— Передайте привет Мирону Афанасьевичу от Волховского, — понял я намек. — Скажите, что у меня все хорошо. Ему будет приятно.

— Так и сделаю, — Гергард напялил очки, и собрался уже отойти, как к нему подскочила Вероника и протянула рекламный проспект с его фотографией, и попросила автограф.

Художник с улыбкой выполнил просьбу и тут как будто плотину прорвало. Посетители ринулись на него, отчаянно пытаясь заполучить желанный росчерк хоть на клочке бумаги.

Мы вырвались из окружения, и смеясь, пошли на выход. Вероника сама предложила, потому что была переполнена эмоциями. Какое тут внимательное созерцание картин!

— Сегодня ты сделал Гергарду великолепную рекламу, — вцепилась в мой локоть Вероника, когда мы стояли на лестнице Галереи и вдыхали холодный воздух поздней осени. — Я даже себе представить такого не могла! Образ настоящих героев ожил на наших глазах! А ты еще и несколько лет с одним из них каждый день виделся.

— Главное, что меня не узнали, — радовался я.

— Ты думаешь, все эти люди, собравшиеся здесь, следят за боями пилотов в экзоброне? — фыркнула Вероника. — Наивный мальчик.

— Ты тоже особо не интересовалась, — поддел я ее.

— Если бы не познакомилась с тобой до этого дня, даже не стала бы ломать голову, кто такой Волховский, — прилетела ответная шпилька. — Так что ты прав. Я такая, нелюбопытная.

— Надо же, — придерживая за руку свою спутницу, когда мы спускались по лестнице, сокрушался я. — А мы ведь даже толком не знали, где воевал Мирон Афанасьевич, постоянно гадали. Такой скромный!

— Многие из воевавших не любят рассказывать о том, что пережили на войне, — тихо ответила Вероника. — Мой родной дядя, Артем Данилович, два года служил где-то на Одре, тоже пришлось немало повидать. Такого скупого рассказчика еще повидать!

— Давай все же я угощу тебя мороженым, — предложил я, глядя на раскрасневшуюся девушку. — Вон, на той стороне улицы как раз кафешка находится, как будто специально для нас.

— Уговорил, — похлопала меня по руке Вероника. — Но ты мне расскажешь про свою жизнь в приюте.

— Ничего интересного, поверь, — вздохнул я. — Если наскучит, сразу скажи, чтобы не мучить свой утонченный вкус и слух.

— Согласна! — рассмеялась княжна.

День прошел замечательно. Сначала мы посидели в кафе, а потом решили, что кощунственно набивать животы бисквитами и мороженым, когда на улице светит солнце, отдающее последнее тепло перед наступающей зимой. Совсем скоро упадет первый снег, поэтому хотелось побродить по городу, запоминая его таким светлым и оживленным.

Мы медленно брели по Садовому кольцу, рассказывая друг другу истории из своего прошлого. Вероника поведала о своей семье, о маме, по которой уже скучает и ждет не дождется, когда они все встретятся. Чтобы девушку не одолела внезапная меланхолия, я вспомнил историю про двух пилотов, которые рекламировали новые экзоскелеты в Новгороде, правда, сокрыв, по какой причине у одного из них постоянно отказывал интегратор. Мне удалось в красках описать этот казус. Ника весело смеялась и поглядывала на меня своими искристыми глазами.

Потом я вызвал Куана по телефону, и он подобрал нас прямо по дороге. Ника уже посматривала на свои часики, но сдерживалась, чтобы открыто не намекать о возвращении домой. Интересно, что следом за наставником подъехали телохранители княжны. Вероника, к моей радости, села в «Фаворит». И кажется, я понял, зачем она это сделала.

Сжав кулачки, девушка решительно произнесла, глядя в затылок наставника:

— Куан, я хочу обучаться ориентальным боевым искусства и прошу вас принять меня в ученицы. Если, конечно, найдется время и желание.

Я увидел в зеркале глаза шамана, в которых впервые плескалось удивление. Он молча разглядывал красивую светловолосую девушку какое-то время, пока на лице снова не появилась маска бесстрастности.

— Почему молодую госпожу привлекли именно техники бесконтактного боя? — поинтересовался Куан. — У русских княжеских родов есть свои, веками опробованные магические боевые искусства. Вы обладаете достаточными навыками владения родовой Стихией, и это может помешать овладению знаний, которые очень специфичны и непохожи на обычную магию.

— Я осознаю проблему, — с твердостью в голосе ответила Вероника. — У магии есть слабая сторона: ее можно заблокировать или полностью погасить искру. Достаточно двух этих факторов, чтобы превратить одаренного в беспомощного обыкновенного человека. А то, чему вы учите Андрея, прекрасно показывает свою эффективность. Пусть я не буду владеть так же великолепно, как он, этими приемами, но защитить свою жизнь могу в любой момент, не озираясь на свой Дар.

— Похвальное стремление, — кивнул Куан, не оборачиваясь. — И вы правильно рассуждаете, молодая госпожа. Но как отнесется к вашему решению отец? Вы часть своего Рода, своей семьи. И вряд ли кому-то из родственников понравится то, чем вы жаждете обогатить свой арсенал возможностей с помощью чужака.

— Родственники не обрадуются, я знаю, — согласилась Вероника. — Но отец точно не станет препятствовать. Ментальные техники в качестве тайного оружия могут принести пользу. Тем более, мы будем жить в Москве, а дядья останутся в Ельце, как и большинство родовых магов. Получается, нет никаких препятствий.

— Мой бывший наставник никогда не брал больше одного ученика в обучение, — помолчав какое-то время, ответил Куан, вглядываясь в дорогу, погружающуюся в сумерки. Уже зажглись фонари, придавая улицам нарядный и веселый вид. — Ювелир тоже не хватается за три-четыре алмаза, чтобы их побыстрее огранить. Считается, что только так можно вылепить из неуча великого бойца.

Он снова помолчал, сворачивая в какой-то переулок, и продолжил:

— Для успешного обучения нужно, чтобы оба ученика имели один и тот же уровень. А мой господин уже продвинулся вперед. Предлагаете мне вернуться в начало пути и потратить свое время на новичка? Не обижайтесь, госпожа, я выразил свою точку зрения.

— Я могу и сам помочь, если возникнут трудности. — бурчу я, осознавая правоту Куана.

— Вспомни «давилку», — напомнил наставник. Он не хотел меня обидеть или поддеть, а всего лишь напоминал, что я не настолько далеко продвинулся, чтобы самому предлагать помощь.

— А что это такое? — поинтересовалась Вероника.

— Жуткая штука, которая ожидает тебя, если ты добровольно отдашься в руки этого монстра, — уколол я скорее Куана, чем спутницу.

— Пожалуй, я возьмусь обучать вас, госпожа, — неожиданно сказал хитрый шаман, чем весьма удивил меня. — Хотя бы ради того, чтобы показать некоторым нерадивым ученикам, что есть куда стремиться.

Вероника незаметно выдохнула из груди воздух и широко улыбнулась, повернувшись ко мне. Тем не менее ответила она Куану степенно:

— Благодарю вас, учитель, за доверие. Я вас не разочарую!

Я лишь закатил глаза. Ника совершенно не понимала, в какой переплет попала. Через несколько занятий она снимет розовые очки и будет искать причину, чтобы без ущерба