Чарльз уснул, размышляя о своей огромной коллекции. То, как был увлечен ею дед, всегда казалось ему невинной манией человека, имевшего все, своего рода тайной страстью. Он не играл в гольф, его не интересовали экзотические острова, он не бегал за женщинами. Поэтому Чарльз был уверен, что дед обрел страсть, которая поддерживала его интерес к жизни и наделяла его важной целью: реконструкцией истории с ее кровавой и вместе с тем рыцарской стороны.

Чарльз и сам подхватил эту инфекцию, но теперь ему начинало казаться, что за этим, казалось бы, невинным увлечением таилось нечто куда более серьезное. Что же на самом деле скрывает история его деда? Скоро Чарльз окажется дома и на этот раз вытащит из отца все, что тот знает. Его отец не мог быть настолько невежественным, каким притворялся, даже если иногда казалось, что он решил вовсе не вмешиваться в жизнь старика.

Проснулся он неожиданно, весь в поту. Простыня и наволочка были мокрыми насквозь. Меч оказался на месте, завернутый в покрывало. Коснувшись пальцами десен, он бросился в ванную, чтобы посмотреть в зеркало. По пути он почувствовал, что изо рта у него что-то течет. Капля за каплей на ковер сочилась липкая серебристая жидкость, оставляя в нем дыры, словно кислота. Дыры были шириной в два пальца и дымились. Он подошел к зеркалу и увидел, что из челюстей у него выдвинулись длинные клыки, похожие на холодные острые клинки. Он поднес руку ко рту. Между пальцами появились зубы. Органы словно поменялись местами, как на картинах кубистов: вместо зубов выросли когти, а на руке — железные зубы.

Чарльз снова проснулся в поту и ощупал рот. Ему лишь приснилось, что он спал и проснулся. Сплюнув на пол, он ринулся в ванную. Во рту была только слюна. Чарльз посмотрел на себя в зеркало: он был таким же, как всегда, ничуть не изменился. Профессор включил душ и не выходил из-под горячей воды около получаса. Когда он наконец вышел из ванной, уже почти рассвело. Часы на стене показывали шесть. Он бросился на постель, но уснуть не удалось, поэтому он встал и оделся. Затем взял меч, паспорт и спустился завтракать.

Ресторан только открылся. Его впустили. Он оказался единственным посетителем. Поев и выпив кофе, он направился к администратору, где поинтересовался, не может ли лимузин отеля отвезти его к посольству Соединенных Штатов и подождать его там. Хотя лимузин использовали, как правило, только для поездок в аэропорт, Чарльз был особым гостем, и директор, который как раз оказался на месте и которого все еще мучила совесть из-за инцидента с Ледвиной, был полон решимости удовлетворить самые экстравагантные желания своего постояльца. Он даже собирался сказать персоналу, что отель оплатит пребывание здесь американского профессора, так что с него не следует брать денег, когда он будет освобождать номер.

Выйдя из отеля и направившись к автомобилю, Чарльз почувствовал, как что-то трется о его ногу. Услышав жалобное мяуканье, он остановился и посмотрел вниз. Наклонившись, профессор поднял большого толстого кота, смотревшего на него огромными зелеными глазами. Облизнувшись, кот снова мяукнул. Чарльз опустил кота на землю и бросился обратно в ресторан. Подошел к буфету, выбрал небольшое блюдце, из тех, в которых подают джем или мед, наполнил его остатками консервированного тунца и вышел из отеля. Кот ждал на том же месте, где Чарльз его оставил. Поставив блюдечко на асфальт под приветливым взглядом швейцара, он вручил парню двадцатиевровую купюру. Парень пообещал забрать блюдце, когда оно опустеет. Пока Чарльз беседовал с портье, полосатый кот имбирного цвета уминал рыбу. Чарльз сел в лимузин, но, когда он собрался закрыть дверь, кот прыгнул, словно тигр, и развалился на сиденье рядом с ним.

