Обе засмеялись, потом Кэрол стала серьезной.

— Я хотела поблагодарить тебя, Стиви… За утреннийразговор… Ты вправила мне мозги! Теперь мы с Мэтью знаем, что нам делать.

— Неужели вы поженитесь?! — Стиви восхищенносмотрела на Кэрол.

— Нет. Во всяком случае — пока нет. Может,когда-нибудь, если только до этого мы не убьем друг друга. Мэтью — единственныйв мире человек, который так же упрям, как я. Даже еще упрямее. В конце концовмы решили, что будем ездить друг к другу и жить то у него, то у меня. Если всебудет складываться хорошо, если мы оба будем довольны и если ни один из нас неприкончит другого, то, возможно, через какое-то время Мэтью будет полгода житьв Калифорнии, а на следующие шесть месяцев я буду прилетать к нему в Париж. Воттак и будем жить во грехе. — Кэрол рассмеялась, подумав о том, какизменились обстоятельства. Теперь Мэтью хотел жениться на ней, а она нет, тогдакак раньше дело обстояло ровно наоборот.

— У вас все будет хорошо, — уверенно сказалаСтиви. — И я от души надеюсь, что в конце концов вы соединитесь навеки.По-моему, Мэтью — это то, что тебе надо. Да ты и сама наверняка думаешь так же,иначе пятнадцать лет назад ты не стала бы жить с ним и терпеть этунеопределенность.

— Да, я тоже так думаю. — Кэрол улыбнулась. —Ты права, Стиви: Мэтью и я как будто созданы друг для друга, но мне нужновремя, чтобы кое-что забылось.

— Так часто и бывает, — утешила ее Стиви. —Сначала не все идет гладко, но терпение всегда окупается. — Оназевнула. — Надеюсь, теперь и твоя книга заметно продвинется.

— И я надеюсь. Ты иди, ложись, утром увидимся.

— Ты все-таки постарайся хоть немного поспать. Тебепока нельзя переутомляться, — посоветовала Стиви и направилась к себе.Впервые за много дней она была спокойна за подругу — только что она увиделапрежнюю Кэрол.

В последний вечер Мэтью и Кэрол ужинали в новом ресторане, окотором Мэтью только слышал. Выбор оказался удачным: еда была превосходной, даи сама атмосфера в ресторане была по-домашнему уютной и романтичной,располагавшей к неторопливой беседе.

Время они провели очень неплохо и успели многое обсудить.Мэтью намеревался прилететь в Лос-Анджелес второго января — сразу после того,как вернется из Валь д'Исара, куда он собирался поехать с детьми. Потомразговор зашел о рождественских каникулах, и Кэрол сказала, что передпраздниками хочет немного побыть с Хлоей.

— Только я и она, — объяснила Кэрол. — Японимаю, что один-два дня — это совсем немного, но ведь нужно с чего-тоначинать!

— Я уже говорил тебе, что у твоей дочери нет причинсчитать себя обиженной, — сказал Мэтью. Он отлично помнил, как Хлоя веласебя, когда была ребенком, и считал, что ее претензии не имеют под собойникаких оснований. Сама Хлоя упорно придерживалась другого мнения, а Кэрол былопроще пойти дочери навстречу, чем доказывать свою правоту.

— Быть может, ты и прав, — сказала она. — НоХлоя считает, что я мало ею занималась, и это, возможно, единственное, чтоимеет значение. У нее свое представление о том, какой должна быть мать. Да исвободного времени у меня теперь достаточно, так почему бы не сделать девочкеприятное? — На самом деле у Кэрол было не так уж много времени, чтобыпобыть с дочерью; потом к ним должны были присоединиться Джейсон и Энтони.

Так они беседовали, и тень предстоящей разлуки не портилаочарования этого вечера. Всего через пару недель Мэтью прилетит в Калифорнию, иони снова будут вместе. Кэрол с волнением и радостью предвкушала и наступлениеРождества, которое впервые за многие годы пройдет в кругу семьи — с детьми и сДжейсоном. В канун Нового года ее ожидала поездка в Лас-Вегас на свадьбу Стиви,если, конечно, ее компаньонка не передумает в последнюю минуту выходить замуж.Стиви уже заявила, что готова сопровождать Кэрол, когда весной она отправится вПариж. Алана она обещала уговорить, но Кэрол не поддержала ее энтузиазма. Ей нехотелось испытывать терпение бедного Алана, к тому же она решила на этот разобойтись без своей помощницы и секретарши. Не исключено, что они с Мэтью поедутв Италию или на Французскую Ривьеру. В такой поездке ей нужен был только Мэтью.Кэрол надеялась, что успеет закончить вчерне свою книгу, и у Стиви будет многоработы и в Америке.

Когда принесли десерт и ужин уже близился к завершению,Мэтью достал из кармана красную бархатную коробочку с логотипом «Картье» ипротянул ей.

Это был его подарок на Рождество. Коробочка была довольнобольшой, и Кэрол облегченно вздохнула — она боялась, что в ней может оказатьсякольцо. Кэрол уважала традиции, но их договор — «джентльменское соглашение»,как выразился Мэтью, — не давал оснований для соблюдения традиций. Этобыла не брачная церемония, не помолвка — просто двое взрослых людей решилипроверить, как они уживутся и сумеют ли остаться вместе достаточно долго, чтобыпланировать и дальше совместную жизнь.

Кэрол открыла коробочку, в ней лежал очень красивый гибкийзолотой браслет. Сам по себе браслет был совсем простым, единственным егоукрашением были три бриллианта на внешней стороне. По внутренней поверхностибраслета шла выгравированная надпись, которая, как сказал Мэтью, была главнойизюминкой подарка. Надпись была на английском, и, когда он поднес браслет кпламени стоявшей на их столике свечи, Кэрол прочла:

«Будь собой. Я люблю тебя. Мэтью».

— Спасибо… — Кэрол поцеловала его и тут же наделабраслет. Она поняла, что хотел сказать ей Мэтью. Он принял ее условия и любилее такой, какая она есть.

Кэрол тоже приготовила ему подарок. Он был куплен в том жемагазине, и Мэтью невольно улыбнулся, увидев на коробочке логотип «Картье». Также, как и Кэрол, он бережно открыл коробку. Внутри лежали элегантные золотыечасы. Когда-то она уже дарила ему часы, которые Мэтью носил до сих пор. Арлеттзнала, что эти часы — подарок Кэрол, знала, как много значил этот подарок дляее мужа, но никогда и ничем не выказала своего неудовольствия. На этих новыхчасах Кэрол тоже сделала гравировку: «Joyeux Noel. Je t'aime. Carole» Она оченьнадеялась, что подарок Мэтью понравится, и не ошиблась — он был очень доволен.

Ресторан находился недалеко от отеля, поэтому в обратныйпуть они отправились пешком. Охранники медленно ехали за ними в машине,держась, впрочем, на некотором расстоянии, хотя к этому времени и Кэрол, иМэтью настолько привыкли к их присутствию, что не обращали на них внимания. Нокогда у входа в отель они остановились, чтобы обменяться прощальным поцелуем,им в глаза вдруг ударила вспышка фотокамеры — кто-то из папарацци остался взасаде и дождался своего часа.

Оба машинально повернулись в сторону фотографа, и Кэролуспела шепнуть Мэтью:

— Улыбайся. Раз уж попался — улыбайся. Мэтью последовалее совету, и репортер сфотографировал их еще раз.

— Когда меня снимают вот так неожиданно, — шепнулон, — на фото я всегда выгляжу как убийца, которого застали на местепреступления.