своего любимого ученичка. Запретный плод та-а-а-ак сладок…

— Это не повод лишний раз злить её. У всех есть своя жизнь.

— Угу-угу… — Матильда дважды кивнула: — Только вот, не у всех потом… хватит сил пережить размолвку.

— Какую ещё размолвку?

— Обычную. Ты думаешь, тебя надолго хватит? Встретишь другую. Будешь очарован и уйдёшь от бедной несчастной Пуси. Это разобьёт ей сердце! Или нет. Я не знаю. Но точно знаю одно… Если сделаешь маме больно — моя месть будет страшна.

— С чего ты взяла, что я собираюсь делать ей больно? Это ты научила Алису тупой предвзятости?

— Эм-м… Предвзятости? — удивилась Матильда, и присев рядом со мной, приобняла за руку: — Можно подробнее с этого момента?

— О… Неужто, ты не знаешь, как зовут твою любимую крёстную дочь в этом доме?

— Как?

— Чудовище Дома Демидовых. Она реально порой ведёт себя невыносимо! Подстраивает пакости, если не так на неё посмотришь. Угрожает! Может легко подставить. Сперва я не понял, что это такое. А теперь… видя тебя — картинка сложилась.

— Эй! Ты что же… хочешь сказать, что я плохо влияю на Алису?! С ума сошёл?! — возмутилась Ведьма-младшая.

— Она думает, что я монстр, пришедший из другого измерения и поедающий людей.

— А это не так? — озадаченно спросила Матильда.

— Тогда… почему ты всё ещё жива?

— Потому что — я в семье Федоровых самая лучшая и красивая. Не то, что эта глупая старая дурочка, которая злобно пьёт кофе, как будто мысленно уже придушила нас. Мамуля! Иди сюда! Твой парень хочет обновлённую версию! Хе-хе-хе…

— Погоди. Я не ем людей. Скажу больше, я вообще сторонник сбалансированного питания. Предпочитаю еду с термальной обработкой. А из сырого — только овощи.

— Какой правильный мальчик!

— И я бы очень хотел, чтобы хоть кто-нибудь провёл с Алисой разъяснительную беседу. Мне она не доверяет. И я совершенно не вижу этому предпосылок.

— Ой, да брось! Алиса не настолько замороченная, чтобы так думать. И про эту идиотскую кличку… Это ты сам поди и придумал. Моя Алиса — идеальная! И в Университете, и в своём городе. — гордо заявила Матильда: — А вот твой Толик — это нечто. Ввёл в заблуждение всех, что в школе у него всё круто. Да ещё и этот идиотский Аникей ему подыгрывает, хотя на самом деле ненавидит. Вот, с кем реально проблемы! А с Алисой всё прекрасно. Она у меня золотце.

— Золотце, говоришь? Если ты лучшая подруга матери, так спроси у неё! Елена Прокопьевна второй человек из семьи Демидовых, который предупредил, что с Алисой шутки плохи.

— Да? — наконец-то до Ведьмы-младшей начало доходить: — Что же… ты был крайне убедительным. Я бы чмокнула тебя, чтобы выбесить маман ещё сильнее, но ты весь потный и воняешь.

— Не перегибай.

— А-то что? Вызовешь меня на бокс? Не загоняйся, сладенький. Как только заставлю мать признать, что она крутит шуры-муры со своим учеником — меня и след простынет! — хитро улыбнувшись, ответила она.

— Это твоя идея фикс?

— Нет. Просто… двадцать пять лет назад один старый барон пригласил меня репетиторствовать у его старшего сына. Там магистр-первогодка! Статный. Широкоплечий. Блондин, почти, как ты. Ну… я тогда была ещё молодой и не опытной. Сердечко девичье не выдержало и ёкнуло. Ты бы знал, какую истерику эта мадам закатила, когда узнала! Мол, да как ты смеешь! Сын барона! Ты же преподаватель! Ты такая, ты сякая! Знаешь… вот чуть ли не до самых отвратительных слов опустилась. И тогда… Я сказала себе — чёрта с два так просто отстану, если у неё будет аналогичная ситуация! И тут Лена мне звонит… Говорит — сын появился! Большой, статный, красивый феномен. А Пуся крутится рядом с ним. Подтрунивает. Улыбается, как школьница. Кокетничает! Ох, ты бы знал, как быстро я сюда мчалась… Да такой скорости ни один Штормовой наездник не разовьёт!

— Как-то мелочно. Не находишь? Двадцать пять лет прошло. Она другая. Ты тоже.

— Что? Не-е-е-ет, сладкий. — злобно усмехнулась Матильда: — Она уже на грани. Всем своим видом говорит, что ты её мальчишка… Осталось только выбить это из её уст! Сорвать… как едва распустившуюся розу на рассвете! И я это сделаю.

— Что тебе даст признание?

— Превосходство. Абсолютное! Она должна была бороться со злом, а не спать с ним. И я скажу, а помнишь, матушка, как ты называла меня словом на букву «ш» двадцать пять лет назад? Помнишь, да?

— Мне даже немного жаль тебя. — вздохнул я, наблюдая за тем, как ратники собирают ринг: — Но… мне пора готовиться к бою. Оставь старые обиды, и лучше — приходи посмотреть.

— Делать мне больше нечего. — хмыкнула Ведьма-младшая и ушла в сторону дома.

Эх… проблемы родителей и детей будут актуальны всегда и на всех планетах. Видимо, без этого никак.

+++

Сегодня был воистину особенный день! Ещё никогда двор поместья не превращался в… бойцовский стадион. Ратники поставили ринг, а Толик сходил в подвал и нашёл там самые большие накладки. В них когда-то давно тренировался дедушка. Любил он боевые искусства и считал их неотъемлемой частью своей жизни. Он и Толика всё хотел приучить, но парень как-то не особо располагал душой к размахиванию кулаками. Зато Регинка с малолетства молотила грушу, как окаянная. Не даром дед прозвал её Пуговкой — любимой внучкой.

— Ты придёшь? — поинтересовался Толик у Алисы.

— Вот ещё. — надменно хмыкнула сестра: — Терпеть не могу мужские дикарские разборки. Да и к тому же… Это нечестно! Петр Фомич не понимает, с кем связался.

— Будем ему уроком.

— Ага… если от него что-нибудь останется. — усмехнулась Алиса и вальяжно направилась в дом. Правда, спустя мгновение прислуга уже вынесла столик со стульями на террасу, и старшая сестра, в компании Матильды, Пуси, Иришки и мамы вальяжно там устроились… как будто чай собрались пить.

С левой стороны за зрителей была толпа местных ратников. С правой стороны ринга расположились Плотниковы и небольшая группа людей Поклевского-Козелла.

Митрич выступал в роли судьи. Стоял в центре ринга с миниатюрным гонгом.

Наряженные в купальные шорты, к сотнику подошли Дядя Петя и Володя. Несмотря на явное превосходство в росте, Князь Демонов был явно тоньше. Уж больно Поклевский-Козелл раскачался за времена своей службы.

Ходили слухи, что каждый день он совершал 1000 отжиманий, 1000 скручиваний, 1000 приседаний и пробегал 10 километров. Но… никто этого не видел, поэтому очень спорно.

Толик протиснулся между ратниками и с нетерпением ждал начала боя.

Митрич поинтересовался у бойцов о готовности, и получив положительный ответ,