– Не надо.

Ректор намекнул на опасность присутствия Селестины в опасной близости от студентки. Пусть уж ее заберет стражи, вот тогда они вздохнут спокойно. Можно сделать слепок визуального облика и с его помощью создать фальшивую личину. Однако Антуан стоял на своем: ему требовалась предельная точность. И лорду Уоррену пришлось отступить, предварительно взяв с темного мага слово отвечать за возможные последствия.

– Разумеется, – пожал плечами Антуан, словно речь шла о рутинном учебном процессе. – Я ведь не позволю студентке первого курса смешивать важные ингредиенты, только стоять на подхвате. Иначе я в дерево превращусь, даже ты не расколдуешь.

– Может, деревом тебе и лучше… – тихо пробормотал Роберт, воспользовавшись тем, что Маргарит уже убежала и не могла их слышать.

– До сих пор претендуешь на Даниэль?

Ноготь темного мага чиркнул по листу, оставив глубокую борозду. Пергамент не поддался, не порвался, но и бесследно для него вспышка ярости де Грассе не прошла. Сам он не спеша повернулся к лорду Уоррену и недобро прищурился.

– Нет, после того, как проклятие сняло, в свадьбе нет нужды. Но она хорошая девочка, а тебе нет дела до ее чувств. Дерево и есть дерево, даже если оно эбеновое.

– Потому что темный или потому что крепкий? – Антуан попытался прояснить смысл сравнения.

Черная эбеновая древесина баснословно дорого ценилась среди мебельщиков, только работать с ней мог далеко не каждый – слишком тяжело.

– Сам реши. Но с Даниэль заканчивай, иначе я в стороне не останусь.

Де Грассе фыркнул:

– Защитник!

Однако злоба уже ушла, ее место заняла сосредоточенность и решимость.

Подложив под себя фолиант, чтобы он точно не пострадал, Антуан уселся ждать Селестину. Посоветовавшись, маги таки решили привести ее в лабораторию, чтобы личина вышла качественной.

В углу гремела котлами Маргарит, что-то бормотала себе под нос – словом, развела кипучую деятельность.

– А вы ее правда вернете?

Лихорадочно блестящие зеленые глаза остановились на темном маге.

– Работа преподавателя в этом и заключается – вытаскивать юных леди из неприятностей, в которые они влипают, – думая о своем, ответил де Грассе.

Ректор что-то копается, как бы ведьма не подкинула проблем! Может, сходить, проверить? Но и оставлять Маргарит одну не хотелось. В магическом плане она беззащитна, в физическом тоже. И Антуан нетерпеливо ждал вспышки портала.

Тяжко вздохнув, Маргарит таки выбрала подходящий котел и подвесила его над спиртовкой. Зажурчала вода, наполнив сосуд до первой риски.

– Огонь зажигать? – Ведьмочка вопросительно уставилась на де Грассе.

Она волновалась, хотя всячески старалась это скрыть, но эмоции проскальзывали то в дрожании рук, то в расширившихся зрачках, то дернувшемся уголке рта.

– Пока нет. Приготовь все для базовой основы и найди остальные ингредиенты.

Темный маг слез с книги и, раскрыв на нужной странице, положил на учительский стол.

Долго, определенно, долго! Нужно бросать Маргарит и переноситься в актовый зал.

Де Грассе только успел подумать, как наконец-то открылся портал, и из него на пол полетела связанная Селестина. Огненные нити впились в кожу, местами прожгли одежду. Во рту красовался кляп из носового платка, который некогда лежал в кармане Роберта – больше ничего под рукой не нашлось.

– Вздумала сопротивляться, – пояснил ректор.

– Дура! – обрисовал отношение к поступку бывшей коллеги Антуан. – Стража?

– Скоро будет. Передам ей на поруки госпожу Октион и полечу следом. Полагаю, – усмехнулся лорд Уоррен, – дракон на кладбище не помешает.

Внимательно слушавшая Маргарит таки робко спросила: «А можно мне с вами?», но, получив два убийственных взгляда, выкинула идею из головы.

Работа закипела, в прямом и в переносном смысле. Сверяясь то с книгой, то с учебником, ведьмочка готовила базу для зелья. Мужчины не мешали. Де Грассе проверял, не поменялись ли координаты кончика связующего заклинания, ректор приглядывал за Селестиной. Последняя злобно посматривала на бывшую ученицу, считая ее предательницей, но Маргарит ее игнорировала.

– Готово! – Напряженная девушка указала на бурлящий котелок.

Антуан подошел и недоверчиво принюхался. Маргарит испугалась: отругает, но он лишь велел выложить в ряд оставшиеся составляющие зелья и пояснить, что есть что.

– Учти, – напомнил темный маг, – цена ошибки велика.

Только ошибаться ведьмочка не собиралась: на кону жизнь подруги.

Де Грассе не сразу приступил ко второй части приготовления зелья, сначала прошелся по лаборатории, размял пальцы, выкинул из головы лишние мысли. В последний раз он подходил к котелку на преддипломной практике, но верил, задуманное удастся.

Почувствовав волнение друга, ректор стал рядом.

– Давай поделим? – предложил он. – С тебя магия, с меня – тонкий расчет.

Антуан кивнул. Так действительно лучше.

Стоило добавить крылья златоглазок, как зелье забурлило, сменив цвет с темно-желтого на салатовый. Не обращая внимания на метаморфозы, лорд Уоррен потянулся за мешочком с измельченными волчьими зубами. Темный маг в свою очередь сосредоточился на Селестине. Он обошел ее со всех сторон, запоминая каждую мелочь, каждую морщинку. По лаборатории разлетелся речитатив заклинания. Де Грассе читал его без бумажки – сказывалась хваткая память.

С каждым словом, с каждым движением ложки на длинной ручке содержимое котелка преображалось. Оно то рвалось наружу, то жалось к стенкам, то багровело, то становилось абсолютно прозрачным.

– Готово!

Ректор жестом пригласил друга подойти, однако первой в котелок заглянула любопытная Маргарит. Вытянув шею, она перегнулась через соседний стол и уставилась на бурую жидкость сомнительного запаха.

– Фу! – Ведьмочка зажала пальцами нос.

– А вы фиалки ждали, юная леди? – поддел ее Антуан. – Это вам не любовь, а чужая сущность. Ну, если что, завещание в банковской ячейке «Первого торгового».

Темный маг смело зачерпнул зелья и, помедлив мгновение, быстро сделал необходимые три глотка. Сначала ничего не происходило, только сердце забилось чаще. Потом де Грассе бросило в жар. Тело ломило, скручивало. Особенно сильная боль терзала туловище спереди. Скосив глаза, мертвенно бледный Антуан понял почему: у него росла грудь. Бедра тоже раздались, плечи, наоборот, уменьшились. Отросшие волосы защекотали щеки. Кольца со звоном упали на пол: пальцы тоже поменяли размер.

– Ну, как? – перебарывая недомогание, с надеждой спросил де Грассе.

Он судорожно вцепился в столешницу и, стиснув зубы, из последних сил сохранял лицо перед студенткой. Второй раз Антуан оборотное зелье пить не станет, пусть мучается кто-то другой.