очередь, повлекли падение колонн, а потом в череде обрушений рухнула северная стена Пальма с главными воротами.

Индлову Келлана, еще не вступившие в бой, встретили ее падение радостными возгласами, но Тау хотелось сказать им, что это не поможет. Стена провалилась внутрь, так что невозможно было преодолеть груду камней, почти такую же высокую, как стена, только что стоявшая на ее месте.

Тем временем за обломками вспыхнул сноп пламени. Послышался драконий крик, а потом одна из двух тварей снова поднялась в воздух и устремилась прямо к Черной Ярости.

Тау не мог быть уверен, но почему-то знал, что Черную Ярость призвала сама Циора.

– Сзади! – крикнул он летящей громадине, словно та могла его слышать. – Сзади! – Но было слишком поздно, и дракон, взлетевший от стены, выпустил когти и вонзил их Черной Ярости в спину.

Черная Ярость рыкнула, изогнула змеиную шею и зажала лапу обидчика между зубами. Ухватившись покрепче, дракониха затрясла головой, выкручивая лапу, пока не оторвала ее совсем. Держа безжизненную конечность в пасти, Черная Ярость дохнула огнем и превратила ее в прах.

Искалеченный дракон отпрянул от Черной Ярости, желая избежать боли, но Страж Циоры еще не закончил. Дракониха повернулась к противнику и извергла на него такой столб пламени, что тот взвыл, а Черная Ярость устремилась на него для новой атаки.

Дракон, истекающий едкой кровью, и не желавший сражаться с Черной Яростью в одиночку, из последних сил взвился к облакам. Но дракониха Циоры, преследуя его, словно тень, догнала противника и вонзила когти в круп, потом в ребра и, наконец, в позвоночник.

Крепко удерживая врага, Черная Ярость растерзала дракону спину и обдала свою беспомощную жертву огненной струей, такой горячей и яркой, что ночь на миг превратилась в день. Дракон вырывался и кричал, но Черная Ярость держала крепко, окутывая страдальца пылающей оболочкой, заставляя гореть в костре собственной плоти.

– Тау, они его убили, – сказал Яу.

– Что? – спросил Тау, не сводя взгляда с Черной Ярости.

– Другого нашего дракона.

Он заставил себя посмотреть туда, где в водах Аманзи два дракона вгрызались в тушу третьего, пока тот не обратился в пепел и не исчез.

– У нас только один остался, – сказал Темба. – А у Одили еще трое.

– Чемпион! – позвала одна из двух Одаренных, наблюдавших за остальными в Исихого. – Пора. Покровы тех, кто с королевой, истончаются.

– Тау, – позвал другой голос. Это была Танди.

Тау встал, нарушая круг Айима.

– Что случилось? – спросил он.

Танди, пошатываясь, подошла к нему. Она едва стояла на ногах.

– Моя дракониха, она… она погибла на стене.

Танди едва не упала, но Тау ее подхватил.

– Что с вами происходит?

– Связь оборвалась… она… мои драконы никогда не умирали… я почувствовала… я чувствовала, как она умирает.

Тау подозвал королевского стражника.

– Ты! Знаешь, как выглядит жрица Хафса Экин?

– Знаю, чемпион.

– Найди ее или еще кого-нибудь из ордена. Приведи их сюда как можно скорее. Нашим Одаренным нужна помощь Саха.

– Со мной все в порядке, – сказала Танди, – просто… я чувствовала себя так, словно умирала вместе с ней.

– Расслабьтесь, вы свое дело сделали. Теперь наша очередь.

– Нья еще в темном мире, – сказала Танди. – Ее дракон тоже погиб, но ее покров цел. Она…

– Я о ней позабочусь. Отдыхайте. – Тау подозвал другого стражника. – Присмотри за ней и скажи остальным следить за Одаренными. Я думаю, им понадобится помощь, когда они вернутся в Умлабу.

– Есть, чемпион!

Тау вернулся в круг и сел.

Айим, – сказал он шестерым бойцам. – В бой!

Глава тринадцатая

ЖЕРТВЫ

– Встаньте в круг! – громко выкрикнул Тау, чтобы приказ был услышан в вое ветров темного мира.

В ту же минуту, Одаренная, чей покров был на грани исчезновения, вышла из Исихого. Их просили удерживать драконов дольше времени действия их покровов, но когда драконы были мертвы, Одаренные в Гексах Ньи и Танди не приносили пользы и лишь создавали опасность для остальных свечением своих душ. Поэтому утратившие покров покидали Исихого, и Одаренные оставались только в Гексах Циоры и Ньи, чей покров уже стал полупрозрачным.

– Уходите, Нья, – крикнул Тау. – Вы выполнили свой долг.

Визирь покачала головой.

– Мой дракон погиб, и мне больше не нужно черпать энергию этого места. Мой покров продержится еще немного, и я пока останусь с королевой.

Мгла была неподходящим местом для споров, поэтому Тау кивнул визирю и поспешил занять позицию перед непроницаемой пустотой, которая на самом деле была покровом его королевы. Покровы пяти женщин в Гексе Циоры были тонкими, как бумага, и он уже видел под ними золотистое свечение душ. Защита Циоры, напротив, была сильна как никогда, и столь явное свидетельство ее силы было утешительным. Но поскольку Тау не мог видеть лица королевы, он беспокоился о том, каких усилий ей это стоило.

– Вглядывайтесь во мглу, – крикнул он бойцам Айима. – Теперь, когда мы здесь и сияем, как угли, демоны не заставят себя долго ждать.

Но чудовищ привлекли не души Айима. Как только Тау замолчал, одна из Одаренных Циоры лишилась своего покрова и, наполненная энергией, даже не засияла – вспыхнула.

– Сик! – выругался Темба, когда демон пронзил мглу и, оставляя за собой след из густого тумана, рванулся к сверкающей женщине.

Темба бросился наперерез чудовищу и преградил ему путь, Асет прикрыла товарища. Вместе он закрыли разрыв, через который демон надеялся прорваться. Существо врезалось в Тембу, сбив его с ног.

Асет, спасая Тембу, ударила чудовище по голове и шее. Они стали сражаться с тварью, рубя ее мечами и нанося раны кинжалами, отделяя плоть демона от его костей.

Одаренная, чье лицо теперь, без покрова, стало видно, поднесла к губам дрожащие руки, словно хотела закричать, но была потрясена настолько, что не сумела издать ни звука.

– Верьте в Айим! – раздался голос Циоры из-под непроницаемой черноты покрова. – Доверьтесь им и оставайтесь с Гексом.

Молодая Одаренная дрожала всем телом, словно стоя на вершине горы. Она закрыла глаза, чтобы не видеть демона, жаждавшего ее крови, слепо поверив в то, что ее защитники удержат чудовище, и вновь направила свои силы в Гекс.

Правильно она боится, подумал Тау. Она первой потеряла покров, показав себя самой слабой из Одаренных в Гексе королевы. Когда придет ее время покинуть темный мир, другим Одаренным придется поделиться с нею своей силой. Они заставят ее гореть очень ярко, чтобы она оказалась в