нам гонцов. Я пойду с тобой, и буду посылать гонцов, чтобы они передавали приказы. Клянусь, так от меня будет больше пользы, чем если бы я попытался организовать командный пункт где-то там.

– Ты не трус, Хадит. Никогда им не был, и сейчас не трусишь. Поступай так, как считаешь нужным. Идем, – сказал Тау и, посмотрев на небо, увидел, как драконы разворачиваются для новой атаки. – Асет, Рамия!

– Мы позаботимся о королеве, – сказала Асет, и служанки встали рядом с Циорой.

– Возьми меня за руку, мама, – сказал Тау, вызволяя запястье из ее хватки. – Идем, Чибуйе. Твоя мать вернется, она знает, куда мы идем.

Они бежали так быстро, как могли, прочь от хаоса и огня драконов. Лагерь превратился в столпотворение людей, которые топтали друг друга, пытаясь спастись от пламени. Чтобы не попасть в давку, Тау тянул мать и Чибуйе за собой, но оглядываясь, видел, как люди падали, и как их давили соратники. Никто им не помогал, и даже если упавшие были лишь ранены, они оставались на месте и сгорали.

В этой суматохе, подумал Тау, армия перебьет не меньше собственных воинов, чем драконы, но затем, если они не сумеют противостоять Стражам, гражданская война закончится в один промежуток.

– Он их нашел!

Хадит указал на невысокий холм, где стоял королевский шатер. Удуак был там, а с ним – Яу, Темба и Джабари. Малый Вельможа, в свежей повязке и с поднятым капюшоном, смотрел в небо. Он следил за драконами.

– Быстрее, – велел Тау, торопя девочку и мать. – Мы почти пришли.

– Они напали на нас ночью, – посетовал Темба. – Что за иньоки так поступают?

– Мы тоже собирались так напасть, недоумок, – заметила Асет.

– Мы хотели атаковать на рассвете. Но не ночью, – возразил Темба. – Что теперь? – спросил он, поворачиваясь к Тау.

Тау ответил не сразу. Он передал мать и Чибуйе под опеку одной из настоящих служанок Циоры.

– Отведите их в шатер, но оставайтесь у входа. Если нам придется бежать, вы должны быть рядом.

Хрупкая с виду прислужница кивнула и приняла Чибуйе с матерью Тау.

– Как вам будет угодно, чемпион, – сказала она.

– Рядом, нэ? – повторил Тау. – Если я открою полог, вы все должны быть сразу за ним.

Они снова кивнули и исчезли, оставив Тау с чувством вины. Ведь он обещал Нье, что останется с Чибуйе, и хотя она находилась всего в нескольких шагах от него, он беспокоился о том, как защитит ее, если она окажется дальше, чем на расстоянии вытянутой руки.

– Они рядом, насколько это возможно, Тау, – сказала Циора, словно читая его мысли. – Нам нужно сражаться, и если мы проиграем, не будет иметь значения, были они рядом или нет.

– Приближаются, – пробормотал Темба.

– Что? – спросил Тау, но сам увидел ответ.

Драконов стало на пару больше.

– Тау, скажи мне что-нибудь хорошее, – сказал Темба.

Тау покачал головой.

– Это не наши.

Хадит указал на группу бегущих к ним людей.

– Зато эти – наши, – сказал он, и Тау никогда еще не испытывал такого облегчения, увидев Нью.

ЗОВ

Нья была не одна. С ней и Танди было еще семнадцать Одаренных, которые молча разделились на четыре группы. Нья встала во главе первой, королева – второй, Танди – третьей, а четвертую составляли всего две Одаренные, которых Тау не знал. Они держались отдельно от остальных. Стоя по шестеро в каждом Гексе, они держались за руки.

В Дабе Тау такого не видел, но подумал, что это помогало им успокоиться, а может и стать сильнее. Все-таки, хотя у одних капюшоны были подняты, а у других нет, у них было кое-что общее, знакомое самому Тау. Им всем было страшно.

– У нас три Гекса и две дополнительные Одаренные, – сообщила ему Нья. – Они не будут призывать Стража, а останутся в Исихого и будут следить за плотностью наших покровов. Когда покровы начнут таять, они придут к вам, и тогда вам нужно будет присоединиться.

– Мы придем, как только позовете, – сказал Тау, подумав о драконах, от которых ожидали того же самого.

Они примчатся из своих гнезд в Центральных горах, чтобы проверить, в самом ли деле к ним взывают их детеныши.

Драконы были разумны – иначе они не удержали бы Одаренных в Исихого. Они должны были чувствовать, что зов, на которых они откликаются, это ловушка, но прилетали все равно. Они самоотверженно отвечали на каждый крик, надеясь лишь на то, что когда-нибудь не окажутся в рабстве, а найдут свое пропавшее дитя.

– Чибуйе? – спросила Нья, отвлекая Тау от его мыслей. В ее голосе был слышен страх, и Тау понимал, чего она боялась.

– Она в шатре, сразу за входом. Она ждет нас. Ждет вас.

– Спасибо, – сказала Нья, склонив голову в знак признательности, чем весьма удивила Тау.

– Вы знаете, что мы должны сделать, – сказала королева своим Одаренным. – Но есть кое-что, о чем вам еще не рассказали. – Одаренные были сдержанны и дисциплинированны, поэтому никто даже ногой не шаркнул: все замерли в ожидании того, что королева скажет дальше. – Мы обучили воинов, которые войдут в Исихого, когда наши покровы станут слабеть. Они научились противостоять демонам и сдерживать их.

Одаренные заволновались. Новость была слишком ошеломительной, чтобы встретить ее молчанием.

– Когда наши покровы падут, мы останемся в темном мире. Когда наши покровы падут, мы… мы… устоим. Мы должны держать наш Гекс до тех пор, пока демоны не прорвут круг воинов, и тогда – и только тогда – мы вернемся в наш мир. Всем понятно?

– Понятно, – ответили все в один голос.

– Да придаст Богиня вам сил, мужества, мудрости и любви, – сказала им Циора. – Да примет она жертвы, что мы приносим сегодня во имя и во славу Богини.

– Да примет Она нас такими, какие мы есть, – ответили девятнадцать Одаренных.

– Ее милость – мое спасение, – пробормотал Яу себе под нос, когда двадцать женщин закрыли глаза и перенесли свои души в темный мир.

– Вы готовы? – спросил Тау бойцов Айима.

Темба опередил всех с ответом:

– А это имеет значение?

– Нисколько, – ответил Тау, хлопнув соратника по спине.

– Тогда готовы, – заверил его Темба.

– Богиня милосердна. – Асет фыркнула. – Она даже самым ничтожным из нас даст шанс говорить истину.

– Она милосердна, – согласился Яу. – Она нам поможет.

– Хорошо, – сказал Темба, жестом указав на армию. – Нам это понадобится.

Драконы Одили заходили на новый виток, и под их непрерывным обстрелом, посреди дыма и огня, солдаты Пальма установили свои