воспроизведению, как какой-то чуши!? А твоё подсознание ищет эту звуковую подпорку-ключ и не слышит её. Потому и ступор. А иначе будет, как в фильме «Я вас любил» — «Мой дядя самых, самых честных, честных правил! Когда не в шутку. Эх, не в шутку занемог…», и так далее?! Но это только моя версия, причем, ни чем не обоснованная!» — выдал Платон поучительную тираду.

— «Очень похоже на правду! Ну, ты, братец, даёшь!?» — удивилась и восхитилась Настя.

Но большего восхищения и удивления у них вызвало открытие 28 апреля в Монреале Всемирной выставки «ЭКСПО-67». Эта всемирная выставка, как ни одна другая до этого, очень широко и подробно освещалась в прессе, радио и по телевидению.

Даже готовящаяся к экзаменам Настя не упускала случая посмотреть интересные репортажи из Монреаля. Она даже изменила свою причёску.

Готовясь к выпуску во взрослую жизнь, она давно обрезала косички, и сделала короткую стрижку типа каре. А в последнее время ей, наконец, удалось чуть распушить и чуть подзавить свои гладкие волосы, придав им некоторый объём и шарм. И Настя теперь гордилась своей причёской, перестав завидовать вьющейся шевелюре брата.

Настя продолжала ездить в Политехнический институт на лекции для школьников. А делать она это она начала ещё осенью вместе с подружками-одноклассницами Квартниковой, Фадеевой и Ямщиковой, а также с парнями Ладыгиным и Оторбаевым, слушая лекции по физике, химии и математике.

Она вообще, впрочем, больше как девочка, относилась к учёбе в школе серьёзнее своего старшего брата Платона, но часто опираясь на его знания и пользуясь его авторитетом.

В её 10-ом «Б» классе, кроме Насти Кочет, училось ещё восемнадцать девочек. Это были Бедрина Лена, Гарнизова Алла, Гордик Люда, Горская Люба, Дорина Валя, Евдокимова Наташа, Квартникова Лариса, Моисеева Наташа, Панова Нина, Роговская Оля, Салуянова Тоня, Ситникова Галя, Скворцова Лиза, Степанищева Галина, Трифоненкова Лена, Фадеева Таня, Швец Галя и Ямщикова Наташа. А мальчишек у них было всего восемь: Алфёров Сергей, Закс Боря, Ладыгин Вова, Лобовиков Митя, Максимов Юра, Отарбаев Вова, Синицын Дима по кличке «А я учил» и Стольников Вова. Поэтому в их классе было засилье девчонок. К тому же и старостой класса была авторитетная, справедливая, умная и волевая Настя.

Но ещё в субботу 29 апреля она с родителями и братом на три дня выехала на дачу. Они — работать, а она ещё и отдохнуть и чуть развеяться.

Так что праздник Первомая в этот раз все они встретили на природе.

Платон естественно занялся копкой и подготовкой грядок к посадке, отец — обрезкой деревьев и кустарников, мать — пока расконсервацией домашней утвари и подготовкой постелей, а потом приготовлением еды.

А Настя сначала слонялась без дела, иногда помогая маме. Но вскоре и она нашла себе работу — перемывать запылившуюся за зиму посуду, а к вечеру — застилать кровати немного просохшим постельным бельём. Но успела она и погулять, встретив на своём центральном перекрёстке разговорчивую, настойчивую и предприимчивую Наташу Борисову, предложившую ей поиграть в бадминтон.

— «А чего Платон не выходит?» — спросила та.

— «Так наш трактор ещё копает! А это и ему на целый день!».

Устав за три дня плодотворной работы и много сделав, с наслаждением устремились они домой. Платону нравилось в весенние дни возвращаться с дачи с ощущением натруженных рук и обветренного на солнце лица. Даже запах, немного прожаренного на солнце постельного белья, подушек и матрасов уже держал в себе сухость и жар солнца. Подобный, но еле ощутимый запах исходил и от его уже покрасневшей кожи кистей рук.

— Эх, если бы тридцатого не похолодало, можно было бы ещё два дня позагорать, хотя спать было холодно! Но всё равно хорошо! Хоть дождей не было! — радовался Платон своим первым весенним солнечным денькам.

В первые майские дни он узнал, что ещё 1 мая президентом Никарагуа стал бывший командующий Национальной гвардией генерал Анастасио Сомоса, а 2-го мая новым премьер-министром Камбоджи был назначен Сон Санн. К третьему мая стало известно, что на президентских выборах в Южной Корее победу вновь одержал Пак Чжон Хи.

Очередные очки набрали и лидирующие в чемпионате СССР по футболу все четыре динамовские команды. К 4 мая, после семи туров, киевляне имели десять очков, их одноклубники из Москвы и Тбилиси — по девять, а минчане и еще шесть команд — по восемь. Но у идущих без поражений москвичей, которых теперь тренировал их бывший игрок Константин Иванович Бесков, была ещё и игра в запасе.

Среди идущих в одной группе с минчанами оказались с одной игрой в запасе московское «Торпедо» и луганская «Заря», а далее «Нефтяник», «Пахтакор», СКА и «Шахтёр». Далее расположились ещё восемь команд, возглавляемые ЦСКА с шестью очками и одной игрой в запасе. Они имели по шесть, пять и четыре очка. А турнирную таблицу неожиданно замыкал московский «Спартак» с двумя очками и без побед, но с игрой в запасе. Поскольку в чемпионате играли девятнадцать команд, то каждый тур одна из них пропускала. Поэтому после семи туров у семи команд оказалось сыграно только по шесть игр.

Последние футбольные новости Платон обычно обсуждал с болельщиками «Динамо» Горбачёвым и Петруниным. Но больше всего он любил это делать с Яшей Родиным, болевшим за «Спартак».

Обсуждение последних футбольных новостей постепенно перешло и на приближающийся день победы, уже третий год являвшийся выходным днём.

Из беседы с Родиным, Кочет узнал, что и его отец воевал с японцами в Корее и погиб в бою с диверсантами уже после окончания боевых действий.

— «Да, жалко! Я отцу своему расскажу! Может он чего знает?» — пообещал Платон Якову.

Но Платон не только болел за свою команду, но и сам играл в футбол на той же спортплощадке у угла фабрики. Но теперь они играли трое на трое без студента-вечерника Попова и Володи Смирнова, переставшего играть со своими бывшими одноклассниками и бывшими коллегами по цеху.

При возвращении домой после очередной такой игры вместе с Володей Лазаренко, они на подходе к фабричным казармам увидели упавшего навзничь молодого мужчину.

Тут же рядом проходила женщина, которая позвала их:

— «Ребята! У него приступ эпилепсии! Скорее держите его, а то он разобьётся! И поверните его на бок, а то ещё и пеной захлебнётся!?».

Тут же Платон с Володей подскочили к лежащему мужчине и прижали его руки и ноги к асфальту. Платон почувствовал, как мышцы мужчины стали каменными, и ему пришлось приложить силу, чтобы удержать их непроизвольные сокращения и вместе с Володей повернуть его на бок.

— «Ничего