— Все верно, но этим самым я удален от Вашего дома, от этого дома. Я словно в ссылке, точнее, в почетной ссылке…

— Я все это знаю, но все равно мне кажется, что… есть вещи, которые я решаю сам, — продолжил Белосельский, — поверь мне, есть очень мало людей, кому я доверяю по-настоящему… и среди них ты.

— Самина молода и порывиста. А если она…

— Твои опасения беспочвенны! — твердо возразил Белосельский, сверкнув глазами.

— Хорошо, шеф!

Виталий нахмурился и покинул комнату. Белосельский вздохнул и принялся изучать карту, которую ему дала Самина.

* * *

«Ужин от филантропа» в ресторане «Клеманс» (по словам некоторых журналистов) обещал стать гораздо более помпезным событием, чем это могло показаться на первый взгляд. Впервые Белосельский организовывал подобное мероприятие с участием бизнесменов и инвесторов. До этого все нуждающиеся, обездоленные или «неприкаянные» получали всю необходимую помощь в фонде, а затем, после небольшого собеседования при их согласии, они приобретали право на проживание в коттеджном поселке, который Белосельский называл «кантоном». Сейчас же Алексей решил публично продемонстрировать, насколько он презирает предрассудки современного общества; он пригласил «отверженных» обществом людей — тех, от кого общество отвернулось и к кому относилось в лучшем случае с презрением — в один из самых лучших ресторанов в городе, поход в который не могли себе зачастую позволить люди даже среднего класса. Подобный филантропический поступок накладывал все же некоторые обязательства со стороны Белосельского по отношению к обществу. И первым из них был вопрос безопасности. Белосельский, прекрасно сознавая опасность от врагов, число которых за столько лет казалось ему несметным, должен был быть готовым ко всяким случайностям. К тому же братья Аланьевы способны были на любой шаг, и могли нанести удар первыми. Но, посетив ресторан собственной персоной, пройдясь по залам, переходам, верандам и призвав на помощь все свое чутье, Белосельский не ощутил того трепетанья сердца, которое всегда предупреждало его о появлении опасности; перед ним не возникли картины ни рвущихся в бой наемников, ни пейзажи взорванных или разрушенных стен.

— Думаю, что прямой опасности нет, — заключил Белосельский, обращаясь к Самине, — а вот бизнесменов нужно еще раз проверить.

— Очень многие решили все-таки сделать небольшие пожертвования.

— Я продумала меню, — вмешалась Лиза, — я желаю, чтобы это были лучшие блюда.

Самина из уважения к Алексею промолчала и сдержала улыбку.

— Я надеюсь, что все пройдет более или менее гладко, — предположил Белосельский, — во всяком случае, мы как всегда готовы к любым неожиданностям.

Основные приготовления заняли почти все утро. Лиза жаждала принимать участие в каждой мелочи, начиная от отслеживания выгрузки сладостей и угощений вплоть до расстановки столиков. Впрочем, эти задачи успешно решил специально «выписанный» менеджер лет сорока, в клетчатом пиджачишке, длинный как жердь и немного мрачновато-суховатый. Лиза сразу окрестила его «страусом». Этот последний был предельно вежлив, немногословен, но ни разу не улыбнулся. Основное место для «пира» он организовал на застекленной веранде. Здесь «страус» планировал разместить человек восемьдесят. Лиза считала, что можно задействовать центральный зал, рассчитанный как минимум на двести приглашенных. Она указала на это «страусу», однако тот отчаянно замотал головой, но оправдываться не посмел. Лиза обратилась к Алексею и указала на ошибки «страуса». После недолго размышления Белосельский приказал менеджеру прислушиваться к мнению жены, отчего у этого последнего шея стала и в самом деле больше напоминать страусиную, а глаза превратились в злющие бусинки-пуговки.

После зала спор вышел еще из-за музыки. «Страус» пригласил оркестр из филармонии, который должен был исполнить шедевры Баха, Моцарта и Чайковского. Лиза считала, что можно было бы отдать должное и современным композициям. «Страус» выдавил из себя «да» и начал яростно кому-то звонить по телефону. На эти пререкания ушел почти весь день. Часа в четыре Лиза вместе с некоторыми другими девушками-волонтерами, с которыми уже успела подружиться, направилась в фонд, чтобы привести с собой всех, кто был приглашен.

Белосельскому нравилось, как Лиза работает в фонде. Он видел, что девушка с большим участием и невинной детской доверчивостью выслушивает истории людей, попавших в беду; он видел, как ее сердце переполнено теми благородными порывами, которые были созвучны и его душе. Разумеется, Лиза старалась вносить свой посильный вклад, зачастую тратя на благотворительность довольно значительные суммы. Сначала она сомневалась, имеет ли она право поступать по собственному желанию. Но Белосельский убедил ее, что раз она его жена, то вполне вольна распоряжаться средствами по своему усмотрению.

Приглашенные представляли собой печальное зрелище. Несмотря на то, что они все были одеты довольно прилично (заслуга Лизы и других девушек волонтеров) — их неловкие, неуверенные жесты выдавали в них тех, кто не привык принимать подарки судьбы. Волонтеры с большим трудом усадили всех на места. Лиза подошла к Алексею и возбужденно зашептала что-то ему на ухо. Белосельский бросил взгляд на Самину.

— У тебя есть какие-то сомнения? — спросила Лиза. — Самина сказала, что она прислала тебе полное досье на этого монстра.

— Это так, но пойми, что, кто бы ни был преступником, я должен проверить все обстоятельства. Пойми, речь идет о жизни человека.

— Значит, ты мне не веришь?

Лиза вспыхнула и быстро пошла прочь. Белосельский уже знал характер девушки — иногда такой взрывной, импульсивный, не желающий слушать никаких объяснений.

Белосельский нахмурился и подозвал Самину.

— Придется немного изменить план, отвлечь наши ресурсы от Аланьевых процентов на двадцать — тридцать.

— Это не самая лучшая идея. Пока не покончили с… — тихо произнесла Самина, — ведь Аланьевы могут нанести удар первыми.

— Нет, они этого не сделают, но Лиза права… Что у нас есть на господина Тарана? Кстати, ужасная фамилия под стать такому мерзавцу.

— Я подготовила полное досье. Обычный мошенник со связями. Кстати, среди сегодняшних бизнесменов есть его деловой партнер.

— Вот как? Что ж, придется с ним познакомиться… Но, как я говорю, придется переключиться на Тарана, понадобится несколько наших групп.

Самина кивнула головой в знак полного согласия и лишь слегка насмешливо взглянула на безукоризненный римский профиль молодой девушки с темными волосами, которая одним своим словом могла менять решения одного из самых влиятельных и богатых людей Москвы.

Белосельский приблизился к небольшой группе гостей, которые пили розовое шампанское и лакомились дарами моря. При виде Алексея они предпочли встать и лично поздороваться с ним. Среди них выделялся низенький карапуз лет пятидесяти, в очках и с забавными залысинами.

— Господин Нестор Новиков. Я бесконечно рад, что приняли мое приглашение… Не уделите ли Вы несколько секунд?