– Соперники, принц Иеясу, но не докровопролития, – произнёс Сотомайор со всей серьёзностью. – Оба наших народавполне уверены, что настоящие наши враги – это Англия и Голландия.

Иеясу кивнул:

– Я слышал об этом. Теперь я хотел бывыслушать предложения наместника касательно окончательного договора междунашими странами.

Сотомайор развернул свиток.

– Здесь всего четыре пункта, принц Иеясу, дляоблегчения их взаимного понимания и недопущения их различных толкований. Пунктпервый: как друзьям и союзникам микадо и народа Японии испанцам разрешатстроить в Японии такие корабли и в таких количествах, в каких возникнетпотребность.

Иеясу бросил взгляд на Уилла.

– Я буду счастлив содействовать испанцам вэтом деле, мой господин принц, – отозвался тот. – Чем больше кораблей онипостроят, тем шире будет торговля с Испанией.

– Да будет так, – согласился Иеясу. Сотомайортоже взглянул на него и теперь обращался и к нему тоже.

– Пункт второй: испанским штурманам разрешатобследовать гавани Японии с целью составления подробных карт этих мест – дляпредотвращения в будущем кораблекрушений.

– Это также очень для нас выгодно, мойгосподин принц, – отозвался Уилл. – Хорошие карты японских прибрежных вод, еслиих предоставят и нашим морякам, окажут неоценимую услугу нашему флоту.

– Их предоставят японской стороне, –согласился Сотомайор.

– Быть по сему, – заключил Иеясу.

– Пункт третий: сегун… – он взглянул наХидетаду, – запретит голландцам торговать либо просто заходить в эти воды, аиспанский военный флот будет разыскивать и уничтожать голландские корабли,находящиеся в пределах досягаемости морских гаваней.

Иеясу пристально посмотрел на Уилла, и тотответил таким же взглядом.

– Вы сказали, что там четыре пункта,достопочтимый сэр, – сказал Иеясу.

– Вы ещё не дали своего согласия на третийпункт, принц Иеясу.

– Вы сказали, что там четыре пункта,достопочтимый сэр. Сотомайор заколебался, взглянул на Уилла и снова опустилглаза к свитку. – Пункт четвёртый: испанские корабли не будут подвергатьсядосмотру, который, как мы понимаем, проходят сейчас голландские и португальскиесуда, заходящие в порты Японии.

– Я согласен с первыми двумя пунктами, –сказал Иеясу. – Они очень выгодны для обеих сторон. Поэтому, я думаю, нам нужноэто отпраздновать. Вам, конечно, хочется, наконец-то… – он намеренно задержалвзгляд на ногах испанца, – удалиться и отдохнуть после столь продолжительногостояния. Но я буду польщён, если вы согласитесь присутствовать сегодня вечеромна банкете, мой господин Сотомайор.

– В договоре четыре пункта, мой принц Иеясу.

– Из которых я согласен на два, – отозвалсяИеясу. – Мой учитель математики, я надеюсь, согласится – это составляетполовину из требуемого вами.

– Половину, мой господин принц, – подтвердилУилл.

– Что само по себе уже большое достижение, мойгосподин Сотомайор. А теперь, если позволите…

– Я вынужден настаивать, принц Иеясу, чтобыоставшиеся два пункта были рассмотрены немедленно.

Несколько секунд Иеясу не сводил с испанцавнимательного взгляда, хотя лицо его оставалось по-прежнему бесстрастным.

– Я позволяю вам удалиться, достопочтимый сэр,– произнёс он. – Мы встретимся снова сегодня вечером и тогда, несомненно,обсудим список товаров, которые ваши корабли доставят в Японию в обмен на тепривилегии, которые я вам предоставляю.

Сотомайор обвёл разъярённым взглядом принца,Хидетаду, Уилла. Потом отвернулся и почти выбежал из комнаты.

– Все свободны, – приказал Иеясу. – АндзинМиура, останься.

Комната постепенно опустела. Как удивительноповернулось назад время, подумал Уилл, назад к тому вечеру накануне Секигахары.К тому вечеру накануне великих событий.

– Ты тоже можешь идти, сын мой, – мягконапомнил Иеясу, увидев, что Хидетада не трогается с места. – Я хотел быпоговорить наедине со своим штурманом.

Хидетада поднялся, поклонился отцу и вышел изкомнаты, даже не взглянув на Уилла.

Иеясу хлопнул в ладоши, и мальчик-слуга внёсподнос с сакэ.

– Ты вёл себя достойно, – заметил принц. – И ятоже. Мы могли бы беседовать друг с другом все эти восемь лет, каждый день. – Ябеседовал, мой господин. Мысленно. Иеясу налил сакэ и протянул чашку Уиллу.

– Я ждал этого много лет, – откликнулся тот иосушил её.

– Тогда обними меня, Уилл. Заключи меня в своимогучие объятия.

Уилл заколебался, потом поднялся на возвышениеи встал на колени рядом с принцем. Какой он маленький, вдруг осознал Уилл. Ихрупкий. Он никогда раньше не подозревал, как тот хрупок. Его руки сомкнулись вобъятия на зелёном кимоно. Он словно прижимал к груди Джозефа.

– А теперь садись рядом, – сказал Иеясу. – Втвоём поведении всё ещё чувствуется скованность, и в твоём теле.

– Это результат моего воспитания, мойгосподин. – Он в свою очередь налил сакэ, и принц выпил, не спуская с негоглаз.

– И всё же ты стал японцем, Уилл. Дважды ты уводилкорабль от этих берегов. Каждый раз ты возвращался, хотя я полагал, что тыулетаешь навсегда.

То же сравнение, что и у Сикибу. Случайность?Совпадение?

Уилл пристально смотрел в бездонные чёрныеглаза принца.

– Вы ждали, что я не вернусь, мой господин?Иеясу повёл плечами:

– Я ждал, как ты поступишь, Уилл. И,признаюсь, ты снова удивил меня. Но, может быть, именно за это я и люблю тебя.Что ты думаешь о Сотомайоре?

– Мой господин…

– Он слишком много о себе думает. Но такие жесимптомы я заметил и у наместника. Что, все испанцы таковы?

– Большая часть, мой господин принц. За ихплечами более столетий завоеваний и славы.

Иеясу кивнул.

– В один прекрасный день Япония тоже будетнаслаждаться таким же периодом рассвета. И, наверное, наши люди станут такимиже высокомерными.

– Боюсь, что было бы неразумно позволятьиспанцам иметь безоговорочный и неограниченный доступ в японские гавани.