Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Чего это они? — поинтересовалась растерявшая от недоумения весь кураж Миражанна. Благоразумно не став тем не менее выходить из боевой стойки. — Меня так испугались? — с коротким смешком озвучила она шутливое предположение.
— Сильно в этом сомневаюсь, — ответила Эльза, пристально вглядываясь в виверн и ни на секунду не опуская поблёскивающего меча. — Эмия? — не оборачиваясь, обратилась она в поисках пояснений.
К её несчастью, надлежащих ответов не было и у Эмии.
Он внимательно следил за переминающимися на месте вивернами и тщательно прислушивался ко всем остальным своим чувствам. Следы барьеров или любой другой защитной магии отсутствовали, что практически полностью исключало магическую природу изменений в поведении виверн. Несомненно, всегда оставалась вероятность того, что за данной странностью стоял исключительно искусный маг, действия которого даже Эмия отследить был не в состоянии. Ровно как не мог Эмия и списывать со счетов вмешательство некоего могучего природного духа (а то и вовсе божества), как то уже имело место в недалёком прошлом. Однако шансы чего-то подобного с учётом всех предшествующих обстоятельств казались Эмии чрезвычайно малы.
То, как вирены вели себя… Они явно очень сильно жаждали добраться до него и девушек. Их буквально распирало от первобытной звериной ярости, которая грозилась вот-вот спалить тварей изнутри без остатка. И всё же нечто никак не позволяло им реализовать свои низменные желания. Не позволяло им…
«Подняться наверх?» — сам себе задал вопрос Эмия, отвлёкшись ненадолго от созерцания клыкастых морд и глянув за спину, на вершину горы.
Виверны передвигались только по земле, наотрез отказываясь пользоваться крыльями.
Это раз.
Виверны очень быстро прекратили преследовать их группу, хотя в случае с обследованием других гнёзд за ними гонялись по меньшей мере с полдесятка километров до того, как начинали сдаваться.
Это два.
В этот раз виверны не вернулись обратно к гнезду, а бродили рядом в считанных метрах, не смея при этом приблизиться.
Это три.
Из всего напрашивался вывод, что виверны не лишились по каким-либо причинам способности летать, как не утратили и жажды поквитаться с магами за содеянное. Просто у них присутствовал некий позыв, который заставлял крылатых рептилий идти наперекор собственной природе. Нечто более сильное, чем даже желание защитить свою территорию и своё потомство.
Нечто, заставлявшее их избегать высоты.
Возможно, Миражанна была не так уж неправа, когда предположила, что виверны испугались. Вопрос заключался лишь в том, кто или что могло так сильно напугать столь могучих чудовищ.
— Миражанна, — придумал Эмия способ проверить свою догадку. — Ты не чувствуешь никаких перемен в воздухе?
— В смысле? — глянув через плечо, лаконично вопросила она.
Одна Эльза до сих пор ни разу не позволила себе отвести глаз от виверн, что Эмия между делом засчитал ей в однозначный плюс.
— Не витают ли здесь иные, отличные от прежнего запахи? — пояснил Эмия.
Если вопрос с полётом можно было попытаться записать на своего рода психологический аспект (насколько термин «психология» вообще был применим к восьмиметровым крылатым ящерицам), то вот триггер для остановки в конкретно этой области наверняка был вполне себе материальным. И если взору Эмии отыскать что-то оказалось не под силу, то логично было положиться на иные органы чувств. Желательно звериные.
— Ты хоть представляешь, сколько различных запахов постоянно появляется и пропадает в природе? — усмехнулась Миражанна.
— Ты всё поймёшь сразу, как почувствуешь, — заверил её Эмия. Дать каких-то толковых подсказок в этом отношении он всё равно не мог. — Просто будь внимательна, и не торопись.
Даже не попытавшись как-то скрыть переполнявший её скепсис, Миражанна шумно фыркнула, но препираться больше не стала. Она сделала три шага назад и два в сторону, чтобы оказаться за спиной у Эльзы, после чего закрыла глаза и медленно втянула ноздрями воздух. Выдохнула, а затем снова вдохнула. И так по кругу.
Проплывавшее по небу облако закрыло собой солнце, отбросив тем самым на землю крупную тень. По-прежнему удерживая в поле зрения всех злобно порыкивающих виверн, Эмия в большей степени сосредоточился на анализе постепенно меняющего выражения лица Миражанны. Былое безразличие быстро уступило место задумчивой напряжённости, которая затем начала переходить в тень непонимания и озабоченности. Не открывая глаз, Миражанна начала делать всё более медленные и глубокие вдохи, а также полностью развернулась по направлению к вершине.
Из-за явных опасений в отношении ставшей абсолютно беззащитной спины подруги Эльза чуть сменила позицию, дабы максимально сократить время реакции на любую возможною угрозу. Эмия и сам натянул тетиву чуть сильнее, одновременно наполнив стрелы дополнительной магической энергией.
Каждый удар сердца растягивался от напряжения и ожидания в полноценные часы, отчего двадцатисекундный отрезок всеобщего молчания ощущался едва ли не годом. Миражанна всецело ушла в ощущения, а Эмия с Эльзой не смели ей в этом мешать, хоть их потуги и не имели так уж много смысла. Рассвирепевшие виверны чувства такта лишены были напрочь.
Очередной порыв прохладного ветра вернул склону дневную освещённость, и ровно в этот же самый миг глаза Миражанны раскрылись.
— Ха, — негромко выдала она с нахмурившимся лицом. — А вот это уже интересно…
— Что там? — сразу спросил Эмия.
— Как бы тебе сказать… — повернулась к нему Миражанна и натянуто улыбнулась. — Нам придётся нехило так подняться и сделать приличный крюк, но, думаю, я знаю, где находится эта ваша «причина», — стрельнула она глазами в Эльзу.
— И? — не стал потакать Эмия её попыткам ходить вокруг да около.
— И надеюсь, свои завтраки вы уже переварили, — ровным голосом ответила Миражанна. — Переться туда лучше на голодный желудок.
* * *
Резня.
Никаким другим словом описать это было нельзя.
Эльза зажала рукой нос и прикрыла рот, силясь подавить сами собой напрашивающиеся рвотные позывы. Для среднестатистического человека хватило бы и одного только всепроникающего запаха разложения, а ей же ещё приходилось вблизи лицезреть кишащие червями выпотрошенные туши.
Миражанна держалась лучше. Пускай её обоняние и было во много раз чувствительнее, опыт его постоянного использование взрастил в ней надлежащую выдержку. Скрестив руки на груди, Миражанна с показным безразличием изучала валяющуюся у её ног оторванную голову, у которой отсутствовала нижняя челюсть. Лишь вздрагивающие периодически плечи выдавали её подлинные чувства.
В противовес им, Эмия в действительности сохранял ледяное спокойствие. Ему слишком часто приходилось вдыхать запах кровавой бойни, чтобы организм хоть как-то начал на оный реагировать. Смерть? Гниение? Всего-навсего приправы блюда под названием «жизнь». Удивить Эмию видом раскиданных по земле изорванных внутренностей также вряд ли ещё оставалось возможным. К такого рода «сервировке» он давно привык.
Эмия не утратил бы самообладания,
