– Уходить я не боюсь, – заявила она сквозь дым. – Одно плохо: я ведь там могу встретиться с двумя своими мужьями, а мне это ни к чему. Мир, который я покидаю, лучше того, в который я пришла. Через год или немного позже придет день большой радости, я чувствую это сердцем.

– Я тоже, – кивнула Джейн.

Они давно уже сошлись на том, что, если начнется война, Юг проиграет и с ненавистным рабством будет покончено. И теперь запах свободы витал в воздухе, как предчувствие скорого дождя в жару. Тетушка Белле еще несколько раз затянулась, улыбнулась племяннице, отдала ей трубку и закрыла глаза.

Мадлен, разумеется, сразу согласилась, чтобы тетушку Белле похоронили в Монт-Роял на следующий день – и это был тот самый день, когда по Чарльстону пронесся пожар. Выгорели целые кварталы, было разрушено сотни домов, ущерб оценивался в миллионы долларов. В поджоге винили негров. Новость добралась до Монт-Роял вечером после похорон; посыльный, который прискакал на соседнюю плантацию, предупредил о возможном бунте.

Когда посыльный говорил с Мадлен и Миком, Джейн прогуливалась вдоль реки, освещенной бледным светом луны. Скрип досок в начале причала насторожил ее. В последние дни Каффи постоянно следил за ней, и, когда, повернувшись, она увидела темный мужской силуэт, она подумала, что он снова преследует ее. Вокруг не было ни души, от страха девушка застыла на месте.

– Это я, мисс Джейн.

– О, Энди… Здравствуй. – Она сразу успокоилась и поплотнее закуталась в шаль.

Зимняя луна осветила лицо Энди, когда он чуть повернул голову, осторожно и даже застенчиво подходя к ней.

– Хотел вам сказать, как меня огорчила смерть вашей тетушки. Но подумал, что на похоронах говорить с вами как-то неловко.

– Спасибо, Энди…

К собственному удивлению, Джейн заметила, что смотрит на него немного дольше, чем того требовала обычная учтивость. Да и вообще, в последнее время она стала думать о нем гораздо чаще.

– Не хотите присесть на минутку? – спросил он. – Мне не часто приходится вас видеть, все время работаю…

– А тебе разве не холодно? Ты же в одной рубашке.

– Нет, что вы! – Энди улыбнулся. – Все отлично. Вот, позвольте вам помочь…

Энди придержал Джейн за локоть, чтобы она не оступилась, садясь на край причала. Из воды выскочила рыба, расплескав жидкий лунный свет. Энди вдруг испугался, что повел себя слишком дерзко, дотронувшись до девушки, и на лице его тут же отразилось почти детское огорчение. А у Джейн появилось еще больше оснований думать о нем.

По правде говоря, она нервничала ничуть не меньше, чем Энди. В Рок-Хилле она никогда не сближалась с парнями. Прежде всего потому, что была слишком независимой. А еще потому, что очень боялась. Джейн была девственницей, и вдова Милсом всегда строго наставляла ее беречь себя, пока не встретится человек, которого она полюбит по-настоящему, которому будет доверять и за которого захочет выйти замуж. Джейн знала, что хороша собой, ну или, во всяком случае, не уродина. Но ни один джентльмен вокруг Рок-Хилла даже не помышлял о женитьбе, когда пытался приударить за ней.

– Какой ужас этот пожар в Чарльстоне! – сказал Энди.

– Ужас, – согласилась она, хотя не испытывала сочувствия к белым владельцам домов, пострадавших от бедствия.

Она не хотела ничьих смертей, но не стала бы возражать, если бы все плантации в штате сгорели.

– Вы, наверное, скоро отправитесь на Север?

– Да, думаю, скоро. Теперь, когда тетушку Белле похоронили, я… – она не стала говорить «свободна», чтобы ненароком не ранить Энди, все-таки это было очень мощное слово, – я могу это сделать.

Энди сосредоточенно рассматривал свои пальцы, потом реку и наконец выпалил:

– Надеюсь, вы не обидитесь, если я скажу еще кое-что.

– Не знаю, пока не скажешь, так ведь?

Энди рассмеялся, уже более спокойно.

– Мне бы хотелось, чтобы вы остались, мисс Джейн.

– Тебе совсем не обязательно постоянно называть меня «мисс».

– Так вроде приличнее. Вы такая чудесная, красивая… и умнее меня намного.

– Ты умный, Энди. Поверь мне. И станешь еще умнее, когда научишься читать и писать.

– Вот и я об этом, ми… Джейн. Когда вы уедете, меня здесь некому будет учить. Никто не учит нас, черных. – Он наклонился ближе к девушке. – Скоро нас всех ждет большая радость. Солдаты Линкольна уже близко. Но я не смогу войти в мир белых людей таким, какой я сейчас. Белые люди пишут письма, считают, ведут дела. Я ничего этого не умею и для свободы готов не больше, чем какой-нибудь старый пес, который целыми днями греется на солнце.

Это была не жалоба – так могли бы сказать о себе большинство черных жителей Юга. Как и Энди, Джейн верила, что день свободы стремительно приближается. Вот только как рабы встретят эти перемены, как справятся с ними? Они действительно были не готовы к свободе.

Джейн почувствовала, как подступает гнев:

– Хочешь, чтобы мне стало стыдно за то, что я не хочу остаться и учить тебя? Но это не мое дело. Не моя обязанность.

– Пожалуйста, не сердитесь. Это еще не все.

– О чем ты? Что значит – не все? Я не понимаю.

Энди тяжело сглотнул.

– Ну… мисс Мадлен… она ведь скоро уедет к мистеру Орри. Мик – хороший управляющий, но строгий. А людям здесь нужна опора, хороший друг, вроде мисс Мадлен.

– Думаешь, я могла бы ее заменить?

– Вы не… вы не белая женщина, но вы свободная. А это самое главное.

Внезапно Джейн ощутила разочарование, сама не зная почему:

– Прости, что не так тебя поняла, и спасибо, что ты в меня веришь, но… – Она вдруг тихо вскрикнула, когда Энди схватил ее за руку.

– Я не хочу, чтобы вы уезжали, потому что вы мне нравитесь. – Энди выпалил это на одном дыхании и тут же закрыл рот с таким видом, что вот-вот умрет от стыда. Джейн едва расслышала его, когда он наконец добавил: – Простите…

– Да все в порядке. То, что ты сказал, – это… – язык не слушался Джейн, – это приятно… – Повернув голову, она коснулась губами его щеки и, смутившись от собственной неожиданной смелости, пробормотала: – Холодно, надо идти…

– Можно мне вас проводить?

– Мне будет приятно.

Три четверти мили до хижин были пройдены в неловком молчании. Наконец они вышли на улицу поселка, в дальнем конце которой, освещенный ярко-желтым светом фонаря, стоял заново покрашенный внутри и снаружи дом управляющего.

– Спокойной ночи, мисс Джейн, – сдавленным голосом произнес Энди.

Он развернулся к своему домику и быстро ушел. До Джейн донеслись слова:

– Надеюсь, я вас не слишком разозлил.

Нет, не разозлил, но уж точно выбил из колеи. Она и сама не заметила, как чувства к этому парню исподволь прокрались в ее сердце. И сегодня вечером, там, на пирсе, когда искрящиеся капли падали с прыгающей над водой рыбы, она ясно это поняла. Как поняла и то, что этот магнит может быть посильнее Севера.