— Бывает, — Витька достал из коробки третий ролик.

Ролик был древний, тридцатилетней давности, с четырьмя параллельными колесиками, Витька смонтировал его с помощью Генки скотчем и проволокой. Опробовали получившуюся конструкцию. Камера теперь перемещалась плавно.

Жмуркин тоже проверил Витькину работу и остался доволен. Он прикрепил камеру к штативу и принялся возить ее по полу, меняя ракурсы и выбирая лучшую точку.

— Нормально, — Жмуркин включил запись. — Теперь нам нужен нормальный кузнец. Лысый кузнец. Генка, посмотри в объектив.

— Будешь снимать — убью, — холодно пообещал Генка.

— Встань в очередь, — огрызнулся Жмуркин. — Витька, приступай.

Витька поглядел на Генку. Тот разрешительно кивнул. И тогда Витька важно извлек из сумки отцовские принадлежности для бритья: пенку, бритвенный станок, лосьон. Набросил на плечи Генки пластиковый пакет и для надежности закрепил его скотчем.

— Я же говорил, — смеялся Жмуркин. — В тебе, Витька, умер визажист!

Витька и Генка дружно показали Жмуркину кулак. Затем Витька неумело свинтил бритвенный станок, выдавил на ладонь горку пены и намазал Генкины волосы.

— Ты сам хоть когда-нибудь брился? — Жмуркин исподтишка включил запись.

— Нет еще, — Витька распределял пену по Генкиной голове. — Но в рекламе видел. Это легко. Раз, и все.

— Осторожнее там, — Генка закатил вверх глаза. — Раз, и все. С вашими раз и все без скальпа останешься…

— Бритва безопасная, — утешил Витька. — Я уверен, это легко. Раз…

— Начинай уж, — Генка покорно наклонил голову.

Витька принялся орудовать бритвой. Начал он с флангов. Выбрил виски и за ушами, затылок. Потом приступил к центральной части. Все шло нормально, волосы у Генки были короткие и довольно редкие, их количество на Генкиной голове уменьшалось с каждым движением станка. Но тут Витька царапнул по коже, Генка дернул головой, и Витька уронил станок на пол. Он его, конечно, сразу же подобрал, но Жмуркин из-за камеры сказал, что теперь бритву надо обязательно продезинфицировать, пусть даже в бензине. В противном случае в голову Генки может быть занесена инфекция, а голова у него и без того слаба. Витька станок развинтил, стал промывать в бензине, и конечно же, сломал бритвенное лезвие. А запасного у него не оказалось.

Генка остался с узкой полоской волос прямо посередине головы.

— Неплохо, — сказал Жмуркин. — Только кузнец с такой приче… Несколько модерново, но в духе…

— Хватит снимать, — попросил Генка. — Не хочу выглядеть идиотом в глазах потомков…

Но Жмуркин продолжал видеосъемку, сказав, что для клипа может пригодиться все, даже такой баран, как Генка.

— Поскольку еще Цветаева сказала, что, если бы вы только знали, из какого мусора сочиняются стихи…

— Это Ахматова сказала, — поправил Витька. — И она имела в виду совсем другое…

— Какая разница, — Жмуркин навел камеру на Витьку. — Наш похожий на ирокеза друг будет иметь успех, ему теперь только нос проколоть — и можно в панки записываться.

Генка потрогал себя за недобритую голову и сказал:

— Мне кажется, лучше все-таки добрить…

— Лезвий нет.

— А вы мечом попробуйте, — посоветовал Жмуркин. — Или паяльной лампой. Или напильником. А можно выщипать. Или можно…

Жмуркин задумался. Потом предложил:

— В рекламе… ну, для женщин которая, там специальные полоски для удаления волос пропагандировались.

Витька и Генка взглянули на Жмуркина с презрением.

— У меня мама эту рекламу смотрит, — поправился Жмуркин.

— Все так говорят, — усмехнулся Витька.

— Ладно, — плюнул Жмуркин. — Думайте что хотите. Но там такие полоски с воском, их приклеивают, потом раз — и готово. Свечка и скотч найдутся?

— Найдутся… — обреченно ответил Генка. — На полке.

— Тогда тебе придется потерпеть. — Жмуркин выключил камеру и принялся копаться на полке.

Витька достал из холодильника минералку и смыл с головы Генки лишнюю пену. Затем просушил.

— Вообще-то тебе идет. — Витька посмотрел на ирокез Генки со стороны. — Настоящий Чингачгук…

Генка застонал.

— Может, прикончить его, чтобы не мучился? — Жмуркин зажег свечку. — Облегчить ему страдания…

Витька отобрал у Жмуркина свечку и наклонил ее, собирая воск.

— Ему же больно будет, — прошептал Жмуркин.

— В голове очень мало нервных окончаний. — Витька постучал пальцем по лысине Генки. — Я где-то это читал. Сейчас проверим…

Воск стал капать Генке на голову. Генка кривился, но терпел. Жмуркин наблюдал за процедурой с явным удовольствием.

Генкина голова покрылась желтой восковой нашлепкой, Витька разровнял ее, пригладил и залепил широкой полосой скотча.

— Выждем три минуты, — сказал он. — Потом дернем.

Жмуркин, стремясь увековечить процесс, снова устроился за камерой.

— Ты готов? — спросил Витька.

Генка промычал.

— Значит, готов. — Витька дернул.

Генка взвизгнул. Скотч издал неприятно хрустящий звук. Генка подпрыгнул. Волос у него не осталось, зато прямо посреди головы образовалась красная полоса.

— Надо бензином продезинфицировать, — посоветовал Жмуркин. — А то инфекция…

Генка бегал по гаражу и выл. Витька не растерялся, открыл холодильник, достал газировку, открыл бутылку зубами, взболтал. Поймал за руку Генку, направил струю из бутылки прямо на голову. Генка снова завопил, но почти сразу успокоился.

— Дас ист фантастиш… — Жмуркин не мог оторваться от видоискателя.

— Полегчало, — Генка гладил лысину. — Спасибо…

— Спасибо в карман не положишь, — сказал Жмуркин. — Пора, мои лысые ежики, браться за дело. Все помнят первую сцену?

Витька и Генка показали большие пальцы.

— Ну что, тогда начали? — Жмуркин снова прилип к камере. — Начали, начали, Генка, брось свою голову, надень ленту, бери молоток. Витька — к мешкам… Тьфу, к мехам, то есть к этому, к пылесосу!

Витька занял место за пылесосом, Генка надел на голову кожаную ленту и поднял молот.

— Начали, я говорю! Мотор!

Витька принялся включать и выключать пылесос. Из мангала вырвался огонь… Генка размахнулся и ударил по наковальне.

Жмуркин медленно покатил камеру. Генка продолжал работу молотом.

— Хорошо, — бормотал Жмуркин. — Очень хорошо. Молоток повыше…

Генка поднимал молоток повыше.

— Молоток повыше, а движения помедленнее, повыразительнее! Чтобы все как в замедленном темпе было…