коротким натужным сипением согнул его вдоль бойка, получив прямой угол. - Сойдет. Не убирай, еще один...

За еще одним случился еще один, а за тем, какой сюрприз, еще один и еще. Последний Чумп выгибал минут пять, подвигая под кувалду на разную глубину, и в конечном счете получил замысловатую загогулину, которую Хастред оценил как перемудреную — замки, запираемые на ключи подобного сложного паттерна, он видал разве что у дварфов. Впрочем, лучше иметь и не воспользоваться... чем посреди процесса плюнуть на все из-за неимения нужного предмета и начать вышибать двери с ноги.

Чумп разложил свой свежеизготовленный набор примитивных отмычек на ладони, пробежался по ним указательным пальцем и с удовлетворенной ухмылкой сныкал их в одном из своих бездонных карманов.

- У меня все, - сообщил он Хастреду. - На выход.

- Может, все же взять по мечу, - напомнил тот о больном.

- Не надо. Мало ли как оно пойдет, вдруг придется возвращаться и делать вид, что мы ничего, а мечи вернуть не получится.

- Чего это не получится?

Чумп сделал страшные глаза.

- С того, что например поломаются или зазубрятся, или просто не успеем обратно занести. Заметят пропажу сразу, мечи в кузне всегда наперечет. И молоток положи тоже, ворователь неистовый!

Хастред огорченно пихнул обратно на полку прихваченный было чеканочный молоток, которым если что хоть по башке можно было засветить. Не то чтоб тянул на замену штанам, но хоть за похабные эльфийские стринги сошел бы, случись с кем закуситься — не всегда умно и уместно хозяйством привольно размахивать.

- А если драться вдруг?! - возшептал он негодующе.

- У меня хлопалка есть, - похвастался Чумп, слазил за пазуху и предъявил свою плоскую дубинку-слаппер. - Драться не наш метод, а уронить зазеватого ее всегда хватало.

Хастред раздраженно фыркнул. Он и сам не то чтобы считал себя апологетом драки — то есть, не был никогда тихоней, но на фоне всех этих генералов поди не почувствуй себя пацифистом и ботаником — но застать кого-либо врасплох ему везло крайне редко, так что из двух зол он решительно выбирал то, которое расхлебывалось при помощи большого дрына. Впрочем, заготовки мечей и впрямь пределом желаний не смотрелись, а если бы дело дошло до битвы со всем кнежеским оплотом, то и самый любимый топор едва ли выправил бы неравенство сил.

Чумп выпустил его, командным тычком заставил прилипнуть к стене рядом с дверью кузницы, вынырнул наружу сам и дверь запер, на этот раз при помощи одной из своих новых отмычек. Потом поманил пальцем и перебежал от кузницы под стену самого терема. Ходить по открытым пространствам он избегал с малолетства, благодаря чему, возможно, и дожил до своих вполне средних лет.

Хастред догнал его возле оконца на углу терема. Ставни были закрыты, но между ними пробивалась тоненькая полоска света. Чумп как раз вглядывался в нее, и морда его искажена была гримасой неудовольствия. Дождавшись книжника, Чумп юркнул дальше вдоль стены, а Хастред заглянул в свою очередь между ставнями и обнаружил за ними оружейную, в которой под чадящей лампадкой сидели и шлепали картами трое неопрятных автохтонов. Если Чумп рассчитывал посетить арсенал и разжиться чем-нибудь посерьезнее шлепалки, то эта часть плана с треском провалилась — если, конечно, не совершить честный благородный открытый штурм. Но все, к чему применим описательный эпитет «честный», Чумп в свои планы включать не любил, ибо всегда находился кто-то, кто горазд был его перечестнить.

Далее двигались короткими перебежками. У большой дровяной поленницы Чумп задержался, выбрал полешко в запястье толщиной и, на пробу рассекши им воздух, бросил его Хастреду. Тот вздохнул сокрушенно, прикинув, что от кулака его наверняка могло бы быть больше повреждений, чем от этой недодубинки, но потом припомнил, что сломанную палку можно заменить, в то время как неосторожно разбитые костяшки пальцев предстоит потом долго заживлять. Так что взял и пристроил за пояс. Потом была конюшня, куда Чумп Хастреда не пустил, зато бесшумно нырнул сам и тут же вынырнул с увесистым мотком толстой пеньковой веревки, немедленно наброшенным Хастреду на плечо. Потом, отлипнув от стены терема, приклеились к внешней стене крепости и немного покрались под ней, прислушиваясь к утомленному покряхтыванию бредущего по гребню обходчика, пока Чумп не сделал знак ждать, и обходчик со своими звуками не ухромал в далекую даль.

- Значит так, - зашелестел Чумп тихо, но очень четко. - Надо бы подняться глянуть со стены, нет ли под ней какой засады, если нет — я бы тут спустился. Восточная стена, дольше других в тени будет, если вдруг задержимся. Потом по внешнему краю обогнем и в лаз. Если не пройдем — десять раз вернуться успеем и дальше будем мозговать. Вообще-то я и один могу, если ты вдруг не чувствуешь прыти. Я как вернусь прокукую дятлом, чтоб ты мне веревку скинул.

- Нет уж, - Хастред мотнул головой. - Вместе идем. Веревку оставим привязанной.

Не то чтобы он горел желанием соревноваться в бесшумности хода, но воистину глупо уменьшать боевую силу отряда, оставляя половину на позиции для ожидания. Тем более что их и так всего двое и практически безоружных.

- Вот щаз еще! - насупился Чумп. - Никаких оставленных. На этом постоянно все горят, думают что охранники слеподырые. Слезем, заберем с собой. Обратно придется тебе меня подкинуть, или еще чего придумаем.

Он осторожно ступил на лесенку, прилепившуюся вдоль стены и ведущую наверх. Под его ногой она еле скрипнула, но Хастред мигом облился холодным потом, представив, какой ноктюрн на этой трескучей пакости исполнит его солидная туша. Чумп и сам закатил глаза, но шагу не сбавил и шустро взбежал на галерею, где низко пригнулся, чтобы не отсвечивать, и сунулся между зубцами, чтобы посмотреть вниз. Быстро определился, дал отмашку лезть наверх и Хастреду.

Книжник в отчаянной попытке как-то распределить нагрузку по лестнице полз на четвереньках, и все равно бревнышки, плотно связанные в скат, под ним скрипели и слегка прогибались. К счастью, на стене ночью народу было небогато — двое по-прежнему скучали по обе стороны от центральных ворот, еще двое маячили далеко в задней части стены, над другими воротами, и пара страдальцев вяло кочевали по всему периметру, очевидно чтобы не давать заснуть ни себе, ни прочим караульным. Толку в густой ночи от слеподырых хумансов было не так чтоб много, но Хастред одобрил самый принцип — служивых людей надо держать в