Клер в последний раз оглянулась по сторонам, затем заперла дверь и закрыла ее на ключ. Она спрятала ключ в ящичке стола, где хранился ее дневник, и молча поклялась никогда больше не заходить в детскую. Уильям остался в прошлом, а Ники станет ее будущим.

И Рождество 1996 года, и Новый 1997 год Клер, Ники и миссис Поп встретили в тихой домашней обстановке. Это было на удивление спокойное и счастливое время. Никаких официальных ужинов, никаких причин надевать вечерние платья. Все трое ели когда и что хотели и носили удобную домашнюю одежду. Рождественским утром они проснулись, чтобы обнаружить, что весь мир укрылся хрустящим белым снежным одеялом. После обильного обеда с рождественской индейкой, приготовленного миссис Поп, Ники, Клер и Кэссиди провели час в саду, играя в снежки и сооружая большого снеговика. Миссис Поп наблюдала за ними из окна кухни с изумленной улыбкой.

Клер теперь исполнилось двадцать пять лет. Она была очень привлекательной и очень богатой, так что вскоре на нее дождем посыпались приглашения на обеды от многочисленных поклонников. Клер они не интересовали. Мужчин ей хватило на всю жизнь, и она не собиралась снова с кем-нибудь связываться. Теперь смыслом ее жизни стала Ники, и Клер ничего не собиралась менять. Она по-прежнему время от времени навещала Мэри и Бетти, а также регулярно посещала школу Ники, хотя уже в сентябре девочку должны были перевести в новую школу. Клер пропадала там часами, помогая отстающим ученикам разбираться с математикой или чтением. Благодарность учителей не знала границ.

Дом перестал быть похожим на музей, как при жизни Грега. Теперь везде были разбросаны мячи, ролики и разнообразные игрушки. У Ники регулярно ночевали друзья, и посреди ночи из ее комнаты часто раздавался смех, когда она вместе с друзьями закатывала полуночные банкеты. Все это вызывало у Клер только улыбку. Просто здорово, что Ники может смеяться после всего, что ей пришлось пережить.

В начале апреля, когда в саду показались весенние цветы, раскрасив его всеми цветами радуги, Клер позвонили из социальной службы. Слушание дела об удочерении назначили на середину июня. Положив трубку, Клер от радости закружила миссис Поп в танце. Она никак не могла в это поверить. Ей словно дали второй шанс. Мечта Клер сбывалась. Миссис Поп была рада за нее. По ее мнению, Клер достаточно настрадалась и заслужила немного счастья, так же как и Ники.

Через несколько дней Ники вместе с подружкой ворвалась в кухню, где Клер вместе с миссис Поп расставляли нарциссы по вазам.

— Вставай, Кэссиди! — воскликнула она. — Мы идем с тобой на пляж.

Кэссиди неловко поднялся. Он сильно постарел, но ему все еще нравился пляж.

— Только недолго, — прокричала им вслед Клер, когда они маленькой шумной компанией выскочили из черного хода во двор. — Скоро ужин.

— Я быстро вернусь, мама.

Дверь за ней захлопнулась.

Потрясенная, Клер замерла на месте.

— Она назвала меня мамой, — недоверчиво произнесла она, и по щекам у нее покатились слезы.

Миссис Поп улыбнулась.

— Все идет так, как надо, — мягко сказала она. — Ты и есть ее мама.

Когда прозвучали эти слова, миссис Поп поняла, что в ней больше нет необходимости. Ники и Клер нашли друг друга. Так и должно быть.

Клер присела на корточки и вытерла заливающий глаза пот. Даже с открытым настежь окном, несмотря на развевающий занавески бриз, в спальне было нестерпимо жарко. К счастью, теперь ее работа подходила к концу. Она сложила очередной джемпер и отправила его в коробку к остальным. Затем подошла к кровати, взяла с нее последнюю стопку аккуратно сложенных рубашек и положила ее туда же. Она вздохнула, радуясь окончанию работы. Ей нужно было заняться этим давным-давно, но Клер все время откладывала на потом. Сегодня Ники осталась ночевать у подруги, так что Клер нечем было заняться, и она решила избавиться наконец от вещей Грега. Это легче было сказать, чем сделать. Она никогда не любила Грега, а все остальные положительные чувства к нему умерли в ту ночь, когда она застала его с Ники. Меньше чем полчаса назад она позвонила в магазин подержанных вещей, и скоро они пришлют фургон, который вывезет все коробки. Наверняка они здорово удивятся, когда их откроют. Грег всегда одевался дорого и со вкусом. Клер надеялась, что его вещи еще кому-нибудь пригодятся.

Она посмотрела на Кэссиди, который, как обычно, лежал недалеко от нее. Он крепко спал, тихо похрапывая. В последнее время Кэссиди только и делал, что спал. «Жаль, что время нельзя повернуть вспять», — думала Клер. Она ужасно боялась, что с собакой что-нибудь случится. Не только из-за себя, но и из-за Ники. Как только девочка возвращалась из школы, они с Кэссиди не отходили друг от друга ни на шаг. Ники его просто боготворила. Девочка на удивление стойко перенесла все невзгоды и очень сильно привязалась к мачехе.

Не так давно один из молодых учителей в ее школе безнадежно влюбился в Клер, и Ники ужасно ревновала. Но ей нечего было бояться, потому что Клер он совсем не интересовал.

Теперь девочка чувствовала себя в безопасности и сегодня во второй раз собиралась к подруге в гости с ночевкой. Клер сочла это хорошим знаком и поддержала ее идею. Она хотела, чтобы оставшиеся детские годы Ники провела как можно лучше. Но это не мешало ей скучать, когда девочки не было дома. И когда одежда Грега была сложена, остаток дня показался ей бесконечным.

Теперь миссис Поп заходила к ним только два раза в неделю, и то в качестве гостьи, хотя все еще с радостью оставалась посидеть с Ники, когда у Клер возникала такая необходимость, что случалось редко. Обычно Клер всегда брала девочку с собой. Миссис Поп, как и Кэссиди, явственно ощущала свой возраст, и теперь, когда у Клер и Ники все было хорошо, она радовалась возможности уйти на пенсию и больше времени проводить дома. Клер навсегда запомнила, как добра была к ней пожилая женщина в трудное для нее время, и была готова выполнить любую ее просьбу.

Она по одной снесла тяжелые коробки по лестнице и аккуратно сложила их у парадного входа. Как только она с ними управилась, к дому подъехал фургон из магазина. Она наблюдала за погрузкой вещей, не испытывая ни капли сожаления. Наоборот, Клер радовалась тому, что наконец смогла от них избавиться.

Налив себе прохладительного напитка, она какое-то время занималась работой в саду. После ужина, когда Клер как раз намеревалась пойти с Кэссиди на привычную прогулку, раздался телефонный звонок. Она поспешила в холл и взяла трубку.

— Привет, мам. Это я, Ники.

Клер улыбнулась.

— Привет, милая. У вас там все хорошо?

— Ага, мама Лауры интересуется, можно ли ей отвести нас сегодня в кино.

— Ну конечно, — разрешила Клер. — Давай, повеселись. Завтра увидимся. И, Ники… я тебя люблю.

— Я тоже люблю тебя, мама. Пока.

В трубке раздались гудки. Клер медленно положила ее на место, неожиданно почувствовав себя очень одинокой. Затем она опустила глаза и увидела Кэссиди, который сидел у ее ног и с надеждой смотрел на нее. Клер улыбнулась.