Грешник, оглянувшись, не удивился, увидев, что толпа, выскочившая за ним из посёлка, исчезла. Всего-то пятеро продолжали преследовать. Остальные помчались отрезать путь к холмам или достаточно умны, чтобы понять: ему теперь деваться некуда, следовательно, можно не торопиться.

Телефон дернулся, принимая сообщение о пересечении границы зоны, и тут же завибрировал во всю мощь, загудел противно, созывая охотников.

Резко затормозив, Грешник обернулся, вскидывая лук. Он, убегая, подгадал маршрут так, чтобы преследователи оказались между ним и Ямой. Поэтому их фигуры на фоне разгорающегося пожара вырисовывались прекрасно различимыми мишенями.

Первая стрела ушла мимо, вторая вонзилась в живот самому прыткому, заставив его припасть на колено и заорать. Остальные не сразу поняли, что это значит, но начали останавливаться. И это прекрасно, ведь целиться в неподвижную цель куда проще. Следующему Грешник попал в грудь, точно в сердце. Но этот головорез оказался весьма крепким на рану или в бронежилете: не свалился, лишь дёрнулся, затем заметался, сбивая прицел.

До остальных, наконец, дошло, что они занимаются тем, чем заниматься не следует. Но пока разворачивались, Грешник достал ещё одного, уложив наповал, а потом ранил другого, уже улепётывающего. Тот, который так бодро выдержал попадание в сердце, сам свалился. Похоже, дело не в бронежилете или иной защите, – действительно сильный парень, раз с такой раной столько на ногах продержался. Лишь один ушёл не пострадавшим. Да, можно было и его попробовать наказать, пострелять вслед, но нет времени.

К тому же надо оставить свидетеля, чтобы оперативно поведал всем прочим о том, кого следует обвинить в очередном злодеянии.

Достав одну из нескольких заранее модифицированных стрел, Грешник поднёс огонёк зажигалки к бурой массе, облепившей древко возле наконечника. Неизвестно, что в неё намешал химик Тарка, но занялась эта гадость сразу, ярко и трескуче.

Мишень во мраке не видать. Увы, этот момент не предусмотрели. Пришлось пробежать несколько десятков метров вдоль границы зоны, чтобы нужное место оказалось между Грешником и пожаром. К тому моменту стрела уже чуть ли не костром полыхала, использовать её он побоялся. Воткнул в землю, зажёг от неё следующую, прицелился, выстрелил.

С недолётом ушла, вонзилась в почву, метров двадцать не хватило. Промах знатный, должно быть в минус сработала зажигательная масса. Она и тяжести прибавила, и баланс нарушила, и сопротивление воздуха усилила.

Вторая, вроде бы, попала туда, куда надо. Грешник прекрасно видел, как на земле разгорается её огонёк, но это совершенно не то, что ожидалось.

Третья – аналогично.

Пятая.

Шестая.

Седьмая.

Он начал подозревать, что зря переводит время, которого у него немного. Ещё минута, и останется без зажигательных боеприпасов, устроив в районе мишени подобие праздничного торта, утыканного горящими свечами.

Ещё одна стрела отскочила, гулко ударив в автомобильную жесть. Следующая снова безобидно уткнулась в землю.

Грешник потянулся за новой и замер. Самый левый огонёк загорелся ярче. Намного ярче, чем все остальные. И вот уже запылал быстро расширяющимся костром, в свете которого во всех деталях начали проявляться мотоциклы, пикапы, микроавтобусы и грузовики.

Техника бандитов, вокруг которой люди Тарка разлили несколько бочек самодельного напалма. Увы, затопить им всю автостоянку они не смогли, к её правому краю то и дело подъезжали машины опоздавших, оттуда могли заметить диверсионную деятельность. Также нежелательно прикасаться к чужому транспорту и даже долго крутиться в опасной близости, если хозяева далеко. Строгая система защиты безопасной зоны такое поведение считает попыткой кражи, что карается болезненным разрядом или параличом.

По земле лей, сколько влезет. Главное: не плесни на машину и не зажигай – это не дозволяется.

Но Грешник стоит за периметром, на него запреты не распространяются. Как и на зажигательные стрелы – баллистические элементы.

Напалм может и самодельный, но горит прекрасно. К тому же растекаться во все стороны защита безопасной зоны не мешала. Вот одна машина занялась, вот другая. Да, нечего и мечтать, что пожар уничтожит весь транспорт, или хотя бы половину, но немалая часть техники будет потеряна.

А техникой бандиты дорожат. Они сильно разозлятся на того, кто это сделал. И если учесть, что и до этого весьма на него злились, в результате должно проявиться лютое бешенство.

Грешник сорвал красивое шоу, многим обломав надежду на зрелище.

При этом он убил и покалечил немало зрителей. То, что он лишь на кнопку нажал, а всё подготовил кто-то другой – неважно. Толпа не станет искать других виноватых, она уже назначила мальчика для битья, который за всё в ответе.

К тому же срывом шоу и взрывами его злодеяния не ограничились. Он тут же их усугубил новыми преступлениями: обстрелял преследователей и поджёг машины.

Да уцелевшие бандиты на всё пойдут ради того, чтобы наказать столь хронического негодяя.

Именно на такую реакцию Грешник и рассчитывал, когда обсуждал свой план с Тарком. Кастовых надо разозлить по полной. У них должна остаться одна цель в жизни – покарать обнаглевшее мясо.

Закинув лук за спину, помчался дальше. Здесь с делами покончено, пора выдвигаться дальше. Сначала в заросли на краю ананасового поля. Там его дожидается велосипед.

Ну а затем он помчится на нём по одной из лучших дорог в округе.

Чтобы добраться до самой лучшей.

Ездить на велосипеде он умел, но не более. То есть выдающихся результатов от себя не ждал. К тому же ночью на такой дороге всё усложнялось. Поэтому даже удивился, когда без приключений добрался до последнего поворота.

Последние полтора километра Грешник двигался по двухрядному шоссе с отличным асфальтным покрытием. Света многочисленных звёзд хватало, чтобы различать дорожную разметку, лишь в некоторых местах приходилось включать налобный фонарь, объезжая скопища брошенных машин. Увы, за это приходилось расплачиваться, ведь глаза не мгновенно адаптируются к мраку и свету, потому и баловал их лишь в самых сложных ситуациях.

Электрический свет – опасно. И дело не в преследователях, те и так прекрасно видят беглеца на своих картах. По местным дорогам и днём и ночью кочуют стаи гаков. Нарваться на одну из них – в планы не входит.

Сейчас у Грешника разборки с людьми, а не с тварями.

Обернувшись, впервые за всё время разглядел погоню. Местность здесь не сказать, что горная, однако рельеф непростой, дорога изображает подобие серпантина, выписывая знатные кренделя. На этом отрезке она выдаёт столь крутую петлю, что чуть ли не вдвое складывается. Вот и получилось, что этот участок нависает над тем, к которому Грешник выбрался десять минут назад, срезав путь по грунтовке, проходившей через плантации.