Понятно, факт собственной стопроцентной обнажёнки его не волнует, и он практически полностью переключился в режим охраняющего своё хищника. Как, чёрт возьми, не вовремя, потому что братья уже почти рядом. Я с тоской оглядываюсь по сторонам, понимая, что сейчас еще чуть-чуть — и пострадают все, в том числе и эти бестолочи с телефонами и собираю все силы в кулак, пытаясь поставить барьер между мной и нарастающей агрессией малыша. Понятия не имею, как это делать, Роман говорил, что я должна этому научиться, но, ясное дело, и примерно не мог мне объяснить, как это сделать, даже, чёрт бы его побрал, в теории. Еще бы, ему ведь за всю его долгую жизнь не случалось быть беременным гневливым драконёнком! Так что всё, что он мог — это пытаться убедить меня, что создать подобную преграду возможно. Поэтому я просто представляю, что заключаю моего раздражительного кроху-защитника в толстую сферу. Не имею понятия, должно ли это сработать, но, тьфу-тфу, не сглазить бы, становится немного легче. Одновременно бью Игоря по плечу кулаком. Выходит совсем слабо, но достаточно, чтобы привлечь его внимание и заставить сконцентрироваться на мне.

— Вон. Гони их! — едва связно выдавливаю я, указывая взглядом через его плечо на братьев.

Я не готова сейчас испытывать на прочность воображаемую защитную конструкцию, тем более, когда и сама не уверена, не плод ли она моего поражённого паникой разума. Рамзин оглядывается на приближающихся мужчин.

— Не нужно боятся, Яна, — говорит он мне перехватывая поудобнее. — Они для тебя больше не опасны.

Еще как опасны, идиот! Еще пару шагов, и они, скорее всего, прикончат меня одним своим присутствием!

— Вон. Пошли вон! — мотаю я головой, держать которую прямо я уже не могу.

Игорь разворачивается и отдает приказ.

— Все прочь. Машину ко входу! Сейчас же!

Братья останавливаются словно нехотя. Твари, ими управляющие, изменяют скорость мерцания и очертания как-то… рвано, что ли. Я бы сказала, что им не понравился приказ Рамзина, и они злы или напуганы. По крайней мере испытывают резко негативные эмоции. Понятия не имею, откуда это знаю. Просто знаю и все. Мужчины с их паразитами как-то неуклюже пятятся, будто машины под управлением неопытного косорукого водителя, который не принял окончательного решения, куда хочет двигаться. И с каждым метром между мной и ими дышать будто становится легче, а части тела одна за одной постепенно возвращают себе чувствительность, хоть это и сопровождается сильной болью. Стон вырывается сам собой.

— Все хорошо, Яна, — бормочет мне Рамзин. — Мы сейчас же едем в клинику.

Я мотаю головой. Можно подумать на свете, и правда, есть хоть одна клиника, где могут помочь с моей проблемой. Ага, какая-нибудь спецбольница для дракономам, где учат не только правильно дышать и заниматься йогой для беременных, но еще и усмирять вспышки гнева нерожденных детей, способных спалить пару кварталов сгоряча! А заодно и выжечь меня и себя дотла.

— Даже и не думай спорить! — тут же взрыкивает Игорь. — Я должен знать, что с тобой все в порядке.

Очень смешно! Будто я сейчас как раз в состоянии устроить наш очередной словесный поединок. Бросаю еще один взгляд в сторону удаляющихся братьев, и в тот момент, когда они выходят один за одним на лестницу, мне чудится, что позади них мелькает еще одно бесформенное создание, не присосавшееся ни к одному из мужчин. Оно крупнее других и какой-то другой консистенции, что ли, и, кажется, прячется за остальных, поэтому я даже не могу утверждать сто процентов, видела я его на самом деле, или мне показалось. Что вполне вероятно, учитывая, что в сознании я остаюсь на одном своем неистощимом упрямстве.

Мы остаемся с Рамзиным в полном одиночестве посреди длинного коридора отеля, и я делаю первый полноценный вдох. Бо-о-оже! Это ли не счастье? Еще бы вырубили эту мерзкую визжащую пожарную сигнализацию и систему пожаротушения, и было бы совсем здорово. Рамзин же, выждав с полминуты после того, как скрылись братья, тоже идет в сторону лестницы. Лифты-то отключили из-за тревоги.

— Одеться не хочешь? — сиплю я, первым делом вернув себе контроль над мышцами гортани.

Игорь слегка отстраняет меня и смотрит в лицо.

— Очевидно, тебе полегчало, если тебя волнует, кто увидит мой голый зад, — усмехается он. — Но это не отменяет того, что мы сейчас едем в клинику, а ты мне объяснишь, отчего в спальне случилось это файер-шоу.

Я не против клиники, но мысль о том, что снаружи мы опять можем столкнуться с зараженными братьями и всё повторится, сводит нутро отчетливым страхом.

— Я и с места не сдвинусь, пока хоть один из этих будет поблизости, — насколько могу решительно заявляю я и даже делаю смехотворную попытку вывернуться из крепких объятий Игоря. Удачи мне с этим.

— Яна, они больше не представляют угрозы, — повторяет Рамзин. — Я понимаю, что у тебя наверняка остались далеко не приятные воспоминания от общения с братьями. Но никто больше не охотится на тебя. Они полностью подчиняются мне. Тебе нужно научиться воспринимать их как охрану, а не как угрозу.

Хрена с два! В гробу я такую охрану видала!

— Нет! Не желаю видеть их даже близко рядом со мной! — выкрикнула я, насколько позволяли силы. Может, для долгих споров и объяснений у меня сил ещё недостаточно, но обозначить своё отношение их хватит. Игорь снова выдерживает паузу, глядя на меня, видимо, борясь с желанием просто, как обычно, надавить на меня, считая себя правым. Но все же не делает этого.

— Ладно. Как скажешь. Но мы вернемся к этому, когда ты успокоишься и будешь хорошо себя чувствовать, — ответил он, и я ощутила прохладную волну недовольства от него.

Вернёмся, даже не сомневайся.

В клинике наше появление вызвало, мягко говоря, удивление. Я, так и завернутая в скатерть с логотипом отеля, Рамзин в одних мокрых, липнущих к телу штанах, сверкающий на всех диким взглядом и отдающий резкие приказы, будто он тут хозяин. Когда симпатичный медбрат подкатил кресло на колесиках, Игорь грубо отшвырнул ни в чем не повинный предмет с дороги.

— Куда идти? — рявкнул он так, что бедняга шарахнулся от него и указал направление дрожащей рукой.

— Извините. Это у него нервное, — сказала я парню, и тот неуверенно улыбнулся.

Ни один зараженный не приблизился к нам за время пути, сопровождая в других машинах на расстоянии, и мне заметно полегчало. Я не видела необходимости таскать меня, но и затевать с Рамзиным прилюдный заведомо проигрышный спор тоже не хотела. Лимит уступок с его стороны мне был пока неизвестен,