— Тогда я ему позвоню, а он, возможно, пришлет курьера, который заберет необходимые документы. — Дон, как всегда в делах, не терял времени.

— Ты уверен, что… — начала Кэмерон. — В общем, тебе это удобно?

— Для тебя хоть звезду с неба, — рассмеялся Дон и тут же спросил серьезным тоном: — Ты получила мои цветы?

— Вместе с судебным уведомлением, — отозвалась Кэмерон, у которой стало немного легче на душе. — Чудесные цветы! А статьи в таблоидах еще нужнее, — добавила она.

— Не обращай внимания, — небрежно сказал Дон. — Проклятые писаки вечно все перевирают.

— А как же Мэри Эллен? — рискнула спросить Кэмерон. — Честно говоря, мне ее даже жалко.

— Это не твои проблемы, Кэмерон.

— Пусть так, но, быть может, тебе следовало бы ей позвонить?

— Зачем?

— Чтобы все объяснить и…

— …И попросить прощения? — Было слышно, как Дон усмехнулся. — Ладно, я ей позвоню, — сказал он, хотя и не собирался делать ничего подобного. С его точки зрения, это было глупо. Он не принуждал Мэри Эллен ложиться с ним в постель — она сделала это по собственному желанию. Не его вина, что между ними так и не пробежала искра, которая заставила бы его увлечься. Именно поэтому Дон послал ей в качестве утешительного приза дорогую орхидею в горшке и постарался больше о ней не думать.

— Поужинаем сегодня вместе? — спросил он, явно стараясь уйти от неприятной темы.

— Не знаю, — осторожно ответила Кэмерон. — А ты хочешь?

— Тебе решать.

«Почему мне?» — подумала Кэмерон. Разве не должен он сказать: «Прошлая ночь была волшебной, и я очень хочу увидеть тебя снова»?

Да, именно таких слов она от него ждала, но Дон молчал.

— Сегодня у меня был очень тяжелый день, — сказала она, стараясь говорить как можно спокойнее. — Пожалуй, я предпочла бы лечь пораньше.

— В самом деле?

— Ты ведь не станешь возражать?

— Вовсе нет, но… В таком случае у меня к тебе предложение: давай в эти выходные возьмем наших собак и поедем в мой дом в Малибу. Как тебе такой план?

Как? Если бы она знала — как…

— План великолепный, — сказала Кэмерон.

— Вот и отлично. Утром мы все равно увидимся, тогда и обговорим детали. Если не заснешь, включи сегодня вечером мое шоу. У меня в гостях Джон Риклз, так что передача может оказаться интересной. Риклза считают одним из самых интересных собеседников.

— Если не засну, — согласилась Кэмерон.

— Ты когда-нибудь слышала о «Ти-Во»[4]?

— Слышала, но у меня его нет.

— Ну, это дело поправимое…

Выключая телефон, Кэмерон почувствовала себя странно разочарованной. В конце концов, Дон был не просто еще одним симпатичным парнем, который ей приглянулся, — он был знаменитым Доном Вероной, и ей казалось, что она вправе была ожидать большего. Или не большего, а хотя бы чего-то другого.

Потом она подумала, что на завтрашнюю тренировку к Дону ей придется отправить Рино. И вовсе не в качестве мелкой мести за свое сегодняшнее разочарование. Кэмерон понимала, что Дону это не понравится, но если она намерена и дальше встречаться с ним, то тренировать его должен кто-то другой.

Что ж… Во всяком случае, впереди ее ждет уик-энд с Доном. Быть может, когда они снова будут вместе, Дон покажет себя более внимательным и любящим…

«— Любящим?.. Кто сказал это слово? Неужели ты этого хочешь?

— Ни в коем случае!

— Тебя ведь предупреждали: никаких глубоких отношений, никаких привязанностей!

— Ах, отвали! Без тебя тошно!»

* * *

Дон у себя в студии тоже раздумывал о разговоре с Кэмерон. Ее голос показался ему каким-то чужим, во всяком случае не таким, каким он должен был быть после прошедшей ночи. Впрочем, он и сам говорил с ней достаточно сдержанно, но только потому, что боялся испугать ее излишним напором. На самом деле после тех часов, которые они провели вместе, Дону хотелось видеть Кэмерон постоянно. Еще немного, и он предложил бы ей переехать к нему.

Дон усмехнулся. Еще недавно подобная идея показалась бы ему настоящим безумием. В конце концов, он был Доном Вероной, а не сексуально озабоченным мальчишкой, который ради предмета своей страсти готов на все.

И все же… все же он никак не мог заставить себя не думать о Кэмерон, не вспоминать, как она выглядела, как пахло ее тело, какой она была в постели… Все в ней вызывало в нем столь глубокое волнение и трепет, что Дон сам себе удивлялся. А теперь, когда Кэмерон заставила его ждать выходных, он чувствовал, что его влечет к ней с еще большей силой. Похоже, он на самом деле влюбился, и… и это ему нравилось.

Или не нравилось?

Кэмерон удалось то, чего не удавалось еще никому: Дон был смущен, растерян и не знал, как следует поступить, на что решиться.

А это уже совсем никуда не годилось.

В студию, прихрамывая, вошел Джерри. Он только что вернулся с обеда, и от него буквально несло сигарами и чесноком. Дон поморщился. Он ненавидел этот запах.

— Сегодня вечером у нас будет настоящее шоу, — заметил Джерри, ковыряя в зубах зубочисткой. — Публика просто обожает Риклза.

— Я в курсе, — кивнул Дон. — Пожалуй, мы правильно поступили, когда отдали ему все три части. Сегодня вечером будет настоящая работа — и для меня, и для него.

— И никаких тебе старлеток, которые любят сверкнуть трусиками или их отсутствием. — Джерри добродушно усмехнулся. — Ты не разочарован, Дон?

— Ты что, шутишь? — Дон состроил свирепую гримасу. — Помнишь ту гламурную блондинку, которая была у нас вчера, как бишь ее звали?.. Она прислала ко мне в гардеробную свою гримершу с запиской, в которой дала свой личный телефон и предложила продолжить интервью у нее в спальне.

— И ты ей позвонил? — Джерри комично вытаращил глаза.

— Я уже встречаюсь с одной замечательной девушкой, — сказал Дон серьезно. — Но даже если бы у меня никого не было, крашеные блондинки с фальшивыми грудями не в моем вкусе.

— А с кем ты встречаешься? — заинтересовался Джерри.

— Ты ее не знаешь, — отрезал Дон, который вовсе не собирался пускаться в откровения.

— Если бы ты читал сегодняшние таблоиды, то уже давно знал бы про нашу звезду все! — объявила Джилл Хонер, входя в студию со списком вопросов, которые Дону предстояло просмотреть, прежде чем задавать их вечернему гостю.

— Я читал таблоиды, — возразил Джерри. — Но это ни та, ни другая.