в этот карман я положил подарок Ани.

— И не нужно на меня так смотреть. Согласен, странный дар. И я не знал, что это были… трусы. Она мне что-то вчера в столовой всучила, сказала: «Посмотришь дома, а пока положи в карман». Я потом вообще про это забыл, у меня и без этого был день весьма насыщенный.

Ульяна возмущённо фыркнула:

— То есть ты хочешь сказать, что девушка тебе дарит свои трусы, но при этом у вас с ней ничего нет? За дуру меня держишь?

— Ну хочешь, сама у неё спроси. Её ли это вещь и что между нами.

— Даже если это были её, вряд ли она сознается, если я буду спрашивать. А я не буду спрашивать! То же самое про отношения.

— Да, точно. Об этом я не подумал… О! Знаю! — Я воодушевился. — Я же всё равно ей хотел отдавать. Ну, про полотенце заговорили когда, я подумал, что и подарок Ани надо тоже вернуть, всё-таки она, когда дарила, наверное, на что-то рассчитывала. А теперь, когда мы всё выяснили и я её убедил в том, что не испытываю к ней никаких чувств и не планировал какие-то отношения… Что всё, что случилось — это большое недоразумение, что она неправильно меня поняла, а я до этого просто не мог найти в себе силы нормально объясниться…

Я перевёл дух:

— Короче! Я ей их верну, а ты подсмотришь за нами. И подслушаешь. Думаю, это послужит неплохим доказательством? Шпионить всё равно твоё любимое занятие… только, пожалуйста, фотографий не надо!

«Главное, чтобы Анна опять не надумала себе чего-нибудь и не бросилась целоваться. С неё станется. Тогда я точно погиб!»

— Ну, посмотрим! — Ульяна выжидающе посмотрела на меня. — А что насчёт вторых?

— С этим сложнее…

Ульяна торжествующе улыбнулась:

— Ага, значит, есть за тобой всё же тёмные делишки, в которых стыдно признаться!

— Я не знаю за собой дел, за которые мне должно быть стыдно.

— Совесть променял на ластик ещё в третьем классе?

— Всё нормально у меня с совестью, она у меня есть, и она меня не мучит. Потому что не за что! — Я сделал паузу. — Тебе Алиса не рассказывала про вчерашнюю нашу с ней ночную встречу?

Ульяна закатила глаза:

— Романтическая прогулка под луной? А! Поняла! Вы вчера плавали с ней голышом под светом звёзд и планет? И чем это ты испачкал полотенце, что теперь его нужно стирать?

— Это будет долгая история, — тяжело вздохнул я.

…

— То есть, ты хочешь сказать, что не знаешь, откуда у тебя вторые трусы, предполагаешь только, что тебе их могли подкинуть? Получается, некто раздел тебя, потом отнёс вещи в домик и по пути подложил свои трусы.

— Или не свои. Но в целом всё так, другой вменяемой теории у меня нет.

Ульяна скептически фыркнула:

— Пфф. И ты хочешь, чтобы я в это поверила?

— Ну, не знаю, повесь объявление: «Нашлись женские трусы, забирать у Ульяны». Посмотришь, кто придёт, и решишь тогда, что у меня с этой незнакомкой было, а чего не было.

— Ты, Семёныч, ничему не учишься! Никто не придёт и ничего не расскажет. Это мы уже проходили на примере с Анной.

— Больше ничего не придумывается. Фактов и доказательств у меня нет. Не знаю тогда, что делать. — Я ненадолго замолчал, обдумывая дальнейшие слова. — Понимаю, что если ты мне не поверишь, то участь моя незавидна. Последствия тоже представляю. Придётся быть одиноким негодяем, бабником, эксгибиционистом и мерзким похитителем трусиков. Всеобщим изгоем. Очень не хочется, но раз уж так сложились обстоятельства, ничего не поделаешь.

— Ладно. Не плакай. — Ульяна смягчилась. — Я пока ничего не буду рассказывать девочкам. До выяснения обстоятельств.

— Ох, спасибо тебе!

Ульяна выдержала театральную паузу и выпалила:

— Но с одним условием!

— Каким?

— Ты научишь меня целоваться!

— Ась? — Я удивлённо вытаращился на расплывшуюся в довольной ухмылке шутницу. — Прости, но я такой юмор не понимаю.

— Никакой не юмор, это на самом деле моё условие! Не согласишься — всё девочкам расскажу! И покажу. — Ульяна нахмурилась и потрясла недавними находками у меня перед носом.

— Такие условия я принять не могу, — печально вздохнул я.

— Это ещё почему? Гулял, понимаешь, со всеми напропалую, целовал кого ни попадя, а я тебе, значит, не подхожу? С чего вдруг⁈

Я вздохнул ещё горше:

— Никого я не целовал напропалую. Ты привлекательная и задорная девушка, уверен, скоро ты станешь взрослее и найдёшь свою любовь. Вот с этим молодым человеком ты всему и обучишься. Ничего сложного там нет, я проверял. Мы только вчера с Мику пробовали, и с ней я намерен продолжать. Поэтому я вынужден отказаться от твоего заманчивого предложения.

— А-а-а, вон оно как. Ты, значит, верный и принципиальный на самом деле.

— Стараюсь, насколько это в моих силах, но, как видишь, получается не очень.

— И это правильный ответ! Поздравляю! Ты прошёл первое испытание!

— Ура, — вяло порадовался я.

— Рано радуешься. Пока что рабочая версия такова: ты уже получил всё, что хотел, от Мику, и теперь мечтаешь, чтобы она тебя бросила сама, поэтому и устраиваешь подобные представления.

— Э-э-э… не очень-то ты обо мне хорошего мнения. Если судить по событиям, то, наверное, это логичный вывод, но… если логику отбросить? Неужели ты чувствуешь, что я способен на такой подлый поступок? Я именно про чувства и ощущения. И кроме того, если уж я таков, то зачем мне эти сложности? Я бы мог, например, сам её бросить, куда как проще сказать: «Было хорошо, но теперь нам надо расстаться, прощай».

— Это-то и настораживает. Зачем эти хитромудрые построения, неуклюжие поступки и идиотские метания? К тому же я тебе предлагала самый выигрышный вариант — сказать, что одни от Алисы, вторые от Мику, но ты вместо этого понёс какой-то бред.

— Не бред, а чистую правду, хотел бы обмануть — непременно воспользовался бы твоей подсказкой!

— Возможно, ты долго придумывал столь