Оттен глотнул, посмотрел ей за плечо, обернулся назад, но и там не нашел помощи.

– Вы мне угрожаете?

– И очень серьезно.

Оттен завизжал, брызгая слюной.

– Лучше подумайте. Спросите совета у начальника станции Магнаса. И времени у вас немного.

Она повернулась и пошла обратно на тревеллер.

* * *

Через двенадцать часов после визита Джо к директору Оттену на тревеллер прибыли мать и сын Эни-Каат. Мальчик был бледен и взволнован – вряд ли у него сохранилось о матери больше, чем смутные воспоминания. С ними прибыл нервный клерк из администрации, доставивший «временные» документы для Джо и Эни-Каат. Он пролепетал что-то неразборчивое насчет необходимости получить потом подтверждение от Генерального Секретариата и испарился.

Джо оставалась с ними лишь столько времени, сколько нужно было, чтобы ее представить, и тут же оставила их одних. Когда она оказалась у себя в каюте, вплотную подступила ранее заглушенная боль. Позвонив директору Оттену и сказав ему вежливое «спасибо», Джо легла на койку, не включая свет, и уставилась в невидимый потолок. Интересно, отчего ей так больно при виде этого воссоединения? Ей ведь должно быть приятно, что у подруги такая радость.

На следующий день Эни-Каат воспользовалась полученной свободой и пошла на поиски друзей. Вид у нее был встревоженный, как заметила Джо. Будто встреча с матерью и сыном не дала ей того, чего она ждала.

Джо это знала. Возвращаться всегда некуда. Она прошла через мельницу времени. И теперь ее ждал такой же шок различия воспоминаний и действительности. Она изменилась с последнего раза на борту «Джемины-7».

Страж измениться не мог.

И ее пугал образ будущего.

Возле наружного люка ее перехватила Янтарная Душа.

– Джо Класс, с тобой хочет посоветоваться Искатель.

Джо вздрогнула и пришла в себя.

– Да, конечно.

Наверное, он ждет ее с нетерпением.

Это был ее первый визит в каюту чужаков. Запах ударил, как молот, заставив глаза заслезиться. Пахло так, будто здесь живут невоспитанные собаки и кошки.

Чужаки принесли сюда немного от родного дома – полусвет, странную мебель, запах – в основном свой собственный, прохладу воздуха. Единственное, что было сделано для ее удобства, – их человекоподобный вид. Джо сообразила, что никогда не видела их в истинной форме.

– Те, кто несут по Паутине зло, те, кто стал врагами моего народа, не знавшего насилия еще с тех пор, когда не родилась ваша раса, стали двигаться в опасном направлении. Они нашли новое оружие.

В мозгу Джо возник образ Внешников, вооруженных хеллспиннерами. Она не учитывала, что мозг ее неточно передает ей то, что получает. Джо стерла слезы, стараясь дышать неглубоко. Это не помогло.

– Более нельзя терять время, Джо Класс. Они собираются действовать. Они под достаточным давлением, чтобы не обсуждать свои действия по Паутине. Они боятся. Те, кто боится, опасны вдвойне, а те, кто служит им, питают эти страхи, ибо они способствуют большему участию боящихся в философском симбиозе.

– Погоди! Ты хочешь сказать, что эти метанодышащие могут читать мысли друг друга прямо по Паутине?

– Да.

– А ваш народ может это перехватывать? И ты ни разу нам об этом не сказал?

«Может быть, Искатель и говорил, – подумала Джо, – тогда, в первой беседе с Военачальником. Там был какой-то скрытый смысл».

– Мы стары и как вид, и как личности. Наши молодые редки и драгоценны, как и наше уединение. Когда-то был и наш час на галактической сцене, наше время исследований и приключений, но много столетий прошло с тех пор, как мы вернулись домой изучать то, что мы узнали. Мы хорошо знали Паутину. И она продолжала быть источником новостей. Мы пустили на сцену галактики новых актеров. У большинства из них хватало такта не беспокоить старцев. Пока не стал повсюду возникать ваш род, быстро и необъяснимо, как грибы, а часто так же быстро исчезать.

И вы вызвали слабое обновление интереса к внешнему миру, ибо вы были столь абсурдны.

Вы вышли ниоткуда и идете в никуда. Ни одно ваше качество не уникально, но все они всегда встречаются в парадоксальных сочетаниях. Вы способны отвергнуть очевидность науки и разума ради веры в невозможное, и вы столь любопытны в преследованиях своих «как» и «почему», что можете поднять мерзость, скрывающую секрет, зная даже, что эта мерзость вас поглотит. Вы беззаконны и хищны, ради прибыли вы готовы съесть собственную молодь, и вы же создали беспрецедентный закон в виде флота Стражей. Закон ваш дефектен, неуравновешен, даже внутренне искажен, но он развивается в то, чем ему следует быть. Сейчас посланцы тени верят, что Стражи непобедимы. Но вскоре им покажут истину.

Я должен найти твоего Военачальника и заставить его увидеть. Мы с Янтарной Душой должны дать вам мудрость нашего народа, пока Стражи еще могут стать тем, чем им следует быть.

Джо не могла понять, то ли что-то теряется в передаче, то ли она глупа. Это был самый долгий и самый информативный контакт с Искателем и, как она полагала, лучше всего им отрепетированный, но Джо не была уверена, что поняла истинный смысл, который он хотел до нее донести. И ощущала его разочарование.

– Если это так важно, зачем терять время на поиски «Джемины-7»? Отправимся на Звездную Базу.

– Предупреждение должно быть дано тому, у кого есть способность и даже склонность слушать. Найдется ли такой человек на Звездной Базе?

– Вероятно, нет.

– Тогда мы должны найти того, кто станет слушать. Это не очень много времени. Ты должна сообщить той, другой женщине.

Этого она и ждала. Им сказано шевелить задницей.

– Я это сделаю.

* * *

Когда Эни-Каат вернулась, Джо подумала, что она просто зашла собрать вещи. И вышла в холл, чтобы решить, переживать сцену прощания или избежать ее.

Подошла к бару и выпила. Это не помогло. Она смешала себе второй коктейль удвоенной крепости, но так и стояла с ним в руках.

– Вот ты где! А я думала, ты пропала.

Вот этот момент. Но у Эни-Каат был такой вид, будто она никуда не собирается. Измотана, правда, до чертиков.

– Привет. – И хмуро: – Тебе послание от Искателя.

– Он хочет улетать. Это и дураку ясно.

Эни-Каат села.

– В точку. Как там у тебя?

– Никак. Джо, я не могу разговаривать с собственной матерью. Она ни слова не понимает из того, что я говорю. То, что говорит она, – это такая дребедень после Мерод Скене! Мой сын понятия не имеет, кто я такая, и иметь не хочет – так мало он мне доверяет. Старые друзья от меня шарахаются. Родственники Дега без малейшего смущения мне прямо в лицо говорят, что если бы не я, он был бы жив. Родственники Эры вообще со мной не разговаривают. В департаменте переполошились – выплата того, что они нам задолжали, плюс проценты выскребет весь бюджет на два года вперед. Они нас списали и забыли. И уж говорить не стоит, насколько они должны будут меня продвинуть по службе, вернись я в систему.