коварный сюжет расставания и теперь просто наслаждаешься, воплощая в жизнь этот злодейский замысел?

— И злодейски хихикаю при этом, потирая ладошки. — Я старательно изобразил такой смех.

— Именно! — хихикнула и Ульяна.

— Хорошо, можешь так и записать для этой своей лихо закрученной истории в газете.

— Обязательно!

— Так мы идём стирать? Или ты больше не хочешь иметь ничего общего с этим мерзким Семёнишкой?

— Идём, куда уж ты теперь без меня. — Ульяна усмехнулась. — Заметь, стирать труселя всё же придётся. Так что я с самого начала была права. А ты всё отнекивался.

— Да уж, в прозорливости тебе не отказать!

Закончив со стиркой, я вернулся к себе в домик. До обеда оставалось еще достаточно времени, и я решил немного полежать и отдохнуть. Недавняя травма головы, как ни странно, никак себя не проявляла, но отдых никогда не помешает! К счастью, у домика в этот раз меня не поджидала ни одна девушка, так что я, вздохнув с облегчением, вошел внутрь.

Едва я успел прилечь, как дверь распахнулась без стука, и в комнату вихрем ворвалась Антонина. Она с порога торопливо и взволнованно заговорила:

— Наконец-то я тебя нашла! Всё утро ищу! Хотела тебя поблагодарить! Надо было, конечно, сразу это сделать, но после того, как ты на меня вывалил всю эту лавину идей… да нет, не идей, это же почти готовый сюжет! В общем, я от всего этого была немного не в себе, а когда пришла в себя, ты уже исчез.

Я сел на кровати. Антонина подошла и протянула руку:

— Дай я пожму твою руку, братан!

Я протянул руку, и Антонина крепко ухватилась за неё и даже несколько раз энергично потрясла — видимо, так пытаясь выразить всю глубину своей признательности.

— Да ничего особенного, — отмахнулся я. — Рад, что смог помочь!

— Ты не просто помог! Ты меня, можно сказать, спас! Творческий кризис как рукой сняло! Теперь у меня в голове столько мыслей, столько идей! Я уже прямо вижу некоторые сцены, как будто они происходят наяву. И все герои — мы с ними уже самые близкие люди! Каждого знаю, как родного. Уверена, теперь я напишу потрясающий роман, эпическую историю! Круче, чем у Толкиена!

— Тут всё просто, — ответил я. — Просто есть разные типы писателей. Есть те, кто придумывают безумную идею «а что, если», и эта захватывающая идея ведёт их через всю книгу. Есть писатели, которые, как я, могут выдать миллион интересных идей и даже как-то связать их. А есть писатели, которые умеют именно хорошо писать текст. Они банальный поход в магазин так опишут, что не оторвёшься, пока не дочитаешь до конца.

Я улыбнулся:

— Так что хорошо, когда книгу пишут несколько человек. Мне будет интересно почитать, что у тебя получится.

— Да! Да! Обязательно прочитаешь! Знаешь, я даже хочу включить тебя в соавторы! Будет твоя фамилия на обложке! На первом месте причём! Сначала твоя фамилия, а уже потом — моя! — торжественно заявила Антонина.

— Так и быть. Я — Краснов. Хотя нет! Давай не так! Пусть лучше будет творческий псевдоним: Дмитрий Арканов! — выразительно продекламировал я. — Звучит?

— Ещё как! Решено! Будешь Аркановым! О! У меня и фамилия похожая! Будет здорово смотреться рядом! — Антонина удовлетворённо и мечтательно прикрыла глаза, уже, должно быть, представляя себе яркую суперобложку и наши имена рядом.

Внезапно её фигуру окутало сияние, яркое, золотисто-жёлтое. Очертания её тела начали размываться, словно она таяла в этом обволакивающем свете. А потом её тело, будто распадаясь на отдельные тонкие лучи, стало медленно подниматься вверх, совершенно беспрепятственно проходя сквозь потолок. Это происходило не одновременно: одни столбики золотистого света поднимались быстрее, другие — медленнее, но постепенно все они исчезли.

Я, открыв рот от изумления, наблюдал за этим невероятным зрелищем, не в силах вымолвить ни слова. Сердце колотилось где-то в горле.

«Кажется, что-то подобное я видел в кино. Когда неупокоенный дух обретает то, чего был лишён при жизни. Если сбывается его самое заветное желание, которое и не позволяло ему окончательно покинуть мир живых, он уходит с похожими спецэффектами. Неужели это произошло и с Антониной?»

«Она, получается, была духом? Привидением? Но мы же обменялись рукопожатием — я всё прекрасно чувствовал. Может, она и не совсем обычная девчонка, но и привидением точно не была!»

Я выскочил из домика и, запрокинув голову, попытался найти в небе эти лучи света, но на меня с безоблачной синевы лишь привычно светило ослепительное солнце.

— Вот те на… — пробормотал я, совершенно сбитый с толку, и медленно вернулся в домик.

Добравшись до своей кровати, я вдруг остановился как вкопанный, поражённый внезапной догадкой: а что, если это было не «вознесение», а телепортация? Может, Антонина сейчас сидит у себя в домике и хихикает, представляя, какое ошеломляющее впечатление произвёл на меня её необычный «уход»?

Я пулей вылетел обратно в жаркий полдень и, быстро добравшись до домика Антонины, забарабанил в дверь.

— Войдите! — раздался девичий голос.

«Ага, значит, моя догадка верна!»

Я рванул дверь на себя и заскочил внутрь, но вместо Антонины увидел её тихую соседку.

«Хм, вот как…» — я на мгновение растерялся.

— Слушай, а ты не видела Антонину? — всё же решил спросить я.

«Они же сюда прибыли вместе. Может, эта девушка тоже какое-то волшебное существо, и она мне расскажет, что я сейчас видел».

— Антонину? — девушка непонимающе посмотрела на меня.

— Ну да, соседку твою!

— Какая соседка? Я тут одна живу! — она чуть нахмурилась, словно пытаясь понять, шучу я или говорю серьёзно.

Теперь уже я с изумлением уставился на собеседницу:

— Ну, погоди! Вы же приехали два дня назад вместе. Антонина и ты. Выселили меня из этого домика, потому что вас было двое. Иначе тебя поселили бы к вожатой, а я тут так бы и жил.

— Ты что-то путаешь! Я как приехала одна, так и живу тут одна. Никого тут больше не было и нет! Кто это вообще такая — Антонина⁈ Я никого с таким именем не знаю! — в её голосе звучало искреннее недоумение.