– Я убью тебя, – опускаю голос до низкого и пронзаю его взглядом.

Джейк усмехается.

– Я тоже скучал.

Он окидывает меня быстрым взглядом, на несколько секунд заостряя внимание на ногах, которые открыты благодаря шортам, после чего возвращает его к моему лицу.

– Неплохо.

Смотрю через плечо и выдыхаю.

– Будешь придурком, и никогда не сможешь изменить мнение о себе.

Джейк делает шаг и обвивает мою талию рукой, приближаясь к уху, у которого шепчет:

– Знакомство с родителями, что может быть лучше?

Вздрагиваю, когда он оставляет укус на шее и подмигивает, переступая порог, а я закрываю дверь и молюсь, чтобы ужин прошёл без конфликтов.

Мы останавливаемся в проёме, и взгляды родителей устремляются в нашу сторону.

– Это Джейк, – представляю я, указывая в сторону парня.

Мама посылает ему улыбку, папа же не так добродушен. Его взгляд с оценкой скользит по гостю и явно приходит к какому-то заключению.

– Какие между вами отношения? – спрашивает он, и меня прошибает ужасом.

Моё дыхание учащается и приобретает рассерженные нотки. Я действительно злюсь на то, что папа всегда бьет в лоб. Он не делает поблажек и не старается быть милым, добродушным папочкой. Всё всегда как на допросе.

– О, самые интересные, – отвечает Джейк, и меня вновь бросает в жар. Он нас заживо хоронит.

Лицо папы остаётся прежним. Мне бы хотелось видеть хоть что-то, хоть какую-то эмоцию. Удивлён ли он или раздражается, но ничего.

– Мы общаемся, – говорю я, вслед чему ладонь Джейка ложится на мою поясницу, и папа замечает этот жест.

– Не правда.

Я. Хочу. Убить. Его.

– Что тогда правда? – коротко интересуется папа, переключая внимание с Джейка на меня и обратно. Его взгляд продолжает цепляться за ладонь, которая всё ещё покоится на моей пояснице. Что ж, это наш последний ужин. Было приятно увидеть белый свет.

Следующее вылетает раньше, чем думаю:

– Я виделась с Йеном.

Мама поднимает уголки губ, папа же остаётся равнодушным. На его лице как не было эмоций, так и нет.

– Для чего? – спрашивает он.

– Случайно столкнулись в супермаркете.

– Он мне не нравится.

Закатываю глаза.

– Тебе никто не нравится.

– Он, – говорит папа, указывая на Джейка.

– Что?

– Он мне нравится.

У меня брови ползут на лоб. Последнее время я сомневаюсь в собственном слухе.

Джейк? Ему нравится Джейк? Это какая-то шутка?

– Когда-то в детстве ты говорил мне держаться от таких подальше.

– Люди меняются ради тех, кого они хотят.

Награждаю Джейка самым сомнительным взглядом из всех возможных. Джейк в ответ растягивает губы в широкой улыбке.

– Очень сомневаюсь.

– Смотри, сейчас он заявился вслед за тобой, потому что ты была удивлена его сообщению. Уверен, вы не прилетели вместе, это доказывает мою правоту. Ещё уверен в том, что ты не говорила, где жила, он сам нашёл. Значит, он заинтересован, в другом случае ждал бы под дверью.

Конечно, папа всегда был проницательным и внимательным, на что я надеялась?

– Он всего лишь мог открыть мой паспорт, пока я отвлеклась.

– Даже если так, он сделал это.

– Поверить не могу, что именно ты говоришь о том, какой он хороший.

– Я не говорил, что он хороший. Я сказал, что он мне нравится своей целеустремлённостью. Возможно, это единственный плюс.

Окидываю Джейка взглядом. Он даже не попытался быть другим. Это всё тот же Джейк, которого знаю. Никакой рубашки, брюк и туфлей. Может быть, есть ещё парочка плюсов, но с отцом об этом говорить не стоит. Он не разделит мой восторг.

Джейк делает шаг вперёд и протягивает маме букет, его ладонь соскальзывает с поясницы, и мы теряем физический контакт, который, честно признаться, немного успокаивал. Я даже не заметила цветы в его руках, вероятно, настолько нервничала из-за сложившейся ситуации. Мамина улыбка становится ещё шире, когда она представляется:

– Саманта, можно просто Сэм.

– Приятно познакомиться, – улыбается в ответ Джейк. – Саманта лучше, так женственней.

Папа протягивает ладонь, но я знаю, что это ни о чём не говорит, лишь воспитание.

– Эдриан, – говорит он, пожимая ладонь Джейка и продолжая изучать его проницательным взглядом. Его глаза находят меня: – И как он?

Я едва не давлюсь воздухом.

– Кто?

– Йен.

Жму плечами. Папа никогда не интересуется чем-то просто так, для всего есть мотив и причина. Он до мозга костей полицейский.

– Нормально.

Его взгляд очередной раз переключается на Джейка.

– Тебя не волнует, что она встречается со своим бывшим парнем?

Джейк реагирует абсолютно спокойно и даже равнодушно. У него не дёргается глаз или мускул, он кажется расслабленным и уверенным, собственно, как всегда.

– Она не встречается с ним. Всё, что между ними было, осталось в прошлом, и я не выслеживаю её передвижения.

– Но ты тут, – парирует папа.

– Я тут, потому что хотел быть с ней, а не потому, что слежу за ней.

– Полагаю, ты считаешь мою дочь своей девушкой.

Джейк кивает.

– Вполне возможно, пока она упирается, но это временно.

Я вот-вот взорвусь, для этого есть сотни причин. Первая: с папой никто ещё не разговаривал в подобной манере. Вторая: Джейк тут. Третья: он идёт поперёк моим словам. И ещё десяток причин сверху. Я в любую секунду могу рухнуть из-за ужаса и волнения.

Я прикладываю все силы, чтобы выдавить улыбку, и хватаю руку Джейка.

– Я покажу дом, – цежу сквозь сжатые зубы.

Не жду реакций, тащу парня за собой. Мы покидаем кухню, следом поднимаемся по лестнице и как только поворачиваем за угол, где никто не услышит, торможу и тыкаю в его грудь пальцем.

– Ты сошёл с ума? – рычу, злясь на него ещё больше. – Какого черта ты…

Не успеваю опомниться, как его ладонь ложится на шею и рывком притягивает к себе. Сдерживаю стон и удерживаюсь на ногах, колени которых хотели подвести и подкоситься, стоит его губам накрыть мои. Из головы вылетают все мысли и слова, которые хотела сказать. Я начинаю ненавидеть его за власть, которая появляется надо мной.

– Я тут только из-за тебя, – говорит Джейк, продолжая удерживать меня и оставлять поцелуи. – И я буду там, где будешь ты.