раз были втоптаны в кровавую грязь сапогом жестокой реальности, но они продолжали существовать. Изувеченные мечты, которые все еще могут воплотиться в жизнь.

«Я поведу их за собой. Но я не герой. Я тот, кто сделает героев из них!»

— Готовьтесь к бою, — приказал Ахин. — Мы выступаем.

Нежить издала одобрительный хрип, и нестройная толпа пришла в движение. Ожившие трупы проверяли остроту самодельного оружия, неторопливо делились на отряды и перебрасывались короткими фразами, время от времени указывая на запад. Некоторые даже начали разминаться, хотя вряд ли это могло хоть как-то помочь их мертвым телам — всего лишь еще одно эхо уже окончившейся жизни.

Ахин поймал взгляды Перевернутого, Одноглазого и Трехрукого. Подозвав их, он отошел в сторону, где одиноко стояли Аели и Диолай.

— Хорошо сказал, — деловито отметил сонзера. — Кратко и по делу. Прямо как я.

— Лишь бы вышло что-нибудь дельное, — довольно прохладным тоном произнесла саалея.

Однако в ее комментарии практически не слышалась привычная язвительность. Скорее некое напряжение, что звучало отнюдь не лучше. Похоже, такая жизнь ее медленно и мучительно истощает. Аели здесь не место.

«Но что я могу поделать? Не бросить же ее, сославшись на то, что так будет лучше. Да и не факт, что так действительно будет лучше. Таскать ее за собой, пока проблема не разрешится сама по себе? Хороший же из меня друг получается…»

Подошли мертвецы, и Ахину пришлось отложить размышления о судьбе саалеи. Все-таки сейчас они стоят на пороге событий, от которых зависит будущее всего обломка мира. Ну, наверное.

— Трехрукий уже рассказал вам, в чем заключается наш план исхода из Могильника? — поинтересовался одержимый, обращаясь к двум новоявленным командирам.

— Уйти от преследователей, чтобы не нести потери в напрасных стычках, обогнув их с запада, — спокойно ответил Перевернутый. — Скрыться в лесах. Дальше — по обстоятельствам.

— Ага, только ты упустил главное, — оскалился Одноглазый. — Мы должны перебить созданий Света, которые охраняют въезд в Могильник!

— Твой восторг неуместен. Это всего лишь необходимость. Думаю, если бы у нас была такая возможность, то мы бы постарались избежать лишних жертв. В конце концов, там такие же люди, какими когда-то были мы.

— Но мы уже не люди. И они нас таковыми давно не считают. Вспомни, как они относятся к нам, и убийство созданий Света станет для тебя самоцелью.

«Хм… Не всей нежити свойственна апатия, — подумал Ахин, с любопытством наблюдая за разгорающимся спором двух трупов и реакцией Трехрукого, который с не меньшим интересом прислушивался к словам сородичей. — Одному нужен лишь повод, чтобы выплеснуть накопленную злобу, а другой ценит любую жизнь, будучи при этом уже мертвым. Впрочем, вряд ли в мою авантюру ввязались бы существа с простым характером».

— Не все создания Света одинаковы, — Перевернутый машинально поправил прическу.

— Но все одинаково ненавидят нас и презирают!

— По своей ли воле?

— А по чьей же еще?

— По воле нашего обезображенного мира, например, — развел руками опрятный мертвец. — Их образ жизни продиктован той средой, в которой они воспитывались. И многие ненавидят и презирают порождений Тьмы лишь потому, что это правильно. С их точки зрения.

— Ты как будто пытаешься оправдать их, — в глазу его оппонента сверкнуло недружелюбное подозрение.

— Я лишь говорю, что убийство не всегда несет в себе справедливость.

— Это месть!

— Возможно. Но в наших ли интересах еще больше разжигать вражду?

— Мы должны убить тех людей.

— Сейчас — да, — согласился Перевернутый. — Я ведь не отрицаю необходимость сражения с ними. Только обращаю внимание на то, что в настоящий момент у нас нет иного выхода. А вот если бы он был…

— Но его нет, — буркнул Одноглазый.

— Когда-нибудь появится. Когда мы изменим мир.

— Ага, а менять его ты тоже миролюбивыми призывами будешь?

«Это может затянуться».

Ахин выразительно кашлянул в кулак. Взгляды двух с половиной пар глаз нежити направились на одержимого, принявшего демонстративно-выжидательную позу. Перевернутый поправил прическу, Одноглазый криво ухмыльнулся, Трехрукий задумчиво хмыкнул, так и не подключившись к спору мертвых сородичей. Кажется, намек был понят.

— К вопросу об изменении мира, — Ахин говорил тихо, но уверенно, что стало неожиданностью для него самого. Кажется, он начал понемногу привыкать к своей роли. — Менять мы его будем так, как я скажу. Конечно, я всегда готов выслушать ваши советы и замечания. Но вы обязаны следовать моим приказам. Договорились?

— Правильно, — моментально согласился Одноглазый. — Приказывай.

— Я постараюсь помочь всем, чем смогу, — кивнул Трехрукий.

Повисло молчание. Все присутствующие смотрели на Перевернутого, который почему-то не спешил с ответом. Наконец, по привычке пригладив жидкие волосы, тот произнес:

— Нами правили создания Света, но это считалось несправедливым. Теперь нами будешь править ты, порождение Тьмы, и это по какой-то причине должно считаться справедливым… Нет, я не против, ты не подумай. Просто мне интересно — а в чем, собственно, разница?

— В том, что светлые управляют нами, лишая свободы. А я готов вести вас за собой в попытке вернуть ее, — ответил Ахин и сделал шаг в сторону, чтобы не заслонять вид на ровные ряды скромных домиков нежити и крыши роскошного поместья хозяев города-кладбища.

— Покончить с рабством, остановить разрушение мира и создать новое равноправное общество. По размаху твои цели были бы более уместны, скажем, во времена Вечной войны, — Перевернутый ухмыльнулся. — Но мне это даже нравится. В такое окно я еще не смотрел. Любопытно, чем же все обернется?..

«Буду считать это согласием, — одержимый помассировал виски, почувствовав странное давление внутри головы. — Итак, я становлюсь лидером. Да уж… Почему мне кажется, будто я тем самым старательно создаю себе проблемы? Ну, потому что так и есть. Остается лишь надеяться, что выбранные мной порождения Тьмы действительно обладают хоть какими-то командирскими качествами, иначе я рано или поздно и себя погублю, и всех тех, кто последовал за мной».

Ахин медленно выдохнул. Такой дороги назад, которая его устроила бы, уже нет. Впрочем, можно немного расслабиться — если изначально выход всего один, то нет необходимости тратить силы на поиски других.

— Хорошо. Теперь к делу, — одержимый внимательно осмотрелся и указал на поместье: — Нас оттуда точно не заметят?

— Если бы могли, то тревога уже была бы поднята, — пожал плечами Трехрукий. — Светлые слишком самоуверенны, чтобы беспокоиться о возможном бегстве покорной нежити. Да еще и прямо через въезд на территорию кладбища.

— А если охрана все же сможет подать им сигнал о нападении?

— Ничего хорошего это нам не сулит, — ответил Перевернутый. — Особняк охраняется армейцами, а сами хозяева — семья атланов и несколько фей.

— Да, местные солдаты — опытные вояки, — в голосе Одноглазого удивительным