Не меня, конечно, а кого-то другого. Но сути это не меняет. И эта Аллара…Что ж, Печати я ей ослабил, вот только тварь она явно непростая, и ее возможности выходят за ступень ее развития, которую я вижу. В последний раз она говорила о каком-то Законе Смерти — что это? В записях Ордена ни о чем подобном не было ни слова…Что за Законы? Или эта девка просто сходит с ума? И почему я ощущаю иногда от нее опасность? Это ненормально. В ней нет такой силы, которая бы могла мне навредить, и тем не менее…Опасность точно есть — так что же это? Заложенное в ней плетение? Или что-то другое? То, что должно активироваться в момент «чего-то»? Ее смерти? Почему тогда она это не использовала? Не было возможности? Или не могла? Или это связано с тем самым Законом Смерти, о котором она говорила? Может, они так называют какую-то мудреную технику?

Крул понял, что нащупал если не верный, то близкий ответ.

Ладно… Об этом потом, сейчас есть кое-что более важное.

Еще утром молодой глава заготовил стопку бумаг с самыми простыми подобиями печатей. Ненастоящих, конечно. Он придумал для новоприбывших тест. Текст на память. Абсолютную память.

Ему были нужны свои ученики-помощники, обладающие способностями к Печатям. Им бы было достаточно ограниченного набора Печатей для выполнения своих функций. Функций-подпорок. Это дало бы Крулу еще большие возможности.

Что ж, посмотрим, на что способны эти трущобники, и есть ли среди них кто-то с Абсолютной Памятью?

Крул не сильно рассчитывал на подобное, но чем только боги не шутят? Конечно, потом наступит очередь тестировать всех остальных Орденцев, и отобранных детей из города, но это потом. Сначала трущобники.

* * *

Аллара ждала.

Ждала, когда ее либо убьют, либо когда ее освободят свои же. И предпосылки к последнему как будто были. Она чувствовала, что странная магия, странная сила, которой сковывал ее этот молодой Глава, периодами ослабевала. А значит, в такие периоды «свои» точно знали, где она находится, и что она до сих пор жива.

И сегодня оковы ослабели больше обычного.

Неожиданно она сумела ощутить сестер. Они были близко к территориям Ордена. Но Аллара ощутила кое-что еще — она ощутила смертников. Таких людей Марета использовала как проводников для сгустка Печати Смерти. У них была небольшая продолжительность жизни, до полугода, и спустя это время они просто погибали, расплескивая вокруг себя Закон Смерти.

Кусок Закона внутри Аллары был более щадящим, потому что был не ограничен по времени, и привязан только к ее смерти, и ею же и активировался. Эти же «смертники» — они в любом случае погибнут. Закон разъест их сознание и сведет с ума, а потом убьет тела, где бы они ни находились. Это лишь вопрос времени. Их смерть была неизбежна.

А раз смертники тут, — поняла Аллара, — значит, ее госпожа пришла к ней на выручку. Или же… — вдруг подумала она, — у нее вообще другие планы…Нет! Не стала бы она ради меня посылать стольких смертников. Достаточно было бы одного, пробравшегося ко мне. А это значит, что от меня почему-то не спешат избавляться…Но почему?

Эти мысли неожиданно взбодрили ее и успокоили.

Ее давно не пытали, не расспрашивали как следует. О ней вообще забыли, вернее, забыл этот молодой Глава. Слуги-то ей приносили еду и помогали справлять все нужды, а в остальном она по прежнему была скованной, словно цепями, не в силах пошевелиться.

И вот это было самым мучительным — пребывать в сознании, но не в силах ни убить себя, ни сбежать.

Аллара не замечала этого, но чем дольше она находилась в плену, тем меньше ей хотелось убить себя. В первые мгновения пленения она была готова, не раздумывая, уничтожить и себя, и всё вокруг, но теперь…Словно томительное ожидание незаметно что-то изменило в ней.

Эта бесконечная тянучка вытягивала ее душевные силы, хоть она и продолжала сохранять невозмутимый вид. Но ей было еще далеко до ее госпожи, до Мареты, которая в любой ситуации всегда сохраняла безупречный контроль.

Аллара вздохнула. Раздался лязг открываемой двери. Принесли еду.

* * *

Марета думала о молодом главе, который меньше чем за полгода успел попортить ей часть планов и нервов.

Преданность купленных Старейшин всегда была под большим вопросом. Без демонстрации собственной силы и своевременного устрашения она их быстро потеряет. А они ей нужны. Но для этого она должна показать, что сила за ней, а не за этим мелким выскочкой, и тут одними деньгами тут не обойтись. Деньги должны быть подкреплены силой.

Эту неделю она ждала вестей, всё-таки до мест, где она скрывалась от Отделения Ордена, было порядочно времени.

И с новостями прибыла одна из ее верных девиц.

Когда она начала рассказывать все произошедшее за последние недели до своего отбытия, лицо Мареты все больше мрачнело.

Нелюдей⁉ Он решил собирать нелюдей?

Она сразу представила масштабы подобного. Ведь если там, в трущобах, было два десятка одаренных гоблинов и еще больше гноллей, то что будет, если прошерстить и проверить другие города, деревни Охотников, вообще рабов? Сколько он сможет откопать Одаренных? Тысячи?

Это проблема…В будущем это проблема. Да нет, это уже проблема!

Она никогда не воспринимала ни гноллей, ни гоблинов, ни всяких полукровок за тех, кто достоин ее знаний. И это была обычная позиция для верхних миров, которую Марета полностью разделяла. Нет места этим грязным и вонючим нелюдям в ее сектах. Нет! Никогда этому не бывать! Она даже мысль подобную не допускала!

Да что она, сами Орденцы в этом отношении ничем не отличались от нее — они никогда не брали нелюдей.

До сего момента.

— Собирай «Две звезды», — приказала Марета девушке.

«Две звезды» — так называли ее учеников, которые ради нее были готовы на всё.

Сейчас они должны были отправиться в Халш’Ахар и вырезать всех отобранных Орденом одаренных нелюдей. Иногда самое простое решение — самое верное. И на взгляд Мареты это решение было идеальным.

* * *

Тьма стекалась к Лину и обволакивала тело, словно плащом. Нет, не так, — словно второй кожей.

Потоки Тьмы закручивались вокруг него, образуя неплотный черный кокон.

Раньше Лин боялся Тьмы. Думал, что это нечто запрещенное. Темная Ци, запрещенная в верхних мирах. Оказалось, он просто не понимал Тьму, не понимал ее Природу, не понимал ее силу, не понимал ее запредельную Мощь.

И теперь он ею овладел.

Парень поднялся и Тьма соткалась за