спины звёздочку, переросшую в белёсый овал. Он перешёл на бег, когда нас разделяло пять метров, послышался цокот набоек о мощённую камнем улицу.

Я успел развернуться и вовремя заметить блеснувшую сталь. Она щёлкнула по древку посоха, размашистый удар опрокинул женщину и та, падая, по инерции воткнула нож в бедро одному из прохожих. Тот закричал от боли, женщина подскочила и попыталась наброситься на меня с кулаками, за что немедленно получила точный удар в нос. Она и осела, стараясь ладонями вернуть обратно вытекающую кровь и причитая, что это из-за меня осенью погиб её муж; я виновен, что она вынуждена была стать шлюхой, дабы прокормить её дочку, да только денег не хватило и бедняжка зимой слегла с болезнью и предстала перед богами.

И только я захотел послать женщину с её причитаниями в скверну, как подозрительно быстро объявилась стража. Она сразу разобралась, что это женщина во всём виновата и напала на ксата. Солдаты подхватили плачущую женщину и раненого мужика и поспешили удалиться, собираясь отвести раненого к ближайшему лекарю. Так сказал главный среди прибежавших солдат, до зуда между лопаток похожий на капитана с северных городских ворот.

Именно этот случай заставил меня осознать, что во Фраскиске лучше не задерживаться, по крайней мере пока князь не получит результаты исследований. Хотя, не считая озлобленных взглядов прохожих, их абсолютной уверенности в правдивости слов женщины и полного одобрения её поступка — я получил небольшую передышку. Преследовавшая меня четвёрка ретировалась, стоило страже оказаться рядом.

Сидевший в своей лавке лысый маг скривился и едва не послал меня на все известные стороны света — но приметил мои отличные от прочих ксатов глаза и успокоился, хоть и не позабыл сплюнуть с досады.

— Задрали меня твои сородичи.

— Не тебя одного, — я усмехнулся, памятуя переданную Густахом серебряную палочку, бывшую кольцом. — У меня два дела. Оба сам знаешь какие.

Я положил на стол небольшую визитку, пустую, но с аккуратно выведенными по краям вензелями. Маг кивнул, закрыл входную дверь и передал мне комплект из пяти визиток и столько же листов с инструкциями, в каком городе куда и к кому подходить, и что говорить.

— Эксперимент, — сказал я, положив на стол пластинку полёвки, подготовленную аналогом, и результат её оценки. Маг покосился на листок и отодвинул его.

— Я должен сам убедится. Приходи завтра.

— Я завтра уезжаю. До осени.

— В скверну все эти любезности, с тобой и с твоим народом. Только контракт, мне друзья среди вас не нужны, — маг достал на прилавок статуэтку Тона, с факелом и книгой в руках, на подставке с двумя небольшими углублениями.

В гильдию свободных торговцев я пришёл взвинченный из-за сегодняшних событий, но вид ожидавших торговцев смягчил мой настрой. Я подсел к ним и ёмко рассказал, что скоро в Трайске всё образумится с бумагой магической. Торгаши в ответ подтвердили, что в городе с добытчиками всё ещё плохо, но у местных алхимиков всегда есть ингредиенты из заллай с местных порождений. И именно поэтому торгаши не удивились просьбе шепнуть магам из свободной школы Русира, что было бы крайне прекрасно перебраться им в Трайск к следующей весне. С работой в первое время будет тяжко, но если они будут молиться и успешно трудится на благо себя и города, то боги ответят на их молитву.

— Тебе что-то известно? — настороженно спросил один из торгашей.

— Иначе бы я говорить не стал, — я взял загадочную паузу. — И если напрягутся пятеро, сидящие за этим столом, то в молодой город империи они смогут возить не только утварь.

Торгаши переглянулись и пообещали сделать всё, чтобы маги их свободной школы узнали о происходящем, но не прознали приближённые к королю дворяне.

* * *

— И чего делать будем? Задерживаемся, или двигаем? — спросил главный из охранников, пристально глянув на Асилика. Тот перевёл взгляд на меня. Я уже которую минуту от раздражения натирал переносицу.

Четверо преследователей попёрлись за нами, устроившись охранниками в караван сначала до Улиграйска, а потом и до Зансийска. Города, куда мы прибыли сегодня вечером. Мы только и успели, что найти место на ночлег и поужинать. Теперь же четыре извозчика вместе с четырьмя охранниками ухаживали за лошадьми и пересчитывали припасы; двое охранников на втором этаже оккупировали часть коридора к нашим комнатам и никого не пропускали; а я сидел в опустевшем обеденном зале гостиницы вместе главным охранником и его помощницей, одновременно и женой, и Асиликом и его помощником.

— Про бластарии, точно? — спросил я у ратона с густыми русыми бакенбардами.

— Сезон только начался, ещё немного холодно по ночам. Авантюристы пойдут в скверное место через неделю. Очереди в церкви не должно быть.

— Ксат пойдёт в церковь, — растерянно покачал головой начальник охраны, нутон с практически постоянным волчьим хищным оскалом и старательно сбритыми волосами. — Если бы не видел эту… как ты назвал её, на твоих плечах, то подумал бы тебя идиотом.

— Иногда я сам так думаю, — я не сдержался и рассмеялся, на что все присутствующие озадаченно переглянулись. В который раз за эту только начавшуюся поездку.

— Ликус, простите меня, но вы… У вас точно всё хорошо? — аккуратно спросил Асилик. — Как выехали из Фраскиска, так с каждым днём я вас не узнаю.

— Я просто устал. Учёба в академии выматывает, — я чуть наклонился, чтобы раздосадовано сплюнуть, но осознал под ногами дощатый пол гостиницы и передумал. Вместо этого поправил перчатку на правой руке, снимаемую только на ночь да на приём еды. — Я там только и делаю, что о тварях рассуждаю, так ещё и с вами. Сколько ни ехали, так вы только о скверне и говорите.

— Так не со зла. Ты ж, этот… ну, первый за много веков. Интересно.

— Да я не против, но не каждую же свободную минуту? Другие же темы есть для разговоров.

— Понял, чего-нить придумаем, — мужик покосился на свою жену, на что та согласно закивала и хищно зыркнула в мою сторону.

— Так чего делать будем, Ликус? — аккуратно спросил Асилик.

— Караваны точно через два дня? — я с намёком посмотрел на помощника Асилика.

— В гильдии так и сказали, что не раньше двух дней. Я завтра опять побегу, не волнуйтесь, всё узнаю, — протараторил парень, попутно качая головой в такт словам.

Я