и м-модник, – восхитился Сергей. – Тебе самому терральтер-то зачем?

– Вернуть хотел.

– Куда вернуть?

– На место.

– Ты будешь нормально отвечать или нет?

Фриам залил живот искусственной кожей из баллончика, не спеша оделся и только после этого ответил:

– А ты спроси нормально. Ты ведь на самом деле другое хочешь узнать.

– Блин, ты что мысли читаешь?!

– Ага. Наизусть! – закатил глаза Фриам, подхватил антисанитарную аптечку и подсел ко мне, бесцеремонно повернувшись к пирату спиной. – С вами каждый раз один сценарий, выучил уже.

– Каждый?! То есть кто-то все же собирал фрагменты?

– Даже вопросы под копирку, – фыркнул Фриам. – Они старше всех нынешних цивилизаций! Соображай, землянин! Ты правда решил, что за все это время единственный сумел их найти?

Сергей молча слушал. Если Фриам рассчитывал, что он кинется оправдываться, то явно просчитался.

– А сейчас ты, как и твои предшественники, понятия не имеешь, что делать дальше. Надеешься, что припрешь меня к стенке и получишь информацию. Это тоже ваш общий просчет. Ничто не помешает мне вернуться в свернутое измерение, дождаться, когда ты облажаешься, а потом преспокойно забрать терральтер. Не веришь? Могу продемонстрировать.

– Верю, – признал Сергей.

Я тоже верила. Фриам не хвастался и не пытался запугать, просто сообщал факты. Таким тоном, что в его правдивости не могло быть сомнений.

– Короче, я тебе нужен, а ты мне нет. Следовательно, условия буду диктовать я, – подвел итог Фриам. – Вот первое: ты задолбал меня бить! В следующий раз в открытый космос выкину, понял? И тебя, и громил твоих неотесанных.

Во время этого монолога он осматривал Рима. Прослушал легкие через какой-то прибор, больше похожий на металлический стакан, зачем-то постучал по экзоскелету на предплечье и только после этого переключился на меня. Я даже не стала трепыхаться, наслаждаясь замечательно уязвленной мордой Сергея. Чего это я всполошилась, действительно? Подумаешь, не человек – ну и что? Зато как лихо пирата отшил! Век бы любовалась!

– Кто тебя так отделал, земляночка? – на диво ласково спросил он. Мне тут же захотелось выложить ему все о куче плохих дядь и одной конкретной тете. Я враждовала с ним целых полгода, а он вопреки всему уже второй раз мне помогает!

– Слушай, Фриам, ты это… Прости, а? Ну, за то, что не доверяла и следила, и вообще… Мне очень стыдно!

– Это пройдет, – буркнул Фриам, выдавливая регенерационную мазь прямо под наручники. К ожогам это относилось или к моей последней фразе, осталось неясным.

Рим больше не нагревался, но руки у меня горели до сих пор. Особенно нестерпимо стало, когда мазь начала щипаться, впитываясь в эпидермис.

Капитан пиратского крейсера, нахально игнорируемый «пленными», очухался и снова потребовал внимания:

– Что ты хочешь за точную информацию?

– Тебе вообще зачем терральтер?

– Он хочет уничтожить цивилизацию, Фриам!

– А ты не лезь, когда взрослые разговаривают! – в своей манере отозвался форисцианин, заставляя снова задуматься, действительно ли он на стороне добра. – Правда, что ли, хочешь?

– Это не главное. Планета, подходящая для моей цели, населена разумными существами, от которых обязательно надо избавиться.

– А поподробнее?

Пока Сергей распространялся насчет заповедника, а Фриам (предатель!) вполне серьезно слушал, мне только и оставалось, что мрачно пыхтеть. Развязать меня и не подумали, а после и вовсе отошли к энерпульту, где Сергей завесил все инфокнами, а Фриам без зазрения совести уселся в капитанское кресло.

– Это глупо и не рационально, – наконец возвестил он, заставив меня облегченно выдохнуть, а Сергея – осоловело похлопать глазами.

