А еще одна, новехонькая, появилась совсем недавно…

Укрощение Драконов.

Краем глаза Мира глянула на упомянутого Дракона. Тот стоял, прислонившись спиной к высокому подоконнику, закатное солнце светило ему в спину, мешая разглядеть лицо, зато рисуя вокруг головы ало-золотой ореол, ни дать ни взять нимб все постигшего мудрого старца. Только до мудреца Криспину Таю ой как далеко, что уж говорить про святость!

— Тогда подумала, мне про знания говорят, но теперь…

Госпожа ректор пожала плечами.

— Раз мы, то есть Яшмовая Академия, перед вами в большом долгу, выполняйте распоряжение ваших старейшин. Забирайте в награду то, что нужно вам и Пуще.

— И я так прямо могу взять… что захочу? — не поверила Мира.

Марго вновь дернула плечами и сложила на груди руки.

— Всё что угодно!

— Только денег не проси, — пробормотал себе под нос староста. Несмотря на серьезность ситуации, Мира чуть не захихикала, а госпожа ректор метнула в парня многообещающий взгляд: мол, с тобой я потом поговорю! Всегда готов, не менее красноречиво отвечал глазами Артур.

Всё что угодно… Мире представилась бесконечная академическая библиотека: забрать хотя бы часть ее, себе и монастырским ученым на радость? Или попросить секреты лечебных колдовских снадобий, что готовит по заказам аррантских госпиталей целительница Ида с доверенными талантливыми старшекурсниками? Или какой-нибудь из этих (девушка в задумчивости дошла до витрины-сейфа) защищенных заговоренным алмазным стеклом магических артефактов, она же так и не узнала ни их названия, ни силы, ни назначения, но старейшины Пущи точно нашли бы им применение. Ректор за ее спиной задержала дыхание, но смолчала. А если подумать неспешно, так в Яшмовой Академии найдется еще немало того, что она хотела бы подарить себе и Пуще.

Вот только…

Можно и нужно желать многого, но нельзя быть жадным.

Мира задумчиво повернула назад, прошла по кабинету и остановилась перед Шазром. Она с самого начала предупредила, что обо всем происшедшем расскажет своему другу, и госпожа ректор, на удивление, не противилась. Парень поднял голову, глянул на нее снизу и медленно поднялся. Лесовичка неожиданно и крепко обняла его за шею, услышала за спиной многоголосый вздох, чей-то незаконченный возглас. Сам гном даже не шевельнулся, не издал ни звука, ни вздоха — как будто превратился в тот самый камень, из которого, по легенде, великий предок Гаарх и создал однажды его народ. Понял всё раньше других, еще до того, как лесовичка выдохнула ему в ухо: «Шазрик, прости…».

Остальное гномий принц услышал без слов: брат, ты всегда найдешь у нас кров и пищу, кузницу и руку друга, ты нужен нам и Пуще, но сейчас… Услышал и ответил столь же безмолвно: подняв тяжелую руку, осторожно похлопал по спине прижавшуюся к нему девушку. Всё хорошо…

Шмыгнувшая носом Мира отпустила друга. Теперь госпожа ректор следила за ней так прилежно, что лесовичка не смогла удержаться от озорства: проходя мимо стоявшего у стены Артура, как бы в задумчивости приостановилась напротив. Староста округлил глаза, а Марго, чтобы заглушить вырвавшееся у нее змеиное шипение, откашлялась и вопросила со знакомо-ректорской ноткой в голосе:

— Лесовичка Черемная, вам, вероятно, нужно больше времени, чтобы всё хорошенько обдумать? Тогда мы можем собраться попозже и…

— Да что тут думать-то? — Мира сделала еще шаг и протянула руку. — Пойдешь со мной?

Он глядел на ее руку, казалось, не понимая, а в следующее мгновение колеблясь. Но когда Мира с вытянувшимся лицом начала опускать руку, тут же схватил ее, быстро, жадно и крепко, дернув девушку на себя, словно кот — ускользающую рыбку. Мира даже рассмеялась. Повернулась к глазеющим на них зрителям, подняв сцепленные руки, как пояснение.

— Беру вот его, — сказала просто. — Можно же?

Ректор качнула головой, поджав губы, оглядела парочку студентов скептически.

— Не скажу, что зарыдаю от горя, что наконец-то с ним расстанусь! Ваш выбор награды, с одной стороны, прекрасно понимаю и… не понимаю.

— А вам и не надо! — дерзко сказал выбранный, поудобнее перехватывая руку лесовички. — Понимать.

— Хамит, — печально сообщила госпожа ректор пространству. — Поведайте же нам, лесовичка, чем обусловлен ваш выбор?

— Тем, что он Черный Дракон! — поделилась лесовичка. — И еще у него губы красивые!

— Вот! — гордо подытожил Дракон. — Пошли собираться?

Мира удивилась:

— Как, уже? Еще ведь даже учебный год не закончился! Мы сессию не сдали!

— Да чему мне тут еще учиться? А тебя я сам обучу всему, что умею! — И потащил «награжденную» на выход. Еще и приговаривал при этом: — Пошли-пошли, Академия уже и так терпит из-за меня убытки; родители узнали, что с их кровиночками Дракон учится!

Госпожа ректор тяжело вздохнула и поджала губы: возразить было нечего, да, студентов начали забирать и плату за обучение тоже! Конечно, она бьется аки львица за каждую копеечку, но… Артур, чтобы подбодрить ее, уже собирался озвучить, чему именно Дракон будет обучать лесовичку, но промолчал, провожая глазами Шазра: всегда учтивый гном вышел из кабинета, ни на кого не глядя и забыв поклониться. Вот кто бедняга: лишиться своей единственной в Академии подруги!

— Знаешь, — задумчиво произнесла Марго, — а я ведь никогда не замечала…

Окончание предложения оказалось для Артура неожиданным. И неприятным.

— …но у Криспина Тая действительно красивые губы.

— А как же мои?! — в обиде вскричал староста.

Глава 10

Прощание

Она продолжала стоять у окна, как будто из него, поливаемого дождем со снегом снаружи, запотевшего изнутри, можно было разглядеть уходящих (улетающих) из Яшмовой Академии.

Соседка отхватила-таки себе «статусного» парня, да еще какого! Не сказать чтобы она лесовичке как-то завидовала, хотя, конечно, иметь в поклонниках настоящего Черного Дракона чрезвычайно почетно, щекочуще-опасно и бесконечно романтично! Но связать с ним свою жизнь да еще отправиться в тридалека,