— Тут темно, — сказала королева. — Ходи верх.

Она первой поднялась по лесенке. Мы обречённо следовали заней. Последним плёлся Проныра, его нетерпеливо подталкивали сопящие воины.

Тут-то нам и конец, подумалось мне. Во всяком случае,Логану.

На наше спасение, начала королева экзамен с Летиции.Поставила её перед собой, скептически оглядела, пощупала сверху, снизу, сбоков. Моя девочка стояла ни жива ни мертва. Её дрожащие пальцы возились сшнурком, привязанным к моей лапе. Я понял: Летиция не хочет, чтоб я погибвместе с ней. Истинно благородная душа даже в минуту опасности заботится не осебе!

— Совсем плохой, — резюмировала Чёрная Королева. —Много-много корми, тогда лучше.

И повернулась к штурману, который, судя по виду,приготовился к смерти. Но его Шаша щупать не стала. Как заворожённая, онауставилась вниз, на завитые пряди (Гарри был на добрых полтора фута ниже).По-моему, она никогда прежде не видала рыжих волос. Потянула за локон — парикостался у неё в руках, но собственные волосы ирландца были того же красноватогооттенка. Это привело королеву в восторг. Она провела пальцем по веснушчатымщекам Логана.

— Бон фам! Тре бон![34] — в восхищении воскликнула Шаша,даже не проверив стати красотки.

Окружавшие нас воины зацокали языками, загалдели. Я непонимал их языка, но догадывался: каждый просил, чтобы невеста с краснымиволосами и золотыми пятнышками досталась именно ему.

Пользуясь свободой, я переместился на вант грот-мачты,откуда обзор был гораздо лучше.

Откуда ни возьмись, прилетели две разноцветные птицынеизвестного мне вида. Сели рядом и с любопытством начали меня о чём-торасспрашивать.

«Фю-фить, фю-фить?» — трещали они.

Я знаю несколько человеческих языков, но по-птичьи, увы, непонимаю.

«Отстаньте, пернатые! Не до вас!»

Вид у меня солидный, пропорции впечатляющие, клюв того паче.Местные жители шарахнулись от меня, обругали по-своему и упорхнули. Ничтобольше не мешало мне наблюдать за развитием событий.

Чёрная Королева показала на одного из своих молодцев, самогоплечистого и рослого, что-то сказала, кивнув на Летицию. Детина просиялтолстогубой улыбкой и облизнулся. Подошёл к моей питомице, съёжившейся отстраха, выплюнул в ладонь жвачку и пальцами запихал ей в рот. Очевидно, таков былритуал ухаживания. Когда у девочки от ужаса и отвращения свело челюсть, женихласково потянул её за нос и, взяв другой лапищей за низ лица, помог жевать —подвигал подбородок туда-сюда.

Остальные воины смотрели с завистью и нетерпением. Онижелали знать, кому достанется вторая женщина.

Однако Чёрной Королеве не хотелось расставаться скрасноволосой чаровницей. Шаша положила Логану на плечо свою тяжёлую руку(ирландец присел) и спросила Проныру:

— Комбьен фамм демэн?[35]

— Боку, боку! — воскликнул тот. — Всем хватит!

Королева объяснила что-то воинам, вызвав у них взрыввосторга. И лишь после этого подтолкнула Логана к самому старому и, вероятно,самому заслуженному из приближённых. Сразу видно мудрую правительницу: отличиводних, она не забыла пообещать награду и остальным.

— Делать марьяж, пить волшебная вода! — объявила Шаша.

Она повела всех в кают-компанию, посередине которойвозвышался вырезанный из сандалового дерева истукан. Его выпученные губылоснились чем-то красным — уж не кровью ли? Все стены были разукрашены пышнымицветочными гирляндами. Королева надела одну на шею Логану, другую, пожиже, наЛетицию. Таким же манером украсила она и обоих женихов. После этого минут пятьвсе ритмично хлопали в ладоши и, приплясывая, пели что-то заунывное. Вот и всябрачная церемония.

После этого начался свадебный пир.

Все расселись на палубе: в середине королева, слева и справановобрачные, остальные широким кругом. Мичману Шаша сказала:

— Туа, пти-ом, ва.[36]

Повторять не пришлось. Проныра моментально спрыгнул за борт,подняв фонтан брызг. Не оборачиваясь, побежал туда, где возле лодки торчаладолговязая фигура писца.

Дикари по очереди пили из бутыли, крякая от удовольствия.Мне стало жаль этих простодушных детей природы. Они были обречены. Ах, любовь!На какие злодейства подвигаешь ты даже благородную душу вроде моей Летиции!

Опьянение наступило после первого же глотка. Я много раззамечал, что представители народностей, не привычных к спиртным напиткам,сильно хмелеют даже от самой небольшой дозы.

Сразу же начались пляски. Чёрная Королева танцевала смонументальной неспешностью. Гигантские груди покачивались, складки жира ходиливолнами. Вокруг, прикладываясь к бутыли, топтались воины. Обе «невесты» сиделинеподвижно, вжав головы в плечи, и ждали развязки.

Вот один из танцоров кулем повалился на палубу, захрипел.Прочие не обратили на это внимания. Упал второй, третий, четвёртый. Но те, ктоещё удерживался на ногах, были только рады: чем меньше оставалось людей, темкороче делались интервалы между глотками.

Наконец, повалились все кроме Чёрной Королевы, которая пилауже без остановки, всё ещё приплясывая. Вид у неё был одурманенный, но в то жевремя блаженный. Она напоминала попавшего в рай гиппопотама.

— Вот чёртова прорва, — заметил Гарри, отстукивая ритмладонями по палубе. — Выдула столько яду — на целый полк бы хватило, и всёнипочём.

— Чёртова прорва, — повторила Шаша, еле ворочая языком изасмеялась.

Пошатнувшись, она склонилась над Логаном и погладила его поголове.

— Бон филь. Фоли филь. Туа фэ бон гарсон шво руж. Ильгранди, девенир мон мари.[37]

— Само собой, — пропищал Гарри — и с криком откатился всторону.

Если б он этого не сделал, великанша раздавила бы его своейтушей. Яд наконец свалил Шашу. С великим грохотом она плюхнулась наземь ибольше не двигалась.

Штурман вытер пот.