от падения, а потом обмыть и свою кровоточащую шею. Но крови почти не было. Зато на следующий день её украсили красно-буро-сизые косые рубцы. Но Платон не пошёл с этим в медпункт к Раисе Авиновой.

Однако он не унывал, так как на работе его дела пошли хорошо. После того, как он отказался идти на стройку, мастер Афиногенов стал давать ему и более сложные заказы. Дело дошло и до большого заказа. Владимир Фёдорович дал Кочету срочный заказ на изготовление ста пятидесяти дюралевых винтов с резьбой М6 и с потайными головками. И Кочет с удовольствие взялся за дело, предвкушая хороший заработок. И он их довольно быстро выточил.

Но ОТК приняло только 90 из них. Шестьдесят оказались бракованными. Угол их головок оказался не 120 градусов, а на два — три градуса чуть больше, или чуть меньше.

— «Платон! Покажи мне, как ты их делал! — подошёл к Кочету удивлённый и расстроенный мастер.

И Платон показал, как он на глаз выставлял подрезной резец.

— «Так ты, что?! Делал это на глаз!? Ведь для этого есть же специальный прибор — угломер! А ты — на глаз!?».

— «А я и не знал, что есть такой прибор! Мне никто не сказал!».

— «А у тебя глаз — почти алмаз! Ну, ты действительно просто гений геометрии! Ладно, часть винтов попробуем спасти! А часть придётся переделать! Заказ ведь срочный!».

И Платон, зажимая винты за резьбу в цанговый патрон, принялся подрезным резцом с левой головкой подправлять шляпки всех шестидесяти винтов. При этом если у Платона угол шляпок винтов был больше, то после его уменьшения до нормы, уменьшался и их диаметр. А если было наоборот, то удлинялась ножка винта, при уменьшении высоты его шляпки. В итоге из всех подправленных шестидесяти винтов, ОТК приняло двадцать четыре. И это было уже совсем неплохо. Ибо новых винтов нужно было выточить теперь всего тридцать шесть. Но заказ на них уже отдали молодому мужчине Виктору Нестерову.

Но отдали не только заказ, но и целую страну — Грецию, в которой 21 апреля, за несколько дней до проведения назначенных всеобщих выборов, полковником Пападопулосом был совершён военный переворот, не суливший стране ничего хорошего.

А 23 апреля произошла смена руководства и в Никарагуанской социалистической рабочей партии. Из неё была исключена группа прежних партийных лидеров, выступавших за вооружённую борьбу с режимом Сомосы. Среди них оказались и основатели партии.

В этот же день в космос был запущен новый космический корабль «Союз-1», пилотируемый лётчиком-космонавтом Владимиром Комаровым.

— «Видно этот корабль не только новый, но ещё и сложный, раз полетел уже опытный космонавт, а не новый? К тому же инженер!?» — в разговоре с сыном предположил Пётр Петрович.

И словно глянул в воду, так как уже на следующий день было объявлено о гибели космонавта Комарова при аварийной посадке возвращаемого аппарата.

Космонавт, Герой Советского Союза, полковник Владимир Михайлович Комаров погиб 24 апреля 1967 года недалеко от города Орска.

В этот день его дальний родственник подполковник Виталий Сергеевич Комаров, с 1965 по 1967 год, служивший в прежней должности, но теперь в ракетном корпусе, дежурил на своём командном пункте под Оренбургом.

В Орск немедленно вылетели главком РВСН маршал Советского Союза Н.И. Крылов и командир 18-го ракетного корпуса РВСН генерал-лейтенант Г.П. Карих.

Многочисленная комиссия специалистов установила, что виной трагедии стало «Стечение ряда факторов, носящих случайный характер». А конкретно, «При открытии основного купола парашюта на семикилометровой высоте по предварительным данным, в результате скручивания строп парашюта космический корабль снижался с большой скоростью, что явилось причиной гибели Владимира Михайловича Комарова».

Владимир Комаров родился 16 марта 1927 года в Москве в семье дворника. Его предок — бедный крестьянин из деревни Берёзовка — в давние времена покинул родину и в поисках лучшей жизни уехал в Москву. Семья Комаровых жила на 3-ей Мещанской улице.

Лето 1941 года Владимир проводил у родственников в деревне, в качестве платы за труд, заработав немало продуктов. Там он познакомился и сдружился со своим дальним родственником погодком Виталием Комаровым. Оба оказались начитанными, доброжелательными и весёлыми собеседниками. Поэтому добрые, интеллигентные подростки быстро сошлись друг с другом, и, расставаясь, как родственные души, обменялись почтовыми адресами.

В 1943 году он окончил семилетку и поступил в 1-ую Московскую спецшколу ВВС, торопясь за отцом, ушедшим на фронт с первых дней войны. Но спецшколу Владимир окончил лишь в июле 1945 года. И далее путь военного лётчика постепенно привёл его к осуществлению давней мечты — стать лётчиком-испытателем.

С 31 августа 1954 года старший лейтенант-инженер уже учился в Военно-воздушной инженерной академии имени Н.Е. Жуковского. А жить ему пришлось с женой и сыном у своего отца — ветерана войны — в ещё с детства родной квартирке в полуподвальном помещении. Через пять лет в звании капитана-инженера его распределили в Государственный Краснознамённый НИИ ВВС, где он занимался испытаниями новых образцов авиационной техники, проявив себя умелым инженером и организатором, пока не был отобран в первый отряд космонавтов.

С годами они, занятые по службе и семьями, писали друг другу очень редко. Но из самого последнего недавнего письма Владимира Михайловича, Виталий Сергеевич сделал вывод, что тот, как человек аналитически мыслящий, с научным подходом к жизни, обязательный и аккуратный, приводит все свои дела в порядок, возможно готовясь к смерти.

А в этом полёте его дублёром был сам Ю.А. Гагарин.

Неожиданно дублёром своей сестры пришлось оказаться и Платону.

Уже готовившаяся к выпускным экзаменам, Настя обратилась за помощью к брату.

— «Платон! Попробуй мне объяснить такое явление! Меня Евгения Николаевна вызвала по геометрии объяснять доказательство объёма усечённой пирамиды. Я хорошо его знала, и бойко начала. Но, когда я дошла до одного места, вдруг впала в ступор! В голову ну ничего не лезло! Стою и молчу, как дура! А она смотрит на меня удивлённо и говорит: «Ничего, бывает! Не волнуйтесь! Завтра ответите!». И я как оплёванная пошла на место. Что это такое? У тебя такое бывало?».

— «У меня — нет! Но у других бывало! Это видимо от перегрузки, или, скорее всего, от тупой зубрёжки! Возможно, в этот момент ты слушала музыку или радио, а может телевизор работал, или кто-то тебе что-то сказал!? И у тебя в подсознании на подкорке это запечатлелось, как одно, связанное с другим, без него не существующее! Как подпорка твоему конкретному знанию, как ключ к нему! И когда ты рассказываешь хорошо знакомое почти на автопилоте, эта связь всплывает, а твоё сознание противится его