– Нет, Лена, надо сходить сейчас. Я приехал всего на сутки, завтра уеду. Вдруг вечером ты не сможешь встретиться с подругой? А без меня Сергей постесняется к тебе обратиться, да и подставлять не захочет. Ведь за офицерами пристально следят.

– Как все сложно! Хорошо, покормлю в обед мужа и схожу.

– Аркадий в Тобольске?

– Да.

– У него и сейчас есть работа?

– А когда кто-то отменял следствия и суды?

– Понятно. Когда он придет?

– Обычно обедает в два часа. Но может прийти раньше или позже.

– Значит, где-то после двух ты сходишь к подруге?

– Как освобожусь.

– Ты уж постарайся ее убедить, что ничего противозаконного в просьбе Сережи нет. Всего лишь небольшая хитрость. Она любила, значит, поймет.

– Постараюсь.

Беркутов поцеловал сестру, вышел из дома и направился к Благовещенской церкви. Мимо проходил солдат.

Поручик окликнул его и спросил:

– Ты подпоручика Кириллина знаешь?

– Еще бы, он мой командир.

– Прекрасно. Сергей Викторович сегодня не на дежурстве?

– Нет, вчера только отдежурили.

– Ты, голубчик, мог бы ему передать, что его ждет старый друг?

– Почему нет? Передам, мне не тяжело.

– Сделай, пожалуйста. Я буду здесь.

– Хорошо.

Вскоре к храму подошел Кириллин:

– Здравствуй, Володя! Что-то задержался ты. Я ждал тебя неделю назад.

– Здравствуй. Вот так у нас сейчас железная дорога работает.

– Все нормально?

– Да. Я встречался с князем, сообщил все, что ты просил.

– Он что-нибудь передал?

– Может, прогуляемся по улице, а то стоим тут на виду у всех.

– Так лучше. Значит, нам нечего скрывать. Так что передал Покровский?

Беркутов кратко доложил о сути разговора с Покровским и добавил:

– В общем, сегодня надо решать вопрос по связи. От этого будет зависеть, уеду я в Екатеринбург или останусь здесь.

– Тут к тебе прицепятся местные революционеры.

– А я сам к ним пойду. Если придется остаться.

– В смысле?

– В прямом. Пойду и скажу, чтобы записывали в свою шайку. Мол, злоба у меня на царский режим. – Он поднял протез: – Вот лучшее доказательство тому.

– Что ж, решение верное, только сможешь ли ты находиться в этой стае?

Беркутов вздохнул:

– Придется потерпеть.

– Предпочтительнее, конечно, вариант с телеграфисткой, но она вряд ли согласится. И так, наверное, бедствует, а тут еще работы лишится, если начальство прознает про ее дела.

– Что гадать, Сергей? После двух часов все узнаем.

– Как там Лиза?

– Выглядит потрясающе, ждет тебя, много расспрашивала. Только что я мог рассказать ей? Хорошая у тебя невеста, Сергей!

– А Питер?

– А вот Питер превратился в не пойми что. Люди митингуют, с плакатами и транспарантами шастают по проспектам. Очень много пьяных мужиков, солдат. Впрочем, солдатами их назвать нельзя, так, мышиный сброд. Плохо в Питере, Сергей, а будет еще хуже.

– Понятно.

Из-за угла вышел полковник Кобылинский.

– Кириллин?

– Так точно, Евгений Степанович. Вот друг из Петрограда только что приехал, поручик Беркутов.

– Как там?

– Плохо, господин полковник, – ответил Беркутов.

– Евгений Степанович! – обратился Кириллин к Кобылинскому. – Разрешите до вечера побыть с другом?

– Побудьте, только старайтесь на глаза Никольскому не попадаться, а то поднимет шум из ничего. Если он увидит вас, скажете ему, что я официально предоставил вам суточный отпуск.

– Спасибо, господин полковник.

– Значит, поручик, говорите, в Петрограде плохо?

– Такое ощущение, что на весь город натянули серую грязную вуаль.

– Эх, времена настали. – Кобылинский козырнул и пошел к дому купца Корнилова.

Беркутов и Кириллин отправились к сестре поручика.

Там они пообедали вместе с мужем Елены, Аркадием Леонидовичем Волынским, весьма приветливым человеком, похожим не на адвоката, а на детского врача.

Из дома Аркадий и Елена вышли вместе. Офицеры остались ждать.

Сестра Беркутова вернулась неожиданно быстро, минут через сорок, и сразу сказала:

– Нина согласилась. Попросила только, чтобы я показала ей подпоручика, чтобы кто-то другой не воспользовался его именем.

– Разумно мыслит твоя Нина, – с улыбкой заметил Беркутов.

– Через час она придет сюда. Надеюсь, вы не спешите, Сергей?

– Нет, не спешу.

– Хорошо. Вот и познакомитесь с Ниной Карасевой.

– Спасибо вам, Лена.

– Мне-то за что? Нине спасибо скажете!

– Конечно.

Через час Кириллин познакомился с телеграфисткой, потом ушел к себе. Утром он выехал в Екатеринбург.

Более всего в Тобольске Николая угнетало отсутствие известий из столицы. В городе действовал телеграф, у комиссара Панкратова имелась прямая линия с Временным правительством. Но низложенный император не имел возможности своевременно получать информацию об обстановке, складывающейся в стране.

Когда Николай Александрович узнал о выступлении Корнилова, у него проснулась надежда на восстановление порядка в Петрограде. Однако она совсем скоро погасла по известным причинам.

О перевороте, устроенном в столице большевиками, Николаю стало известно через две с лишним недели. С тяжелым сердцем низложенный император читал сухие строки информационного листа, переданного ему полковником Кобылинским.

Восстание в Петрограде началось в ночь на 24 октября, накануне открытия Второго съезда советов. Большевикам удалось лишить Временное правительство возможности управления верными ему войсками. 25 октября Ульянов-Ленин прибыл в Смольный и принял руководство восстанием на себя. Практически тут же большевиками были захвачены все стратегически важные объекты Петрограда: мосты, почта, телеграф, правительственные учреждения.

Военно-революционный комитет, созданный 12 октября, объявил о свержении Временного правительства и передаче всей полноты власти Петроградскому совету рабочих и солдатских депутатов. 26 октября пал последний оплот Временного правительства – Зимний дворец. Министры были арестованы. Большевики действовали напористо, придерживались хорошо отработанного плана, пользовались поддержкой народных масс.