Боже… Оплакав тетушку Белле на похоронах, она была абсолютно уверена в своем следующем шаге. И вот теперь все снова так запуталось…

– Что, для тебя ниггер хорош, только если он начальник, да?

– Кто это?

Испуганная голосом из темноты, Джейн огляделась по сторонам и увидела, как слева от крыльца, из тени мелькнула чья-то фигура. Неторопливой вальяжной походкой Каффи направился к ней с таким видом, словно ожидал восхищения.

– Думаю, ты знаешь кто. – Он противно зацокал языком. – Я ведь тоже раньше был надсмотрщиком. Разве это не делает меня достаточно хорошим, чтобы гулять с тобой под луной? Уж я-то знаю, как ублажить молодую бабенку. Лет с девяти этим занимаюсь.

Джейн попыталась обойти его, но Каффи с силой схватил ее за руку повыше локтя:

– Я задал тебе вопрос, черномазая. Хорош я для тебя или нет?

Джейн изо всех сил старалась скрыть свой страх:

– Ничто на свете не сделает тебя достаточно хорошим. Отстань от меня, или я тебе глаза выцарапаю, да еще и мистера Мика позову!

– Да пусть он сдохнет, этот Мик! – Каффи наклонился к ее лицу, и она почувствовала смрад его дыхания. – Вместе со всеми белыми, которые нас бьют и командуют нами всю жизнь! И их черномазые прихвостни пусть тоже сдохнут. Так что тебе, сучка, лучше выбрать, на чьей ты стороне…

– Дай пройти, ты, грязный, вонючий дикарь! Люди вроде тебя недостойны свободы! Ты вообще ничего не достоин, кроме плевка!

Вокруг уже появились слушатели, вышедшие на темные крылечки домов. Одна женщина тихонько хихикнула, какой-то мужчина в открытую расхохотался. Каффи завертел головой… Белки его глаз сверкнули в луче лунного света, проникшего сквозь ветки деревьев. Пока он пытался найти глазами своих невидимых обидчиков, он чуть ослабил хватку! Джейн вырвала руку и убежала. Заскочив в свой домик, она прижалась спиной к двери и попыталась немного выровнять дыхание.

Свой тюфяк она перетащила к самой двери, а сверху еще положила тюфяк тетушки Белле. Лампу решила не тушить, для большей защиты. В хижине было неуютно, промасленная бумага в окне не защищала от холода. Джейн укрылась двумя одеялами и легла вплотную к двери, чтобы почувствовать, если кто-то попытается войти.

Она смотрела на мигающий огонек лампы и видела в пламени два мужских лица. Нужно уезжать как можно скорее.

Завтра.

Ночью ей снились проселочные дороги, заполненные черными людьми, бесцельно бредущими куда-то. И еще – огромные уродливые двери, скрывающие комнату… которую она уже однажды видела. В ней горел слепящий свет, и из его белого жара звучали голоса, звавшие ее…

Проснулась она от крика петухов и от воспоминаний о Каффи. Отогнав их подальше, Джейн попыталась уцепиться за быстро исчезающие образы сна. Тетушка Белле всегда придавала снам большое значение, хотя и говорила, что нужно хорошенько подумать, чтобы понять их значение. Джейн так и сделала и через час приняла решение.

Остаться было тяжелее, чем уйти. Но даже несмотря на Каффи, такой выбор мог быть вознагражден. Во-первых, она поможет своему народу, подготовив его к великому дню освобождения, который, она верила, уже близок.

Другой наградой мог бы стать Энди. Но даже и без этого оставался еще голос совести. Конечно, она была не Гарриет Табмен и не Соджорнер Трут, а самая обыкновенная женщина, но если она не сделает того, что может сделать, то просто не будет уважать себя. Джейн оделась, тщательно причесалась и пошла в господский дом, чтобы найти Мадлен.

Жена Орри завтракала.

– Садись, Джейн. Хочешь печенья? Может быть, чая?

Джейн была поражена приглашением сесть за один стол с белой госпожой. Она поблагодарила Мадлен, села напротив, но к еде не притронулась. Служанка, вернувшаяся с кухни, при виде такой картины застыла от изумления.

– Я пришла поговорить о моем отъезде, мисс Мадлен.

– Да, я так и подумала. Скоро уезжаешь? Что ж, когда бы это ни случилось, я буду скучать по тебе. И многие другие тоже.

– Вот как раз об этом я и хотела с вами поговорить. Я передумала. Мне бы хотелось подольше задержаться в Монт-Роял.

– О Джейн… ты даже не представляешь, как обрадовала меня этой новостью! Я надеюсь уехать в Ричмонд еще до конца этого месяца. И после моего отъезда ты, с твоим умом и способностями, могла бы очень помочь мистеру Мику…

– Я бы хотела помогать своему народу. Они должны быть готовы, когда придет великий день свободы.

Улыбка Мадлен погасла.

– Думаешь, Юг падет?

– Да.

Мадлен посмотрела в сторону кухонной двери; в столовой, кроме них, никого не было.

– Признаюсь, у меня такое же ужасное ощущение, но я не осмеливаюсь сказать об этом, потому что это может разрушить власть Мика. И один Бог знает, как тогда мой муж будет справляться с этой плантацией… – Она вдруг умолкла и пытливо всмотрелась в лицо Джейн. – Я, кажется, наговорила лишнего. Пообещай, что не станешь никому передавать мои слова.

– Обещаю.

– Но как ты собираешься помогать своему народу «подготовиться», как ты это назвала?

Об обучении заговаривать было еще слишком рано, нужно было добиться хотя бы первой уступки.

– Я пока не уверена, но знаю одно место, где, возможно, найдется ответ. Ваша библиотека. Мне бы хотелось получить от вас разрешение брать оттуда книги и читать их.

Мадлен тихо постучала маленькой ложечкой по золотому ободку чашки.

– Но ты ведь понимаешь, что это противозаконно?

– Понимаю.

– И что ты надеешься найти в книгах?

– Мысли… способы помочь людям на этой плантации.

– Джейн, если твои действия после прочитанного в результате моего разрешения нанесут какой-нибудь вред этой собственности или, что намного важнее, кому-нибудь из живущих здесь людей – не важно, белых или черных, – я не буду наказывать тебя с помощью мистера Мика, а сделаю это сама. Я не хочу, чтобы здесь начались волнения или, не дай Бог, насилие.

– Я ничего такого не сделаю.

«Но может сделать кто-нибудь другой», – подумала Джейн.

Мадлен строго посмотрела на нее:

– Я считаю это еще одним обещанием.

– Так и есть. И первое тоже остается в силе. Я не стану подбивать к бегству никого из ваших людей. Но я попытаюсь найти какие-то мысли, которые помогут им понять – уйти или остаться здесь, когда у них наконец-то появится выбор. Пусть решают сами.

– Ты очень отважная молодая женщина, – сказала Мадлен без всякого осуждения. – Что ж, – добавила она, вставая, – идем со мной.

Джейн вышла за ней в холл, испещренный пятнами света, проникающего через полукруглую фрамугу над дверью. Мадлен взялась за ручку двери библиотеки.