– То есть? Если терральтер может изменять структуру…

– Башкой думай, землянин! Тут же полмиллиарда! Ты куда столько трупов денешь, а?

Да-а, с оценкой моральных качеств Фриама я явно поторопилась.

Сергей, впрочем, был ошарашен не меньше. Об этой стороне вопроса он вряд ли раньше задумывался.

– Во-от. Ты посмотри сам: тут же не просто вид, тут целая культура! Хижины через шаг стоят. Вон, лес даже вырубили кое-где. Наверняка и в водоемах насорить успели. Ты представляешь, сколько сил уйдет, чтобы разгрести все это? Впрочем, тебе одних скелетов до конца жизни хватит.

– Если это попытка меня отговорить, то не надейся, что пройдет, – прошипел Сергей. Все мы видим свои мечты в розовых тонах, а когда кто-то цинично раскладывает их по кусочкам, впору озвереть. – Моралист хренов!

– Сам такой! – оскорбился Фриам. – Мне пофиг вообще, хочешь стать планетарным дворником – пожалуйста. Только имей в виду, претензии не принимаются, товар обмену и возврату не подлежит. Решишь строить заповедник на костях – твое дело.

– Как ты можешь вообще?! – не вытерпела я. – Это живые люди, а ты рассуждаешь так, будто их жизни ничего не стоят!

– Я их не знаю, знать не хочу и жалеть не буду, – отмахнулся Фриам. – Каждый, кто собирал терральтер, хотел, как минимум, поработить Вселенную. Скучища смертная, скажу тебе, уже оскомину набило. Тут хоть что-то свеженькое.

– И ты каждый раз им помогал?!

– Зачем? Они и без моей помощи преотлично самоликвидировались. Последний, помнится, как раз где-то тут неподалеку был. Еще звезда потом рванула от отдачи. С полпоколения назад дело было.

– Тета Хангелис, – побледнел Сергей.

Фриам прищелкнул пальцами.

– Точно. Неудавшегося властелина по измерениям разбросало. Жаль, сфотографировать нельзя, прекрасная агит-брошюра получилась бы: «Не играйте с древними устройствами!». И картиночки на каждой страничке – собери все молекулы и получи человека.

Сергей сбледнул окончательно, меня тоже пробрало. А если бы он успел вскрыть камень?! Нас бы тоже разбросало по всему космосу?

Фриам откинулся на спинку, оценивающе оглядел пирата.

– Чего тебе этот заповедник так уперся? Только не говори, что о зверушках заботишься, не поведусь.

– А может, я филантроп?

– А может, на титул «Мисс Вселенная» метишь? Боюсь, не проканает – не верю, что тебе идет бикини.

Сергей на секунду растерялся, потом, видимо, представил и не сдержал усмешку. Меня посетила дурацкая мысль, что эти двое слеплены из одного теста и похожи куда больше, чем родные братья.

– Ну так что?

Пират задумался, судя по лицу – и над вопросом, и над тем, стоит ли вообще отвечать. Но, видимо, решил рискнуть.

– Я хочу…

В следующую секунду я выпала из реальности.

Рим, конечно, и раньше меня прижигал, но так сильно – впервые. Кто-то дико кричал прямо над ухом; краем ускользающего сознания я отмечала какие-то возгласы, грохот, топот ног, но не могла думать ни о чем, кроме всепоглощающей боли. Сгорать заживо оказалось намного хуже, чем я могла вообразить. Одно хорошо: флиберийское пламя намного горячее обычного и перекидывается гораздо быстрее, так что надолго этот кошмар не затянется. Ох, скорей бы!

Провалиться в спасительное забвение я не успела, потому что на меня обрушилась вода. Много, целое море воды, океан прохлады… Ах, нет, всего лишь бутылка из кулера, почему-то перебитая надвое. Но облегченье-то какое!

Оказывается, основную лепту в жуткие вопли внесла я сама. Сергей обнаружился над нами, все еще держащий пустую тару и флиберийский меч, и взирающий на нас совершенно круглыми глазами. Рим дышал тяжелее,