Так уж вышло, что Чарльз был без ума от котов, и самый любимый жил у него дома, в Принстоне. Он получил его еще котенком как подарок на день рождения пятнадцать лет назад. Когда Чарльз принес его домой, бедный кот был весь в блохах, и стоило коснуться его шерстки, как они принялись целыми стаями перепрыгивать на него. Испугавшись, он отнес его обратно, но влюбился в животное так сильно, что всю ночь не сомкнул глаз. На следующее утро он отправился к коллеге, который отдал ему котенка, и снова принес его домой. Котенок оказался бирманской породы, с черно-серой шерсткой и черными пятнами вокруг глаз, похожими на маску. Чарльз назвал его Зорро, и тот стал ему лучшим другом. Когда приходилось уезжать в продолжительные командировки, он нанимал женщину присматривать за домом, но основной ее задачей было следить за котом. Порой, когда Чарльз уезжал более чем на месяц, он просил отца забрать кота к себе. Один раз они серьезно поссорились, поскольку отец Чарльза не захотел отдавать кота обратно, и в конце концов Чарльз купил ему мейн-куна и русскую голубую. Когда Чарльз уезжал в этот свой тур, Зорро отправился в гости к новым друзьям, разбрасывать клочья своей роскошной шерсти по небольшому семейному замку Бейкеров.

Когда машина пришла в движение, Чарльз попросил шофера остановиться, взял кота на руки и открыл дверь. Однако тот так сопротивлялся, что профессору пришлось поинтересоваться у шофера, не возражает ли он, если кот поедет с ними, поскольку ему все равно придется возвращаться в отель. Конечно же, тот не возражал, поэтому Чарльз сказал коту:

— На этот раз я возьму тебя с собой, но в качестве наказания я буду называть тебя Бегемотом. Мне остается только надеяться, что ты не выпьешь всю водку, прежде чем я вернусь. — И он многозначительно покосился на бар, находившийся в задней части лимузина, где блестела бутылка «Абсолюта».

Конечно же, Бегемот — это тот самый дьявольский котяра из знаменитого романа Булгакова, один из любимых литературных персонажей Чарльза. На самом деле кот из «Мастера и Маргариты» представлял собой инкарнацию дьявола, но это был тот поэтизированный дьявол, который начал появляться в литературе после выхода «Фауста». Кот в романе умел говорить, играть в шахматы, пить водку и в целом был умным и дьявольским, или же дьявольски умным. В отличие от кота в лимузине, он был черным.

В библии, как помнилось Чарльзу, Бегемот упоминался вместе с Левиафаном, и оставалось неясным, был ли библейский Бегемот носорогом, крокодилом, гиппопотамом или слоном.

Лимузин оставил Чарльза на улице Трижиста, неподалеку от красивого дворца Шенборн, имевшего адрес Мала Страна, 15. Этот небольшой дворец восемнадцатого века, с убранством и садом, выдержанным в стиле эпохи Возрождения, был выкуплен под посольство США вскоре после Первой мировой войны послом Ричардом Крейном (слесарем, ставшим миллионером), и его расположение заметно увеличило число странных совпадений, случившихся с Чарльзом в Праге. Неподалеку в 1917 году жил Франц Кафка.

У ворот Чарльз назвался, его тут же встретили и пригласили в роскошный кабинет в задней части здания. Сотрудник посольства представился и спросил, действительно ли предмет, который принес с собой профессор, представляет собой то, о чем им было сказано. Чарльз подтвердил эту информацию. Затем сотрудник поинтересовался, чем еще он может помочь профессору. Чарльз хотел лишь удостовериться в том, что посылка будет обязательно доставлена в американское посольство в Лондоне. В ответ у него спросили, очень ли он привязан к одеялу из верблюжьей шерсти, в которое был завернут предмет. Когда Чарльз ответил отрицательно, его убедили, что предмет тщательно упакуют и запечатают, а затем отправят дипломатической почтой. Профессору самому придется прибыть в Лондон завтра утром; ему сообщили, кого спросить в местном посольстве. Чарльз еще раз убедился, что человек, с которым он беседует, понимает, насколько ценна посылка, и отбыл восвояси.