И тут случались авария. Прежде чем Томми обрел равновесие, на него одновременно с двух противоположных сторон налетели две девушки-подростка. Томми упал на лед, и окончательно сдался эмоционально и физически.

Отец помог ему подняться и спросил: "Ты в порядке, малыш?" Поверженный маленький мальчик, который выглядел как Мохаммед Али после сотни раундов сотой игры, промямлил: "Я думаю, да".

"Ты в порядке. Все хорошо,- сказал его отец. - Не сдавайся! Я знаю, что тебе поможет: продолжай кататься, и тебе станет легче". Маленький мальчик покорно повернулся и продолжил кататься, падать, кататься, падать.

Примерно год спустя я приехал на каток и заметил группу из приблизительно двадцати мальчишек, которые тренировались перед предстоящей игрой в хоккей. Трех футов роста, в ярко-красном шлеме и форме, которая явно была ему велика, Томми Де Сантис был на катке и вместе с другими мальчиками гонялся за шайбой.

Прошло всего несколько минут, как я увидел неизбежность повторения ситуации, которая произошла много месяцев назад. Когда Томми вел шайбу к воротам противника, трое мальчиков, гораздо крупнее его, устремились к нему с разных сторон. Когда Томми потерял равновесие, один из мальчиков помог ему довершить падение, толкнув малыша Томми на лед.

И если год назад это совершенно деморализовало его и вызвало слезы, то сейчас Томми вскочил на ноги, поправил шлем и помчался за мальчиками. Он стал значительно лучше кататься и сейчас с азартом гнался за своими противниками. Когда Томми приблизился к мальчику, который толкнул его, он ускорился. И когда они столкнулись нос к носу, его противник отлетел к ограждению и громко ударился об него.

"Во дает! - выкрикнул мужчина с трибуны болельщиков в нескольких футах от меня. Мистер Де Сантис вскочил на ноги, громко ухнул и поднял в воздух кулаки, чтобы поприветствовать своего сына. Как будто не слыша отца, Томми смотрел только на лед и следовал за ребятами из своей команды.

Во многих родительских группах я рассказывал историю Томми и много размышлял над услышанными комментариями. Некоторые люди считали, что нет ничего плохого в таком поведении отца и в ситуации с Томми. Томми, по их мнению, надо учиться "суровой игре с большими мальчиками". Они считают спорт элементом, и положительным элементом, обучения мальчика тому, как действовать жестко, молча терпеть боль, быть напористым, немногословным, неунывающим, быть "мужчиной" в стереотипном значении этого слова. Они боятся того, что будет, если их сыновья не захотят подчиняться этим законам, страшатся унижений, которые будут преследовать их и их сыновей. И хотя им не очень приятно видеть Томми падающим на лед или слышать слова его тренера, в данном случае - его отца, призывающего его быть смелым и отомстить другим мальчикам, многие родители считают это необходимой частью "взросления", "жизни мальчика".

Другие родители не так благосклонно относятся к "закаляющему" аспекту спорта. Они считают, что Томми учат безжалостности, заставляют делать то, что противно его натуре. Поведение его отца вызывает у них неприязнь. Почему, спрашивают они, отец принуждает ребенка терпеть боль и одобряет его, когда он травмирует других? Как сказала одна мама, "я горжусь своим сыном, его успехами в спорте, но эта гордость ничего не стоит, если бы ему пришлось проходить через всю эту жестокость". Или, как выразился другой родитель: "Я могу понять, почему мальчики поступают так друг с другом. Но родители! Я терпеть не могу родителей, которые выкрикивают эти бессмысленные, "соревновательные" речевки с трибун. Неужели они не понимают, что только мешают нашим детям?"

Я вижу, что большинство родителей разрывают противоречия: они хотят, чтобы их мальчики преуспели в спорте, были готовы к жестким моментам игры и делали все, что необходимо, чтобы остаться в команде, и в тоже время хотят защитить своих сыновей от ненужной мелочности, беспощадности, эмоциональной выхолощенности многих спортивных занятий. Многие родители сожалеют о том, что спорт приводит мальчиков к эмоциональному отчуждению, и хотели бы, чтобы спорт был более позитивным, возвышающим, вдохновляющим.

Как выразился один отец, "когда мой сын Кейс вывел команду в аут, я видел, как ему было плохо. Другие мальчики почти не разговаривали с ним, а тренер не то что не разговаривал, а даже не смотрел на него. Кейс пытался успокоиться, но я видел, как он был несчастен. Я хотел бы подбежать к нему и сказать, что он хороший парень и что он очень хорошо играл, и что это питчер другой команды оказался чертовски хорош. Но я подумал, что это может только все ухудшить. Я хотел подскочить к нему и крепко обнять его. Но я знал, что, если я так поступлю, это его только смутит".

Как и отец Кейса, многие родители боятся, что если они что то сделают или скажут, это только обострит чувство стыда у их сына. Но, по-моему, именно так родители упускают возможность изменить ситуацию к лучшему. И хотя вполне естественно стремление "не раскачивать лодку", чтобы не ухудшить ситуацию, я считаю, что родители, не унижая сыновей, могут изменить ситуацию со спортом, если будут постоянно в курсе дел и будут знать, какие отношения преобладают на корте или на поле.

Действительно, я знаю группу родителей, которые посещали судейские школы, мастер-классы для тренеров, семинары по разрешению конфликтов и затем излагали свои знания в методических пособиях по организации спортивных команд. Если их участие регулярно и не вызывает подозрения, и если здоровые отношения начинают преобладать в игре, то родители могут оказать колоссальное влияние на то, как идет и ощущается спортивная игра, могут помочь снизить количество случаев, когда тренер и другие члены команды пристыжают игрока, и сделать спорт источником положительных изменений, каким он, как мы видели, может стать.

Ненужная жестокость спорта

Кроме того, что правила жизни в обществе вынуждают мальчиков травить и упрекать друг друга за ошибки и спортивную неловкость, каноны "мужественного" поведения узаконили жестокость, которая проникла во многие мальчишеские игры. и хотя в некоторых видах спорта, таких как яхтинг, теннис, гольф нет жестокости, многие другие (футбол, хоккей, борьба) поразительно безжалостны. Даже американский футбол, относительно легкая, подвижная игра, гораздо более терпимая к слабости, чем футбол или рэгби, может в неправильных руках стать ужасно жестокой.

Послушайте рассказ семнадцатилетнего Джеймса, прирожденного защитника, шести футов ростом и весом 145 фунтов, о школьной футбольной команде: "Раньше, если кто-то задел тебя, ты не должен был отвечать ради блага команды. Сейчас, если такое происходит, ты должен отомстить, чтобы отстоять честь команды. Если меня ударили и кто-нибудь из младших игроков видел, что я отступил и не ответил, об этом узнают все. И все решат, что ты не мужчина".

Джеймс вспомнил, как однажды он чуть не набросился с кулаками на другого игрока: "Мы боролись за мяч, и он толкнул меня в спину. Я упал, было больно, и я завелся. Я повернулся всем телом и ударил его в лицо, он закричал: "Что, черт побери, ты делаешь?" А я ответил: "А ты что делаешь?" И мы начали драться".

Джеймс добавил: "Раньше говорили, что неважно, победил ты или проиграл. Я думаю, что сейчас никто больше так не живет".