Следующим, кто бросился на Тулла, был берсерк. Он умер, изрыгая

проклятия, с клинками Тулла и Пизона в груди. Другие воины двинулись

вперед, храбрые, несмотря на смертоносность Тулла, но он был похож на

одержимого. Крошечная часть его представляла, что каждый враг – это

Арминий, и все, ради чего жил Тулл после пропитанной дождем резни в лесу

– это все ради возможности втоптать вождя херусков в грязь. Неважно, что

Арминий был неизвестно где на поле боя, каждый воин был в какой-то мере

его частью. Убей достаточно мерзости, смутно рассуждал Тулл сквозь свою

боевую ярость, и Арминий будет раскрыт.

В то душное, размытое время боги, казалось, снабжали Тулла энергией.

Его обычные боли – в основании позвоночника, в шее, в левой икре –

исчезли. Он как будто снова стал двадцатилетним, его мускулы были

сделаны из стали, а сердце сильным, как у быка. Каждый воин, что выступил

против него погиб. Большой, маленький, высокий, низкий, молодой или

старый, не важно – он убил их всех. Пока каждый из них находился на пути к

Аиду, Тулл видел, что это не Арминий, он продолжал наступать, его клинок

жил собственной жизнью. Живое продолжение его неутомимой руки, острая

сталь жаждала найти пристанище во вражеской плоти; она жаждала кромсать

лица и перерезать широкие глотки.

Его жизненная сила заразила Пизона и Метилия – пару, что встала

подле него, – они тоже сражались, как легендарные титаны. Следующие за

ними легионеры ничем не отличались. С таким центурионом каждый

чувствовал запах победы. Тулл продолжал наступать, зная, что страх

распространяется со скоростью пожара, пожирающего деревянный дом.

Достаточно сильно надавить на германцев, и они сломаются.

Пойдет трещина, и они побегут.

Побегут, и битва будет выиграна.

181

Глава XXVII

Неумолимый импульс продвижения Тулла – это, а также безумный

блеск в глазах его и его людей – вскоре возымели действие. Германцы

отступали в сторону, чтобы сразиться с другими римлянами, или пятились

назад, за пределы поцелуя клинка Тулла. Он прошел десять шагов, потом еще

десять. Ряды варваров поредели – впереди виднелась открытая местность. Он

этого не знал, но Фенестела и другие его солдаты сформировали свои

собственные клинья. Глубоко врезаясь в ряды германцев, они увеличивали их

потери и рушили решимость воинов. Ни один из них не знал, что справа от

них Германик и его когорты преторианцев прокладывали свой собственный

путь в гущу врага.

Вырвавшись на открытую местность, Тулл подумал, что они это

сделали, что с германцев хватит. Он не учел Мело. Казалось, он появился из

ниоткуда, за его спиной стояла сотня или более воинов. Прошло почти семь

лет с тех пор, как Тулл видел заместителя Арминия, но ошибиться было

нельзя. К огромному разочарованию Тулла, следующий клин принял на себя

основную тяжесть вражеской атаки. Десятки воинов откололись, чтобы

атаковать строй Тулла, но не Мело.

— Спокойно! Разворот направо! — Медленно, осторожно Тулл

выполнял маневр, держась на острие. Его люди шли с ним, и когда германцы

приблизились, они встретили Тулла, окровавленного, разъяренного, на

вершине клина. Первый варвар, оказавшийся перед ним, упал, пронзенный

мечом в щеку. Следующие два были убиты Пизоном и Метилием. На них

шло больше воинов, даже когда первые пали. Их кольчуга, щиты и шлемы

делали их опасными противниками. Устав от жестокой борьбы, которую они

вели до сих пор, Тулл и его люди должны были быть отброшены.

Должны были.

Мышцы Тулла теперь ныли от усталости. Его позвоночник болел, как

будто он весь день работал молотом в кузнице. Пот заливал ему глаза, а во

рту было суше, чем на дне старой пустой винной бочки. Удар за ударом, удар

за ударом – он обменивался выпадами с воином в коническом шлеме.

Моложе, чем он, и свежий, только что вступивший в бой, германец казался

естественным победителем. Однако у него не было жизненного опыта войны, как и не было у него раскаленного добела желания Тулла отомстить.

— Ублюдок! — прорычал Тулл по-германски. — Грязный сын шлюхи!

Лицо воина исказилось от гнева, и он рванулся вперед, что и было

точной уловкой Тулла. Когда их щиты столкнулись, каждый пытался достать

мечом до другого. Лезвия зацепились за их кольчуги, но не пробили их.

182

Когда воин отвел руку для новой попытки, Тулл нанес мощный удар щитом.

Он не мог выбрать момента лучше – воин был отброшен назад,