скажите, почему получается так, что Вы совершенно не контролируете, где находится вверенный Вам персонаж? Неужели так трудно организовать охрану одной девчонки, чёрт?! Да с этим даже Коробейников справлялся получше Вашего!

Осадько возвела глаза к небу:

— Никто же не мог ожидать, что наш образец...

— А здесь Вы что делаете, вы можете объяснить?! — продолжал греметь старый маг.

Эмма Борисовна, похоже, сдалась.

— Что? — спросила она.

— Здесь Вы что делаете? У Вас что, пикник на лужайке? — на пожилого волшебника было страшно смотреть. — С каких пор у нас стало разрешено прыгать за пределы Сказки?!

— Аполлон Артамонович! — тон Осадько из вразумляющего стал сейчас почти умоляющим. — Мы отправились вслед за Коробейниковым...

— Я спрашиваю: с каких пор вам стало можно телепортироваться за физические границы?! — повторил шеф. — Да, Коробейников прыгнул, я знаю, и мы непременно разберём это на Совете. Вам-то всем с каких пор стало можно? Что, если завтра Коробейников начнёт возить в Китежград контрабанду — вы все тоже будете возить контрабанду? Если послезавтра он кого-то убьёт — вы все тоже дружно пойдёте мокрушничать?!

Я сидел и боялся дышать. Магистр молчала, лишённая дара речи. Аполлон Артамонович обвёл глазами собравшихся.

— Восемь человек!.. — произнёс он потрясённо. — Восемь человек отправились ловить аспиранта с девчонкой — при том, что с этим заданием, будь оно даже санкционировано, справились бы двое младших оперативников. Эмма Борисовна, Вы, право, в своём уме?..

Осадько сжала губы плотнее — похоже, шеф сумел-таки задеть её за живое.

— Аполлон Артамонович, давайте обсудим всё на Совете, — сказала она. — Мы конвоируем Коробейникова и персонажа...

— Простите, — шеф в притворном удивлении склонил голову на бок. — Вы, кажется, сказали «конвоируем»? С каких это пор Управление взяло на себя полицейские функции?

— Не цепляйтесь к словам! — ответила Эмма Борисовна резко. — Мы выполнили свою работу...

— За пределами Сказки?! — маг снова взорвался. — Кто Вам разрешил здесь работать?! Если б я был офицером милиции, на глазах у которого восемь магов конвоируют волшебника и девчонку, боюсь, я не разделил бы Вашего оптимизма.

До магистра, похоже, дошло. Вид её из боевого превратился в растерянный. Беззвучно открыв и снова закрыв рот, она пожевала губами.

— Вы... Предлагаете вызвать милицию? — спросила она наконец.

— Да! — Аполлон Артамонович зааплодировал. — Замечательное решение! Непременно! Вызвать милицию, чтоб они забрали человека без прошлого и каких-либо документов до выяснения обстоятельств, а потом объявили бы в розыск туриста, не вернувшегося в своё время из Сказки.

Осадько уставилась на Димеону.

— В таком случае, что нам с ней делать? — спросила она.

— Блестящий вопрос! — возликовал шеф. — Просто блестящий! Жаль только, что задан он был уже после того, как Вы сделали... То, что Вы сделали.

Эмма Борисовна глубоко вздохнула, развела руками, словно бы признавая своё поражение, и отвернулась.

— Теперь к Вам, — Аполлон Артамонович перевёл взгляд на Ерёмина. — Борис Эдуардович, потрудитесь-ка объяснить, что за самодеятельность Вы устроили только что на перевалочном пункте!

Ерёмин смерил волшебника долгим серьёзным взглядом.

— Мы затыкали прорыв, — сказал он.

— Это я понимаю, — кивнул шеф. — Чего я не понимаю, так это того, с каких пор Опергруппа пускает в ход технику до получения полной когитограммы.

Ерёмин скривился, как от зубной боли.

— Аполлон Артамонович, — сказал он. — Ситуация была чрезвычайна, и, боюсь, промедление...

— По инструкции, — перебил его маг. — По инструкции Вы можете применять гасители только после того, как очаг будет на сто процентов локализован.

— Очагом была эта девочка, — оперативник кивнул на друидку, которая, как и я, безуспешно пыталась следить за разговором. — Поэтому в данном случае когитограмма...

— Только эта девочка? — Аполлон Артамонович склонил голову на бок. — Только она, я не ослышался? В таком случае моя информация расходится с Вашей, представьте себе! Только я, в отличие от Вас, основываюсь на данных полученных измерений... Вот, полюбуйтесь.

Оттянув лацкан пиджака, шеф извлёк из внутреннего кармана сложенную вчетверо распечатку и протянул её оперативнику. Тот принял листок и, неуклюже развернув его одной здоровой рукой, принялся вглядываться в цветные пятна. Аполлон Артамонович ждал. Остальные волшебники с любопытством выглядывали у Ерёмина из-за спины.

— ...! — с чувством выругался тот.

— Совершенно с Вами согласен! — кивнул шеф. — Эта, — он протянул магам следующую когитограмму. — Эта снята через сорок секунд после конфликта. Как видите, второй очаг превосходно стабилизирован.

Бумага пошла по рукам.

— Близнецы? — спросил Крымов.

Аполлон Артамонович поднял руки:

— Господа, господа!.. Через двадцать девять минут я жду всех на Совете, и соизвольте, пожалуйста, написать объяснительные — поверьте, сделать это как следует в Ваших же интересах. Что касается персонажа и прочих аспектов этой истории — этим теперь будет заниматься Совет, и только Совет. Вопросы?

Маги молчали — слишком резким было изменение курса.

— Отлично, — шеф с удовлетворением потёр руки. — Стало быть, все всё поняли? В таком случае, жду всех на Совет