Он заметил, что она слегка дрожит, из нее словно высосали все силы.

– Тот поцелуй… я его не планировала, просто… так вышло. Ты понимаешь, что мы не поставили точку? Если б ты рискнул остаться до тех пор, когда все придет к концу, ты бы не тосковал по мне. Рано или поздно сумел бы меня отпустить.

Бронкс больше не мог это слушать, ее голос стал громче, когда она шагнула к картонным ящикам, словно собираясь пнуть их как следует.

– Поставь точку, Джон! Тут ведь как с этими чертовыми ящиками, ты и с ними не можешь расстаться. Пожалуйста, Джон, пожалуйста, расстанься! Со всем сразу! Я не одна. И собираюсь домой, к нему. К человеку, который существует, сейчас.

После ее ухода он еще долго пробыл в кабинете. Посреди стола – бледно-розовые купюры возле совершенно чистых. Справа – сорок одна страница рапортов об украденном оружии, слева – три тысячи сто девять страниц протоколов предварительного расследования. И коричневый почтовый конверт, который принесла Санна.

Джон Бронкс рухнул в кресло, оттолкнулся ногами от ножек стола и прокатился назад, до самой стены.

Плевать он хотел на чистые купюры, на расследование, на письмо. Даже на то, что она живет с кем-то, кто существует, сейчас. Впервые с тех пор, как он переступил порог полицейского управления, ему захотелось уйти отсюда до наступления ночи, до того, как даст себе разрешение. Он выключил настольную лампу, сделал шаг прочь от стола – и замер. ЛИЧНО – стояло на конверте. Ниже его имя: инспектору уголовной полиции Джону Бронксу.

Лично.

Нет в этом чертовом здании ничего личного.

Он просунул палец в щелку, где клей толком не схватился, и торопливо вскрыл конверт.

Начал читать.

Дорогой г-н Бронкс!

Связавшись с двадцатью самыми опасными криминальными организациями в стране (по Вашей классификации) и выяснив, что наш ассортимент весьма их интересует, мы решили предложить и Вашей организации приобрести наш товар.

Таким образом, имеем удовольствие предложить Вам следующее:

пистолеты-пулеметы m/45 – 124 единицы,

АК-4 – 92 единицы,

пулеметы KSP-58 – 5 единиц.

Бронкс порылся в ящике стола. Пара пластиковых перчаток. Он надел их, надо было сделать это с самого начала. И продолжил читать письмо, какое менее всего ожидал получить.

Для справок сообщаю некоторые детали наших адресных рекламных акций, известных только нам и Вам.

Сведмюра, 11.12: KSP-58 произвел у выстрелов снизу по угловой камере. Крышку отдельно стоящего сейфа заклинило, была опустошена только верхняя полка.

Эсму, 2.01: чтобы запутать следы, для отхода были использованы два одинаковых автомобиля. Одна из касс Коммерческого банка осталась нетронутой, по причине замков с таймерами.

Шесть месяцев он искал, гонялся за ними, жил ими, не находя ни единого следа. А теперь вот это. Прямой контакт с дознавателем.

Образцы мы оставили для Вас в нижеуказанном месте:

Старое шоссе на Сёдертелье.

Остановитесь у шлагбаума. Станьте к нему лицом.

Пройдите 7 метров вправо. Следуйте далее по тропинке метров до вершины.

На вершине холма увидите стопку из пяти камней и молодую елку.

Под елкой найдете наши образцы.

Искренне Ваша, Анна-Карин

Бронкс быстро переписал ориентиры в блокнот и осторожно спрятал письмо и конверт в пластиковый пакет.

Всего минуту назад он думал, что все кончено. Но они с ним связались, и он по-прежнему будет отдавать им все свое время.

Они где-то здесь.

И он не отступит, пока не остановит их.

Юаким Нильсен. Так звали проверяющего, который сейчас курил, стоя у красно-желтого шлагбаума. Он выглядел спокойнее, даже излучал некоторую силу. Дайте время – и все налаживается.

– Хуже всего, что они наверняка неделями следили за мной.

Новая затяжка.

– Проводите меня туда, – сказал Бронкс, протягивая ему блокнот с поспешно записанными ориентирами.

– Зачем?

– Придется малость покопать.

Проверяющий пожал плечами и зашагал в лес – первые семь метров. Остановился на тропинке, читая инструкции.

– Тридцать пять метров. Тогда я знаю, куда мы идем. Там небольшой холм.

Мягкая тропинка уводила в глубь темного леса.

– Они знали, как я передвигаюсь, когда и где. Постарались, чтобы я ничего не заметил.

Боязнь исчезла, подумал Бронкс, но он по-прежнему постоянно об этом думает. И хотя сам не подвергался прямому насилию, так будет продолжаться до конца его дней.

Они перепрыгнули через поваленное дерево, услышали уханье совы.

– Это здесь.

Пять камней и молодая елка. Бронкс вооружился складной лопаткой, снял слой мха. Почва рыхлая. Недавно кто-то здесь копал. Он с силой воткнул лопату – она стукнула по металлу. Бронкс достал из кармана пластиковые перчатки, присел на корточки, сунул руку в рыхлую землю, нащупал черный пластиковый мешок.

– Они все делали как надо. До сих пор, – сказал Бронкс.

В другом кармане куртки лежал нож, им он разрезал мешок, открыв содержимое.

– Решили вступить в переговоры, значит, что-то произошло. Группа изменилась. Как меняется всё.

Он подал инспектору автомат, достал второй.

– Они решили закончить с грабежами банков.

* * *

Он думал, что народу будет больше, что Бронкс приедет с другими полицейскими, а может, и с криминалистами.

Лео подстроил бинокль, подвинулся чуть в сторону, чтобы лучше видеть, толстые сосны загораживали обзор, когда они там начали копать. Он удобно лежал на мягком мху в самой высокой точке леса, под прикрытием кустарника и двух больших валунов. Он тщательно выбрал оба места – то, где закопал оружие, и то, где без риска для себя сможет вести наблюдение.

Бронкс, по-видимому, старше его лет на десять— пятнадцать. То есть ему лет тридцать пять, а может, сорок. Походка энергичная, наверно, в прошлом спортсмен, но не сейчас. Одет почти как он сам, джинсы, кожаная куртка, полуботинки; обыкновенный полицейский в штатском, одетый совсем неподходяще и для прогулки по лесу, и для рытья.

Лео понимал, что приходить сюда рискованно, но чувствовал себя спокойно. Наблюдал, оставаясь невидим. И планировал в секрете от всех. Ну, а вот это – полицейский, который откапывает оружие, а вскоре прочтет новые инструкции, – просто очередной этап продажи.