– Милая, твой голос. Боже, детка, как приятно слышать…

Он откашлялся и глубоко вздохнул. Так глубоко, что я снова впала в панику.

– Уэс, скажи мне, что с тобой все в порядке.

Я наконец-то смогла связать больше одного слова.

Он хрипло кашлянул.

– Я в порядке. Просто немного потрепан.

Ну конечно, даже сейчас он оставался таким же легкомысленным.

– Мне нужно увидеть тебя, прикоснуться к тебе, чтобы поверить, что все это взаправду.

Когда он мне ответил, его дыхание стало затрудненным.

– Я знаю. Я тоже до боли хочу повидаться с тобой. Но не могу. Мне надо, э-э, остаться здесь еще ненадолго… а-а-а-а-ах.

– Что? В чем дело? Ты ранен?

Мой голос так дрожал, что я даже не была уверена, удалось ли мне произнести это вслух. Легче было выдержать удар ножом в грудь, чем знать, что Уэсу больно, что он как-то пострадал, и я не могу добраться к нему.

– Да, детка, я ранен. Заработал, э-э, пулю в шею. Но со мной все хорошо. Серьезно, я буду как новенький.

Он застонал, и появился какой-то шелест – но все стало чуточку расплывчатым после того, что я это услышала.

Заработал пулю в шею.

В шею! Разве можно получить пулю в шею и выжить, чтобы рассказать об этом?

– Уэс, малыш, мне надо видеть себя. Черт побери, прямо сейчас! Где ты? Скажи мне, где ты находишься. Я вылечу первым же рейсом. У меня есть друзья с частными самолетами. Мой брат может отправить меня в своем, – быстро выпалила я, уже планируя, кому позвонить следующим, чтобы поскорей попасть к Уэсу.

– Твой брат?

Его голос прозвучал удивленно, и это было вполне объяснимо.

Я прижала пальцы к вискам.

– Да, у меня есть брат. Настоящий брат. Это доказано с помощью ДНК-теста. И он, э-э, он выплатил папин долг.

– Что, кто? – кратко спросил Уэс, но я не была уверена, чем вызвана эта краткость – то ли мучившей его болью, то ли крайним изумлением.

– Максвелл Каннингем.

Он снова кашлянул и охнул.

– М-м-мать! – хрипло донеслось из трубки. – Да уберите этот тонометр! Я пытаюсь поговорить со своей невестой. Отойдите. Дайте мне минуту.

Голос Уэса сорвался на рык.

Невестой? Ладно, пока не будем затрагивать эту тему. Возможно, он просто хотел дать понять мешавшему ему человеку, что это важный звонок. Скорей всего. Вероятно.

– С кем ты говоришь? – спросила я.

– С медсестрой Рашед! – ответил он, но я была практически уверена, что Уэс сказал это не столько мне, сколько осматривающей его женщине.

– Уэс, милый, где ты сейчас?

Все мое существо изнывало от желания узнать хотя бы самую малость.

– В Австралии, как мне кажется.

Какого хрена он делал в Австралии?!

– Последнее, что я слышала – ты был в Индонезии.

– Ага, после спасательной операции им пришлось эвакуировать оттуда много раненых, и, поскольку террористы перевезли нас в Индонезию и держали там в плену, военные решили отправить нас в более безопасное место. Туда, где есть мирные и здоровые отношения с нашим правительством.

Прислонившись спиной к изголовью кровати, я взглянула на темное небо за окном.

– Когда я смогу увидеть тебя?

– Если честно, милая, не знаю, – вздохнул он. – Они допрашивают пленных настолько оперативно, насколько это возможно, но еще заботятся о нашей безопасности. Твой друг мистер Шипли уже всех заколебал. Он тут что-то вроде знаменитости.

Уэс хмыкнул и сразу ахнул от боли.

Боже, будь я там, поцеловала бы больное место, чтобы поскорей прошло. И надо будет позвонить Уоррену и сказать, как много для меня значит то, что он пустил в ход все свои связи.

Срывающимся голосом я рассказала Уэсу, что творится у меня в душе.

– Малыш, я хочу взять тебя за руку. Смотреть на то, как ты спишь. Чувствовать, как поднимается и опускается твоя грудь. Слышать, как бьется твое сердце. Мне нужно, чтобы ты был дома.

– Я больше всего на свете хочу вернуться домой, к тебе, милая. Скоро. Я обещаю. Я сделаю все, что смогу, чтобы отсюда выбраться.

– Ты сможешь звонить мне каждый день, пока не вернешься?

Уэс снова хмыкнул, но на сей раз мягче.

– Они выдали каждому из нас по мобильнику. Мы сможем говорить, сколько пожелаем.

Слон, рассевшийся у меня на груди, встал и потрусил прочь. Я все еще чувствовала остатки этой тяжести, но со временем она пройдет.

– Значит… твоя невеста, вот как?

Я просто не могла удержаться и не подразнить его немного. Обменяться колкостями с моим парнем, как мы обычно делали.

Он негромко хмыкнул, и этот звук эхом отдался в моем сладком местечке. Уэс вернулся. Слава тебе господи.

– Нам о многом надо поговорить, но да, мы с тобой – именно так и будет. Я не собираюсь ждать пришествия рая. Я закину тебя на плечо, как бы ты ни визжала и ни пиналась, и отнесу тебя туда. Я не желаю больше жить ни одного дня, волнуясь о тебе. О том, что случилось бы с тобой, если бы я там погиб.

– Не надо. Уэс, даже не произноси это вслух.

Слезы снова прорвали плотину.

– Миа, мы не можем прятаться от жизни. Мы никогда не знаем, сколько времени нам еще осталось, или что случится с нами на жизненном пути. Все, что я знаю, – это то, что я намерен прошагать его рядом с тобой. Навсегда. Только ты и я. Ты станешь моей женой.

Я рассмеялась сквозь слезы, ощущая, что грудь расширяется, а сердце становится таким громадным, что, казалось, сейчас взорвется от радости.

– А что, если я скажу «нет»? – пошутила я, зная, что он все поймет по моему тону.

– Не вариант.

Уэс понизил голос, и в его словах проскользнула та страстная интонация, от которой я мгновенно намокала.

– Ответ «да», Уэс. О боже, Уэс, да, да! Трахай меня жестче, Уэс. Да, я выйду за тебя, Уэс!

Он снова тихонько замычал под нос, и этот звук пронзил меня, словно молнии, сверкающие в небесах за окном.

– Я хороший парень. Я дам тебе право голоса.

Я дрыгнула ногами и мысленно восторженно взвизгнула. Мой мужчина был из ряда вон. Запертый где-то в военном госпитале в Австралии после почти месяца пребывания в плену у террористов, он болтал о женитьбе и шутил со своей девушкой, и все это невзирая на простреленную шею.

– Я была по-настоящему напугана, – приглушенным голосом призналась я.

– Я тоже. И сейчас я пытаюсь справиться с этим, помогая выручить других, которые все еще могут оставаться там. Я должен помочь. Если мне придется пробыть здесь лишнюю неделю, чтобы спасти хотя бы еще одного человека, милая, оно того стоит. Впереди у нас целая жизнь.