— Только для тех, у кого есть совесть.

— Справедливое замечание.

В это время в дверь постучали. Вошедшему мужчине было лет пятьдесят, худощавый, высокого роста с копной седых волос.

— Познакомься, Герман, — обратился Файн к незнакомцу, — это московский ювелир Генрих Карлович Штейнберг, а это — он повернулся в сторону Штейнберга, — отец Анны и мой старый друг Герман Шторх.

— Рад познакомиться, Генрих Карлович, — Шторх крепко пожал руку Штейнбергу, — и лично поблагодарить за ваш благородный поступок.

Штейнбергу стало неловко от этого потока хвалебных слов в его адрес.

— Вы сильно преувеличиваете мои заслуги. — Скромно заметил Штейнберг и повернулся к Файну. — У вас, наверное дела, а я мешаю?

— Нет, что вы, Генрих Карлович. — Успокоил Штейнберга Шторх. — Я зашел лишь сказать, что Иван Петрович заболел и что его нужно будет кем-нибудь заменить.

Шторх поспешно раскланялся и удалился, а Файн и Штейнберг вернулись на свои места.

— Заболел кто-то из преподавателей?

— Иван Петрович Старков, — художник, ведет уроки рисования и литья.

Файн пододвинул к себе, лежавший на краю стола журнал и раскрыл его.

— Тема сегодняшнего занятия кольцо — создание эскиза и восковой модели. На прошлом занятии, судя по записям, они уже нарисовали эскизы, а сегодня должны их обсудить и заняться восковыми моделями для отливки.

— У меня сегодня свободный день, Густав Францевич, я могу заменить вашего преподавателя, тем более что тема мне хорошо знакома. Правда, мой внешний вид…

— Буду вам безмерно благодарен, Генрих Карлович. Не стану скрывать, что я и сам хотел просить вас об этом одолжении. Все ученики в курсе того, что произошло и ваш внешний вид вызовет только уважение. Для наших мальчиков, а тем более девочек вы настоящий герой, так что не стоит беспокоиться по этому поводу. Сейчас по расписанию общеобразовательные занятия — все выпускники обязаны получить объем знаний начальной школы. Специальные занятия начнутся в два часа пополудни, так что у нас есть время спокойно побеседовать. Вы ведь хотели познакомиться с работой школы, или Анна что-то напутала?

— Мой дядя, был хорошо знаком с Иваном Ивановичем Бецким и часто обсуждал с ним его идею создания людей «нового типа». На словах и на бумаге все было гладко: государство берет на себя все заботы о сиротах, от самого рождения до совершеннолетия, а что получилось в реальности, вы знаете не хуже меня. Поскольку вы идете тем же путем, мне интересно своими глазами увидеть, результат и сравнить.

— Я знаком с доктриной Бецкого, о нравственном воспитании детей на основе православной веры и приобщения к труду. Можно спорить по отдельным пунктам, но сама идея верна, однако, наши чиновники очередной раз все извратили, превратив воспитательные дома в личную кормушку. Вы справедливо заметили, что мы идем тем же путем, с одним существенным исключением, школа не казенная и существует на частные средства. Зачем частнику тратить деньги на создание школы, чтобы потом их красть? Абсурд! Хозяин никогда не будет красть сам у себя, и не позволит этого делать своим работникам. Впрочем, что я вам рассказываю, вы и сами все прекрасно знаете. Давайте, я лучше покажу наши мастерские, пока там никого нет.

Ограночная мастерская, как назвал ее Файн, располагалась на первом этаже и больше походила на производственный цех крупного завода. Вдоль длинного помещения с большими окнами были установлены пятьдесят станков для огранки. На всех рабочих местах стоял порядковый номер, под которым была написана фамилия.

— Здесь обучаются мальчики, — давал пояснения Файн, — в противоположном крыле, точно такая же мастерская для девочек. Всего сто рабочих мест, каждое из которых закреплено за определенным учеником. Везде царили идеальный порядок и чистота.

— Сколько всего учеников?

— Около двухсот. Мальчиков и девочек примерно поровну.

— Девочки тоже занимаются огранкой?

— Многие из них даже способнее мальчиков, а в полировке камней им вообще нет равных.

— Никогда бы не подумал. — Искренне удивился Штейнберг. — Я слышал, что дети даже получают деньги за свою работу?

— Конечно. Материальный стимул очень серьезный аргумент при обучении. Дети видят, кто, как работает и сколько получает. Расценки всем известны, они сами могут подсчитать не только свой заработок, но и соседа, друга или подруги. Это сделано специально, чтобы дети могли наглядно видеть — нет никакого обмана, все по-честному. Кроме того это создает здоровый дух соперничества: отстающие пытаются догнать и даже перегнать лидеров. Нередки случаи, когда наши ученики зарабатывают больше своих родителей.

— Это относится к старшим, но ведь младшие еще не могут сами зарабатывать.

— Младшим школа выплачивает пособие в размере четырех рублей в месяц, или сорок восемь рублей в год. Сумма довольно приличная, не каждый взрослый в наших краях получает столько. Когда ученик начинает работать самостоятельно и вырабатывает больше четырех рублей в месяц, его переводят на сдельную оплату труда.

— Честно говоря, Густав Францевич, все сказанное вами не укладывается у меня в голове. Это похоже на прекрасный сон.

— Это не сон, Генрих Карлович, а добросовестное отношение к делу.

— Неужели ваше предприятие окупается?

— Конечно, в противном случае мы давно бы прогорели.

— Но я не видел вашей продукции, ни в Москве, ни в Петербурге.

— Наши камни продаются в Амстердаме. Ежегодно мы отправляем в Голландию ограненных уральских самоцветов на сумму около ста пятидесяти тысяч рублей. Сделка проходит через Петербургское отделение сохранной казны. К сожалению, наши мощности еще слишком малы, и мы в состоянии обработать не более 20 % того, что добываем. Сейчас наши склады забиты сырьем, но в следующем году мы планируем построить фабрику и вот тогда разгребем все завалы.

— Школа будет готовить огранщиков для фабрики?

— Не только огранщиков, но и художников, ювелиров, литейщиков. Мы хотим наладить выпуск недорогих украшений из уральских самоцветов, что-то вроде ваших парюр «Виктория» и «Изабелла». Трехлетний опыт сотрудничества с Голландией показывает, что эта идея вполне перспективна.

— Вы собираетесь сотрудничать с ювелирами Москвы и Петербурга?

— Думаю, мы откроем свой магазин, так будет проще и дешевле для покупателей.

— Прекрасная идея, Густав Францевич, но где вы возьмете столько алмазной пыли для работы?

— Мы не