—Ха, сколько внимания к моей персоне. Аж страшно даже представить, сколько грязного белья вы перелопатили,— язвительно фыркнула она.— И зачем? Стоило ли так снисходительно относиться ко мне? После случая с Вероникой, думаю, стражам нужно быть куда более осторожными, а то как-то непрофессионально.

—О-о, поведали тебе уже? Только этот совет лучше бы для своих недотеп приберегла, ведь это они облажались. Уже в какой, сука, раз!— развел он руками, вспоминая все промахи Горихвосток.— Ведь та самая Вероника была в их отряде.— Глаза девушка расширились. Дюк приметил это искреннее удивление, словно в ее воображаемой броне образовалась брешь, и он попал клинком именно в нее.— Что, не знала? Хотя это и понятно: зачем им в очередной раз опускаться ниже плинтуса? Тем более перед новенькой, единственным их шансом. Ведь наши ни за что не будут с ними работать. Для многих их попросту не существует, и странно, что ты до сих пор в них веришь. Дорогая, тебе нужно повзрослеть.

—Заткнись.— Голос ее превратился в злобное шипение.— Заткнись.

—Ох, только не говори, что прониклась к ним симпатией. Да-а уж, поэтому-то тебя трудно вытащить оттуда? Но ничего, сегодня мы попробуем это сделать. Надеюсь, все пройдет удачно и скоро ты пополнишь наши ряды.

—Надейся.

—Итак,— мужчина открыл книгу и надел очки,— по мере прочтения заклинания в твоей памяти будут всплывать воспоминания, в которых закрепился демон за время пребывания в тебе. Сначала это будет что-то легкое, незначительное, его первые неумелые шаги, так сказать, но после все будет становиться реалистичнее и тяжелее… в моральном плане. Но ты должна понимать, что физического урона тебе не могут нанести. Это просто будут воспоминания, которые ты будешь переживать заново, чтобы мы смогли стереть все остатки несформировавшегося беса.

«Что? Это будет как в доме демонов?— вспомнила ту процедуру Алекс, из-за чего ледяной холод пробежал по спине, плавно сменяясь растекающимся по телу жаром.— Нет, я не хочу. Не хочу! Мне и того раза хватило. Черт… Ранта, ты здесь? Ну же, ответь. Ты меня слышишь?

—Прекрасно,— шумом раздался знакомый голос, почему-то заставивший девушку немного успокоиться.— Но не мешай, мне самой интересно узнать, как это происходит.

—Эй, почему ты не сбежала? Ты ведь могла тогда…

—А зачем? Все равно скоро все решится. Ты разве не чувствуешь это?

—О чем ты вообще?

—Алекс, я о твоем выборе».

Дюк принялся читать, начиная обряд.

—Эй, постой!— остановила его девушка.— Зачем вам моя мать? И что в том ящике?

—Так, я думал, что мы разобрались, что это вообще не человек,— указал он на женщину.— Как и то, что находится в ящике. Там катализатор в виде демона, который раздобыл Ник. Хоть от кого-то польза. А теперь, будь добра, помолчи,— поправив очки, Дюк начал сначала: — Гирге о далор, седо карнотуло, каристор наго…

Алекс напрягла все тело и начала прислушиваться к своим ощущениям, решив, что скоро должна была уснуть или впасть в транс. Но ничего подобного не произошло. Она по-прежнему находилась на складе, контролировала себя и свое сознание, просто… воспоминания так настойчиво всплывали в ее памяти, что перебивали все остальные мысли.

