происходят за несколько человеческих поколений. Очень скоро — самое позднее в следующем столетии — нас ожидает состояние климата наподобие плиоценового, доледникового. Если мы будем и дальше выбрасывать парниковые газы, то через несколько столетий окажемся в эоценовом климате. Вспомним, что это был парниковый мир, когда Арктику покрывали джунгли, а там, где сейчас — по крайней мере, пока еще — полярная шапка, нежились крокодилы. Иными словами, несколько столетий человеческой деятельности могут перевести часы на 50 млн лет назад и обратить вспять тенденцию к похолоданию, имевшую место на протяжении большей части эпохи, когда царствовали млекопитающие.

Я не знаю наверняка, что сулит будущее. Я не собираюсь предаваться домыслам, так как при столь быстрых климатических изменениях мы вступаем на территорию неведомого. Однако я думаю, что наш человеческий вид в беде. Возросшие температуры будут превышать те пределы, в которых мы эволюционировали. Мы окажемся вырванными из нашего уютного межледниковья, антуража всей мировой истории Homo sapiens, где температуры комфортны, полярные льды направляют течения, несущие теплую воду в высокие широты, а урожаи удобно выращивать на ледниковых наносах почвы. Уровень моря поднимается, как уже бывало не раз, но впервые море будет наступать на наши города — ведь многие из них расположены именно там, где суша встречается с морем. Мы можем погибнуть, а можем приспособиться. Таков выбор, а поскольку мы разумные существа с большим мозгом, орудиями, технологиями и глобальным присутствием, это действительно выбор.

А что будет с другими млекопитающими? Вымирания, безусловно, в той или иной форме будут продолжаться. Часто говорят о «шестом вымирании», вызванном человеческой деятельностью и сопоставимом с «большой пятеркой» вымираний в предыдущей истории Земли, три из которых были описаны в этой книге (пермско-триасовое, триасово-юрское и мел-палеогеновое). Может ли наше нынешнее положение сравняться с этими доисторическими катастрофами или даже превзойти их? Пока число современных вымираний далеко отстает от апокалиптических цифр массовых вымираний прошлого, поэтому излишний алармизм неоправдан. К тому же у нас есть средство — мы можем принять решение об охране редкого вида, который пока еще с нами! И все-таки есть опасения, что, если нынешние вымирания продолжатся, возникнет эффект домино, экосистемы посыплются как карточные домики, а глобальные сообщества постигнет коллапс, как каскадное отключение электричества в неработающей электросети. В таком случае для палеонтолога будущего гибель ледниковой мегафауны, сумчатых волков и фолклендских лисиц в недавней истории, а также львов и горилл в будущем сольется в единое событие. Спрессованное в тоненькую линию в отложениях, столь же четкую, как линия, отделяющая эру динозавров от эры млекопитающих. Много млекопитающих под ней, мало (если вообще сколько-то) — над ней.

Мне становится не по себе. Я смотрю мимо белых медведей в сторону вечереющего неба над озером Мичиган, и тут мои невеселые мысли прерывает вопль.

Это воют обезьяны-ревуны.

Я поворачиваюсь к жене и улыбаюсь. Эти обезьяны произошли от тех самых эоценовых мореплавателей, которые каким-то образом выдержали трансатлантическое путешествие по волнам, оставив Африку не по своей воле, но приспособившись к новым ландшафтам и климатическим условиям Южной Америки. А еще раньше предки этих мореплавателей пережили три массовых вымирания. Обезьяны — млекопитающие — стойкие существа.

А еще я знаю вот что. Эволюция наделила нас — единственный, но замечательный вид млекопитающих, Homo sapiens, — большим мозгом и способностью к сотрудничеству. Мы знаем, что творим с нашей планетой, и мы можем работать вместе, чтобы найти решения. Такими возможностями — изменить мир или улучшить его — никогда не обладали ни мамонты, ни саблезубые тигры, ни миллионы других наших вымерших родичей-млекопитающих. А мы обладаем.

Не знаю, что ждет впереди человеческую династию и весь наш род млекопитающих, но надеюсь, что царство млекопитающих будет продолжаться.

Примечания и источники

В примечаниях ниже описаны дополнительные материалы и источники, которыми я пользовался и которые рекомендую вам для получения информации по темам каждой главы.

В основном я опирался на несколько замечательных книг: Том Кемп «Происхождение и эволюция млекопитающих» (The Origin and Evolution of Mammals. Oxford University Press, 2005); Лиам Дрю «Я — животное»[51] (I, Mammal, 2017); Дэвид Рейнс Уоллес «Звери Эдема» (David Rains Wallace. Beasts of Eden. University of California Press, 2004); Дональд Протеро «Принстонский полевой справочник по доисторическим млекопитающим» (Princeton Field Guide to Prehistoric Mammals. Princeton University Press, 2017); Дональд Протеро и Роберт Шох «Рога, бивни и ласты» (Horns, Tusks, and Flippers. The Johns Hopkins University Press, 2002); Кеннет Роуз «Начало эры млекопитающих» (The Beginning of the Age of Mammals. The Johns Hopkins University Press, 2006); Зофья Келан-Яворовская «В поисках ранних млекопитающих» (In Pursuit of Early Mammals. Indiana University Press, 2012); Росс Макфи «Конец мегафауны»[52] (End of the Megafauna, 2019). Описывая палеогеографию древней Земли, я пользовался новейшими картами Рона Блейки (https://deeptimemaps.com/).

Глава 1. Предки млекопитающих

История «чешуйчатых зверюшек» происходит в каменноугольном лесу. В одних частях мира каменноугольный период рассматривается как единая геологическая эпоха, длившаяся от 359 до 299 млн лет назад; в других, особенно в Северной Америке, его принято подразделять на миссисипский (359–323 млн лет назад) и пенсильванский (323–299 млн лет назад) ярусы. Чтобы оживить картину каменноугольных болот, я опирался на описания ископаемого местонахождения Мазон-Крик в Иллинойсе, в первую очередь на обзор Clements et al. (Journal of the Geological Society, 2019, 176: 1–11), а также важную книгу: Чарльз Шабика и Энди Хэй «Ричардсоновский справочник по ископаемой фауне Мазон-Крик» (Richardson’s Guide to the Fossil Fauna of Mazon Creek. Northeastern Illinois University Press, 1997) — и две книги Джека Уитри: «Ископаемая фауна Мазон-Крик» (The Mazon Creek Fossil Fauna, 2012) и «Ископаемая флора Мазон-Крик» (The Mazon Creek Fossil Flora, 2006), обе изданы Клубом наук о Земле Северного Иллинойса. Вдобавок я использовал данные о другом аналогичном местонахождении ископаемой биоты каменноугольных болот, в Джоггинсе (Новая Шотландия), кратко описанной в статье Falcon-Lang et al. (Journal of the Geological Society, 2006, 163: 561–76).

Для описания вымышленных «чешуйчатых зверюшек», под которыми подразумевается последний общий предок синапсид и диапсид, я использовал двух животных: это гилоном (Hylonomus) — древнейшая известная диапсида в ископаемой летописи — и археотирис (Archaeothyris) — древнейшая известная достоверная синапсида достаточно полной сохранности. По данным молекулярных часов ДНК, расхождение синапсид и диапсид произошло в среднем 326 млн лет назад (разброс оценок — от 356 до 311 млн лет назад). См. статью Blair and Hedges (Molecular Biology and Evolution, 2005, 22: 2275–84). Сходную оценку времени расхождения (в среднем 324,51, с разбросом 331–319 млн лет