— А почему ты думаешь, что я дам тебе их?

Я не отвечала, просто смотрела на него, стараясь излучатьвсе женственное очарование, на какое была способна. Его улыбка растаяла,зеленые глаза разочарованно сощурились. Он отвел взгляд.

— Черт побери, Роза! Не делай этого. По крайней мере,сейчас. Не играй на моих чувствах к тебе. Это нечестно.

Он глотнул еще водки. Он был прав. Я пришла к нему,рассчитывая использовать его влечение ко мне, чтобы получить желаемое. Это былонизко, но я не имела выбора. Я встала, подошла к нему, села рядом и взяла егоза руку.

— Пожалуйста, Адриан. Пожалуйста, помоги мне. Тыединственный, к кому я могу обратиться.

— Это нечестно, — невнятно пробормотал он. —Ты бросаешь на меня призывные взгляды, но хочешь не меня. Ты никогда не хотеламеня. Ты всегда хотела Беликова, и один Бог знает, что ты будешь делать сейчас,когда он ушел.

В этом он тоже был прав.

— Ты поможешь мне? — спросила я, активно пуская вход свою харизму. — Ты единственный, с кем я могу говорить… единственный,кто действительно понимает меня…

— Ты вернешься? — спросил он.

— Со временем.

Он откинул голову назад и шумно выдохнул. Обычно его волосывыглядели так, как будто он сознательно придавал им стильный беспорядок; сейчасони выглядели просто взъерошенными.

— Может, для тебя лучше уехать? Может, ты свыкнешься смыслью о его потере быстрее, если какое-то время проведешь вдали от Академии? Иаура Лиссы не будет причинять тебе вред. Это может замедлить твое погружение вотьму — пригасить ту ярость, которая, кажется, всегда клокочет в тебе. Ты должнастать счастливее. И перестать видеть призраков.

На мгновение я забыла о своей задаче обольщения.

— Не Лисса причина того, что я вижу призраков. Ну, вобщем-то, она имеет к этому отношение, но не в том смысле, как ты думаешь. Явижу призраков, потому что я «поцелованная тьмой». Я связана с миром мертвых, ичем больше убиваю, тем сильнее становится эта связь. Вот почему я вижупокойников и чувствую присутствие стригоев рядом. Они тоже связаны с мироммертвых.

Он нахмурился.

— Ты считаешь, что твоя аура ничего не значит? И что тыне вбираешь в себя эффект духа?

— Нет. И это тоже; вот почему все так запуталось. Ядумала, что воздействует одно обстоятельство, а оказалось два. Я вижупризраков, потому что я «поцелованная тьмой». Мной овладевают огорчение, дажезлость… потому что я впитываю тьму Лиссы. Вот почему моя аура темнеет, вотпочему в последнее время я так часто прихожу в ярость. Теперь это объясняетсяпросто как плохой характер. — Я замолчала, вспомнив, как Дмитрий помешалмне разделаться с Джесси. — Но я не знаю, чем это обернется дальше.

Адриан вздохнул.

— Почему с тобой все так сложно?

— Ты поможешь? Пожалуйста, Адриан. — Я погладилаего руку. — Пожалуйста, помоги мне.

Низко, подло. Но какое это имеет значение? Только Дмитрийважен.

Адриан, наконец, поднял на меня взгляд и впервые за всевремя нашего знакомства выглядел уязвимым.

— Вернувшись, ты дашь мне шанс? По-честному?

Я постаралась скрыть свое удивление.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что сказал. Ты никогда не хотела меня, никогдадаже не рассматривала меня как вариант. Цветы, флирт… Все это не оказывало натебя никакого воздействия. Ты была так сильно влюблена в него, что не замечаланикого. Закончив со своими делами, ты отнесешься ко мне серьезно? Дашь мнешанс, когда вернешься?

Чего-чего, а этого я не ожидала. Первый порыв был сказать«нет», сказать, что я никогда больше не полюблю никого, что разбито и моесердце, и та часть души, которая принадлежала Дмитрию. Однако Адриан смотрел наменя с таким искренним чувством, без намека на обычную шутливость. И внезапно японяла, что все его неравнодушие ко мне, пусть часто и проявляемое в тонеподдразнивания, отнюдь не было шуткой. Лисса права насчет его чувств ко мне.

— Дашь мне шанс? — повторил он.

«Один Бог знает, что ты будешь делать сейчас, когда онушел».

— Конечно.

Нечестный ответ, но… тот, который нужен. Адриан отвернулся иснова выпил водки. Ее осталось уже совсем немного.

— Когда ты уезжаешь?

— Завтра.

Он поставил бутылку, встал, вышел в спальню и вернулся сбольшой пачкой денег. Я еще подумала — интересно, где он их держит, подкроватью, что ли? Без единого слова он вручил их мне, взял телефон и сделалнесколько звонков. Солнце встало, и человеческий мир, в котором хранилосьбольшинство денег мороев, уже пробудился.

Пока он разговаривал, я таращилась в телевизор, но не могласосредоточиться. Мне все еще хотелось почесать заднюю часть шеи. Посколькуневозможно было установить точно, сколько стригоев убили я и остальные, мы всеполучили татуировку другого типа вместо обычных знаков молнии. Название ее язабыла, но она выглядела как маленькая звезда и означала, что носитель ееучаствовал в сражении и убил много стригоев. Покончив со звонками, Адрианпротянул мне листок бумаги с названием и адресом банка в Мизуле.

— Зайди туда. Полагаю, ты хочешь попасть вцивилизованное место, а это лучше всего сделать через Мизулу. Там на твое имяоткрыт счет… и на нем много денег. Назови себя, и они оформят всю нужнуюдокументацию.

Я встала и сунула деньги в карман.

— Спасибо тебе.

Не колеблясь, я обняла его. Запах водки буквально валил сног, но я чувствовала себя обязанной. Я воспользовалась преимуществом того, чтонравилась ему, чтобы иметь возможность начать осуществлять свой план. Онобхватил меня руками и несколько мгновений не отпускал. Когда я легко коснуласьгубами его щеки, возникло чувство, будто он вот-вот перестанет дышать.

— Я никогда не забуду этого, — пробормотала я емуна ухо.

— Наверно, не стоит рассчитывать, что ты скажешь, куданаправляешься? — спросил он.

— Нет. Прости.

— Просто возвращайся и сдержи свое обещание.

— На самом деле я не произносила слово«обещание», — заметила я.

Он улыбнулся и поцеловал меня в лоб.

— Ты права. Я буду скучать по тебе, маленькая дампирка.Береги себя. Если тебе что-нибудь понадобится, дай знать. Я буду ждать тебя.

Я еще раз поблагодарила его и ушла, не ставраспространяться, что, возможно, ждать ему придется долго. И существуетреальная возможность, что я вообще не вернусь.

На следующий день я встала рано, задолго до пробуждениякампуса. Я почти не спала. Повесила на плечо сумку и пошла в главный офис вадминистративном здании. Офис был еще закрыт, и я села на пол в коридоре рядомс ним. Разглядывая от нечего делать свои руки, я заметила на ногте большогопальца два крошечных золотистых пятнышка. Все, что осталось от маникюра. Спустядвадцать минут появилась секретарь с ключами и впустила меня в офис.