Девушка вспомнила, как приобрела «в рассрочку» свои первые фальшивые документы, желая как можно скорее сбежать прочь из университета и снова начать все с чистого листа; вспомнила, как не смогла вовремя внести плату из-за проблем со здоровьем, как оказалась в холодном сыром подвале в ожидании решения, которое кардинально изменило ее жизнь. Ведь как еще могла погасить долг молодая, симпатичная да ко всему прочему и беспризорная девушка? Ответ настолько банален, что аж тошно. Именно в таком тошно-омерзительном месте Алекс впервые и встретила Нину… или Николь? Не столь важно. Это имя, скорее всего, ей дал постоянный клиент, одаривавший своей любовью девочку-аутистку, без конца повторяющую слово «шарики». Ее поселили в соседнюю комнату. Их и кормили в одно время, и на прогулку выводили, и мыли, поэтому Алекс даже за столь короткое время смогла немного понять девочку. Оказалось, «шарики», о которых она постоянно твердила, были теми забавными новогодними снежными шарами, встряхивая которые, заставляешь вихриться белоснежные мерцающие снежинки. Она поняла это, когда Николь пыталась нарисовать нечто похожее на песке. Хотя… почему пыталась? Выходило просто отлично. Возможно, если бы это можно было развивать, девчушка рисовала бы прекрасные картины. По крайней мере, Алекс уж точно нравились бы ее творения, ибо даже тогда она просила Николь нарисовать ей что-то, как только появлялась возможность. Но в том месте, в котором они существовали, на подобном таланте денег не заработаешь. Как говорили: «Лучше б сосать научилась». И училась. А что, с таким-то словарным запасом на какую провокацию еще можно было нарваться? Да и Алекс никогда особым умом не блистала, поэтому однажды, когда ей надоело слушать мерзкие шуточки от сторожевых псов в сторону девочки, не выдержала и заступилась за нее. Зря… В итоге изнасиловали обеих. Тогда-то, валяясь на холодном полу, униженная, обессиленная и озлобленная на весь отталкивающий ее мир, Алекс впервые услышала другой голос в своей голове. Голос Ранты. Девушка недолго раздумывала и в конце концов заключила новый договор, принимая помощь от очередного демона. Только вот это соглашение нравилось ей куда больше прежнего, ведь демон всегда был рядом и помогал в трудные моменты. Поначалу, конечно. Хоть Алекс и выбралась из того тошно-омерзительного места, но все равно продолжила вести отвратительное жалкое существование: использовала других, калечила их как снаружи, так и изнутри, разрушала чужие жизни… Абсолютное безжалостное равнодушие, казалось, намертво засело у нее внутри. И избавиться от него было даже сложнее, чем от невидимой татуировки.

Алекс даже не пыталась вернуться к обычной жизни. Да и зачем? У нее был свой собственный ручной демон, который исполнял все ее прихоти и желания. Они сумасбродно колесили из одного города в другой, пробуждая в окружающих недовольство, возмущение, раздражение, гнев и даже безумство. Сея хаос, беспардонно раскрывая шкафы со скелетами и обнажая самые страшные тайны людей, получали непередаваемое наслаждение и удовольствие от чужих страданий. Свернувшаяся внутри змея начала разворачиваться, плюясь во все стороны ядом. Алекс больше не была жертвой в этом мире потерь и сожаления, боли и страданий, отчаяния и смерти. Так она думала. Но за этим грязным самоудовлетворением Алекс прятала свои былые страхи и муки, надеясь, что ей никогда больше не придется столкнуться с ними лицом к лицу.

Так все и было. Правда, первые несколько лет. Потом же начались проблемы. Они всегда возвращаются, просто к ним нужно быть готовым. Что нельзя сказать об Алекс, которая уже смогла привыкнуть к тому, что все трудности преодолевал именно демон. Когда же он решил уйти за кулисы, оставив ее наедине с агрессивными верзилами из клуба, то девушка с множеством ушибов, ссадин и парочкой треснувших ребер оказалась в больнице. С того момента демон вышел из-под контроля: мог попросту игнорировать «хозяина», самовольно овладевать телом и творить, что вздумается, совершенно не слушая приказов. Из-за этого Алекс и стала завсегдатаем больниц везде, где только оказывалась.