– В Париже, Серёжа. Тёща продала в Жуковке участок и дом. И уже расплатились с клиникой.

– Да, вот это неожиданность. Я ведь помню, что именно эта проблема занимала всё твоё время. Не в этом ли кроется причина твоего срочного отъезда?

– Да, ты угадал.

– Ну, теперь многое становится на своё место. Володя, если бы ты мне даже предоставил видеозапись, я бы и тогда не поверил, что ты можешь ввязаться в какую-либо авантюру. Но если говорить о том, что произошло с нами и с нашей страной за эти семь последних лет, то не удивился, если бы апостол Пётр повесил своего учителя Иисуса Христа.

– К сожалению, Серёжа, я это начал понимать совсем недавно. И если у меня, дурака, даже возникла мысль, что злом можно сделать доброе дело, то надо думать, что в нашем королевстве всё встало с ног на голову.

– Володя, наше королевство давно в окружении нашего руководителя представляет собой клан сверхбогатых людей, наживших своё состояние преступным путём. Мы уже как-то с тобой говорили на эту тему. И теперь вся их забота состоит в сохранении статус-кво, чтобы награбленное ими богатство и привилегии для родственников никуда не делись. Поэтому управление страной будет в ближайшее время осуществляться не по закону, а по понятиям организованной преступной группировки.

– Серёжа, а как же демократия, президент – гарант Конституции?

– За президентом уже числится не одно преступление. Развал СССР, расстрел парламента и бойня в Москве, война в Чечне и массовая гибель там военнослужащих, похищение людей, теракты, захват заложников. И всё это на фоне полного обнищания населения россиян. И наконец, у него и его семейства тоже появились определённые активы, которые на зарплату не купишь.

– И что в связи с этим может случиться?

– В цивилизованных странах бывшие руководители часто привлекаются к судебной ответственности. Вспомни пакистанских президентов и некоторых других. Даже некоторые бывшие лидеры европейских стран – и те успели побывать в суде.

– И как тогда нашему руководителю выходить из этой ситуации?

– Есть только один выход, Володя: передать власть своему надёжному человеку. Президент, уходя досрочно со своего поста, назначает себе преемника. По нашей Конституции это будет глава правительства. Ну а потом будет достаточно времени, чтобы этим алкашам, которым всё похеру, кроме выпивки, возлюбить его ближнего, как самого себя.

– Неужели это возможно, Серёжа? И кто должен быть этим преемником?

– Это будет человек из их волчьей стаи, для которой понятия воровского мира стоят выше чести и достоинства гражданина. Наверное, какой-нибудь бандит из спецслужб.

– Но мы же русские, разве у нас нет души? Неужели интересы страны, общества ничего не значат?

– Вова, для тебя это было всё в другой стране. В том самом загаженном, как сейчас принято говорить, Советском Союзе, но который был страной равенства для большинства. А сейчас власть в стране принадлежит упырям, уголовникам и бандитам, у которых основным критерием бытия являются только деньги. Несколько десятков тысяч сверхбогатых семей, среди которых не только воры, но и убийцы, и которые в прежней стране сидели бы за решёткой, сегодня правят полутораста миллионами своих соотечественников.

– Серёжа, получается, 1989 год стал началом распада не только страны, но и морали в стране.

– Да, Володя. Мораль, правда, начала немного раньше распадаться. Я догадываюсь, какую работу тебе предложили взамен денег. На твоём месте я тоже принял бы предложение.

– Серёжка, ну ты вообще… я даже не знаю, что и сказать.

– А ничего не говори, – засмеялся Сергей, – я давно знал, что ты ищешь способ раздобыть деньги. Осведомлён прекрасно я и о том, что одиночке такие деньги можно заработать только на одном деле. А ты у нас прекрасный стрелок. Я ведь это тоже знаю из нашей дружбы. Поэтому я не задаю тебе лишних вопросов, Вовчик, а просто спрашиваю: чем могу тебе помочь?

Володя был очень тронут словами Сергея. Да он и не сомневался никогда в его порядочности. Он встал с кресла, подошёл к Серёже и обнял его, говоря несколько раз: «Спасибо тебе, Серёжа, спасибо, брат, что ты есть у меня».

– Вот и хорошо. У нас беседа ещё не закончилась, я полагаю. Поэтому предлагаю продолжить её по русскому обычаю, переместившись на кухню.

– Ты подготовился к моему приходу капитально, я вижу, – произнёс Владимир, входя на кухню и видя накрытый стол.

– Ну а как ты думал, Володя? Сколько раз я бывал у вас дома. Вы хоть раз выпустили меня, не набив мне брюхо разной снедью? – рассмеялся Сергей.

Когда они чуть позже сидели на кухне, попивая русскую белую, между ними продолжился разговор.

– Я понял, Володя, что кто-то круто изменил твои планы. Наверное, Ирина.

– Да, так и есть. У меня был с ней непростой разговор, и мне пришлось ей уступить безоговорочно.

– Вот видишь, Володя, как это всё быстро распространяется. И всё же не было бы счастья, да несчастье помогло.

– Серёжа, ты думаешь, что с нами всё же счастье случилось?

– Володя, я давно это думал и хотел тебе сказать некоторые вещи.

– Что именно, Серёжа?

– У вас в семье растёт юноша. Этот мальчик должен принадлежать всем людям, а не одной, прости меня за такое вульгарное сравнение, шмаре с вывернутой наизнанку «шмонькой». Это гений, которому нужно жить и развивать свой талант в цивилизованной стране, а не на помойке, в которую загнали сегодня нашу науку.

– Серёжа, я от многих уже слышал, что только из-за Андрея нам стоит немедленно покинуть страну.

– Да, Володя, это правда. Я тебе и раньше как-то говорил об этом. Божий дар, которым обладает твой ребёнок, – это его интеллект, который на порядок выше моего и твоего и на два порядка выше интеллекта остальной рашинской биомассы.

– Ну и сравнение у тебя, Серёжа.

– Нормальное. А как ещё можно говорить об этих индивидуумах, которые не знают даже, для чего они родились. Колхоз в нашей стране победил город со своими привычками, укладом жизни и интеллектом, которого нет вообще. Так о чём это я… отвлёкся.

– Ты что-то хотел сказать об Андрее.

– Ну да. В природе действует равновесие, поэтому гениальность этих людей тоже есть результат некой ущербности, в хорошем смысле этого слова, их адаптации к повседневной нашей жизни.

– Можешь мне пояснить конкретно, что ты хочешь этим сказать.

– Володя, фундаментальные науки требуют колоссальной сосредоточенности. В науке гений никогда не выдаёт желаемое за действительность. Он ищет истину. А в повседневной жизни все мы живём и делаем наоборот. Твой ребёнок не умеет врать, приспосабливаться, совершать подлые поступки относительно других людей и многое другое, чем изобилует сегодня наша жизнь в Раше. Фактически он беззащитен против вертепа в тех отношениях, которые давно установились среди людей в нашем обществе.