Церковная и светская власти паразитировали на самых низменных чувствах масс — зависти, мести и корыстолюбии — ведь имущество казнимых доставалось доносчикам и властям. Укрепление государства осуществлялось самым примитивным образом — конфискацией имущества осужденных (часть его шла в фонд, из которого черпались средства для содержания инквизиционных трибуналов).

Душой, творцом и идеологом испанской инквизиции стал духовник королевы Изабеллы доминиканец Томас Торквемада. Он возглавлял инквизиционный трибунал в течение первых 18 лет после его создания. Это был жестокий, коварный и мстительный фанатик-изувер, видевший основную цель жизни в истреблении марранов, которых считал виновными в вероотступничестве. Благодаря колоссальной энергии и доверию Изабеллы и Фердинанда «идеальный инквизитор» стал подлинным диктатором Испании, пред которым трепетали не только его жертвы, но и его сторонники и почитатели.

В Испании, от страха онемелой,

Царили Фердинанд и Изабелла,

Но властвовал железною рукой

Великий инквизитор над страной…

Он был жесток, как повелитель ада,

Великий инквизитор Торквемада[221].

В 1478 году вышла булла папы Сикста IV, разрешавшая католическим королям установление новой инквизиции. Уже в 1481 г. были преданы казни 298 еретиков, а в период 1481–1498 гг. — около 8800 человек было сожжено на кострах и 90 000 «еретиков» подверглось конфискации имущества и иным церковным наказаниям. Испанский король Филипп II мог с полным основанием похваляться: «Двадцать служащих инквизиции держат мое королевство в покое».

В 1487 г. председатель инквизиционного суда прирейнских провинций Яков Шпренгер (в соавторстве с приором Генрихом Инститорисом) свел инквизиторские инструкции в единый обширный кодекс под названием «Молот ведьм», который стал руководством для ведения процессов над ведьмами. Несколькими годами раньше папа Иннокентий VIII издал буллу, которая предписывала беспощадно истреблять чародеев и колдуний. «Труд» Шпренгера стал весьма популярным среди инквизиторов всех стран и за короткое время выдержал 13 изданий. В XVI–XVII вв. этими наставлениями по допросу ведьм снабжались все германские государства. Разгар массовой «охоты на ведьм» пришелся на середину XVI столетия.

Охота на ведьм, процессы и казни женщин, обвиненных в ведовстве, продолжались до второй половины XVIII века и прекратились только тогда, когда могущество средневековой католической церкви было резко подорвано ее собственной деятельностью — еще один симптом наступающего заката. Последние казни ведьм и колдунов датируются: в Голландии — 1610-м, в Англии — 1684-м, в Америке — 1692-м, в Шотландии — 1727-м, во Франции — 1745-м, в Германии — 1775-м, в Швейцарии — 1782-м, в Польше — 1793-м, а в Испании — 1826 годом.

Особенно активно церковь боролась с колдовством и чародейством. В 1310 г. Трирский собор запретил гадание, любовные зелья, вызывание духов и подобные магические действия. В 1432 г. епископ Безье отлучил от церкви всех чародеев. Как это ни парадоксально, но ожесточенная борьба церкви с магами как пособниками дьявола уживалась с чудесами святых, без которых была невозможна их канонизация. Чародейство магов и чудеса святых принимались «святыми отцами» с одинаковым доверием, но с прямо противоположным исходом…

Инквизиция присвоила себе право распоряжаться понятием колдовства и толковать его по своему усмотрению. В булле 1258 г. папы Александра IV инквизиторам разрешалось преследовать чародеев, когда их искусство вступало в противоречие с положениями веры. Тонкость формулировки оставляла решение на рассмотрение инквизиторов. Массовое безумие — гонения на «ведовство» и еретичество, усиленно разжигаемое христианской церковью, привело к своего рода противоестественному отбору — средневековая Европа лишилась наиболее красивых и образованных женщин и многих выдающихся мужчин. Ожесточенно преследовалась всяческая индивидуальность, личностность, самобытность, не терпелось ни малейшее отклонение от «нормы», от общих канонов. В процессах над ведьмами церковь вела себя как любая тоталитарная система, будь то в XII или XX веке.

Чем объясняется тот факт, что в любой централизованной системе, будь то восточная деспотия, фашистская диктатура, казарменный коммунизм или средневековая инквизиция, силы «сохранения» в первую очередь набрасываются на тех, кто чем-либо отличается от окружающих, проявляет строптивость, неординарность? Что происходит с массовым сознанием, когда разъяренная толпа захлебывается от восторга, глядя, как на костер ведут их соотечественников, и завороженно наблюдает сцены экзекуции? Или же исходит переходящими в неудержимую овацию аплодисментами, приветствуя новые жестокости вождя? Для чего всенародно сжигали «ведьм»? С какой целью устраивали публичные процессы над «врагами народа»? Зачем нужны такие зрелища централизованной тоталитарной или авторитарной системе?

Основная стратегия развития авторитарных или тоталитарных социальных систем — самосохранение, воспроизводство и продление своего существования любой ценой. Причем существенной поддержкой тоталитарных систем являются обыватели, люмпенизированные слои населения, и система налаживает их воспроизводство, предоставляя им «хлеб и зрелища», освобождая от «химеры совести», поощряя «бегство от свободы», апеллируя к низким и темным сторонам души человека — для этого существуют особые «социокультурные технологии», механизмы превращения человека в «идеального заключенного» в концлагерях (они описаны в книгах Б. Беттельгейма и В. Франкла).

«Охота на ведьм», «поиск врага» необходимы тоталитарной системе еще и для того, чтобы оправдывать состояние централизации и наращивать механизмы подавления и сохранения.

Приведу леденящее кровь свидетельство очевидца, пастора Мейфарта, описавшего инквизиционную практику того времени:

Я видел, как палачи мозжат стройное человеческое тело, расшатывают его во всех суставах, заставляют глаза вылезти из орбит, выдергивают стопы из голеней, плечи из лопаток, вздергивают человека на воздух, дробят кости, колют иглами, жгут серой, поливают маслом.

Известно, что в ритуалах экзорцизма священники выдавливали несчастным глаза, засовывали крест в рот и нос, даже подвергали пыткам. Я уж не говорю о том, что сама идея одержимости бесами часто была результатом негативного внушения, мощной суггестии, а не психического расстройства.

Как тут не вспомнить еврейских толкователей слов Екклесиаста «Бог с тем, кого преследуют»? —

Если злодеи преследуют праведников, то Бог с теми, кого преследуют; если праведники преследуют праведников — Бог с теми, кого преследуют; если злодеи преследуют злодеев — Бог с теми, кого преследуют; и даже когда праведники преследуют злодеев, Бог с теми, кого преследуют.

Католическая инквизиция и книжная цензура были введены главным образом для борьбы с критиками церковных злоупотреблений. Естественно, инквизиция только усилила дух авторитарности и нетерпимости католической церкви, подозрительности и беспощадной жестокости к врагам церкви. Казни протестантов стали обычным явлением. На эшафоте погибли утопист Франческо Пуччи, ученый и философ Джордано Бруно, Томазо Кампанеллу 33 года держали в тюрьмах, а Галилео Галилей вынужден был отречься от своих научных открытий. Жертвами инквизиции становились также представители христианских еретических движений, сторонники Реформации, а с XVII в. — носители идей Просвещения. Позже папство запрещало прививки оспы и освещение улиц… Только в 1816 г. (!) папа Пий VII запретил инквизиции применять