Громадные прожорливые зверюги вписывались в сложившиеся экосистемы с трудом, приходилось их подкармливать, особенно зимой. Но только не в Австралии. Там зубробизоны нашли пустующую нишу и бодро начали размножаться без малейшей помощи со стороны человека.

По последним данным, расплодились зубробизоны в Австралии в количестве 15-20 тыс. голов. И идет активное обсуждение вопроса: а не перестрелять ли их, пока не поздно? А то ведь косматая армия размножится еще больше и рано или поздно двинется на новые земли, на пастбища и возделанные поля. Большую кроличью стену зверюга в тонну весом протаранит и не заметит.

По мере развития в Австралии палеонтологии и археологии выяснилось: крупные сумчатые на континенте водились. Причем иные из них были не просто крупными, а прямо-таки огромными.

Илл.39. Дипротодон (компьютерная реконструкция из сериала канала ВВС). Трудно поверить, что этот сумчатый гигант, дораставший почти до трех тонн, — ближайший родственник симпатичного медвежонка коалы, но это так.

Знакомьтесь: дипротодон, дорастал до двух метров в холке, весил до 2,8 т. Травоядный, он вел образ жизни, схожий с носорожьим. Но африканский черный носорог, например, мельче.

Естественных врагов дипротодон не имел среди сумчатых, крупных хищников их эволюция не породила. Самый большой из них, ископаемый австралийский сумчатый лев, был заморышем в сравнении со львами, охотившимися одновременно с ним на других континентах, весил до 110 кг (вымерший североамериканский лев имел вес вчетверо больший).

Правильнее было бы назвать австралийского льва сумчатым ягуаром, размеры и ТТХ совпадают, — но как этого хищника ни назови, дипротодон был ему не по зубам. Этакий гигант раздавит и не особо затруднится.

А вот еще один красавчик, зигоматурус, этот размерами и образом жизни напоминал не носорога, а бегемота.

Илл.40. Зигоматурус, внушительный такой сумчатый кабанище в тонну весом с полуводным образом жизни. Благодаря весу и размерам естественных врагов не имел.

Возможно, численность дипротодонов и зигоматурусов регулировала ископаемая гигантская ящерица мегалания — близкая родственница «сухопутных крокодилов», варанов острова Комодо, но значительно превышавшая их размерами, дораставшая чуть ли не до 10 м в длину. Но многие ученые считают, что по разрозненным остаткам скелетов размеры мегалании вычислены неправильно, и суперящерицы были значительно меньше.

Зиготомарусу не уступал весом и габаритами палорхест, он же сумчатый тапир, тоже дораставший до тонны веса. Другие ископаемые виды сумчатых были поскромнее размером, но счет шел на центнеры, никакого сравнения с кенгуру.

А еще в Австралии жила громадная птица гениорнис — исполинский гусь, разучившийся летать: высота свыше двух метров, вес до четверти тонны. Современные австралийские эму и казуары тоже птицы не мелкие, однако сущие птенцы на фоне гениорниса.

Илл.41. Гениорнис, ископаемый громадный гусь. Ростом несколько уступал современному африканскому страусу (у того ноги и шея длиннее), но массой тела значительно превосходил.

Вся эта крупная фауна начала вымирать в одно и то же время. Старт процесса совпал с появлением первых людей в Австралии.

Австралопитеки, названию вопреки, в Австралии никогда не жили. И другие переходные между обезьяной и человеком виды приматов не жили, какой бы бред ни писал на эту тему расист Жюль Верн. В Австралию люди впервые попали уже людьми, вполне сформировавшимися Хомо сапиенсами.

Современными генетическими исследованиями установлено: все аборигены Австралии (а в лучшие времена их количество превышало, по умеренным оценкам, 1 млн.) ведут свое происхождение от весьма немногочисленной группы переселенцев, 250-300 человек, не более.

Высадились они, строго говоря, не в Австралии, а на древнем континенте Сахул. Уровень мирового океана в то время был ниже современного на 150 метров (значительная часть воды планеты Земля выпала из круговорота, лежала ледниками многокилометровой толщины в Евразии и Северной Америке), — будущая Австралия была больше размером и с ней составляли единое целое близлежащие острова, самые крупные из которых Тасмания и Новая Гвинея.

Оценки даты высадки разнятся, если их усреднить, получается примерно 50 000 лет назад.

Высадившиеся были весьма продвинутыми для палеолита людьми. Они, как уже упомянуто, умели пересекать моря, — даже с учетом низкого уровня океана 100 км водной глади им все равно пришлось преодолеть.

Ни скотоводства, ни земледелия высадившиеся не знали (и никто в мире не знал), но охотниками были весьма умелыми, успешно добывавшими в Евразии мамонтов, шерстистых носорогов и другую крупную дичь. Каменные орудия охоты достигли у них большой степени совершенства, примитивные копья (палка с острым обожженным концом) сменились куда более эффективным оружием, имевшим тщательно сделанный кремневый наконечник — после удара он отделялся от древка, оставался в теле животного, и даже мамонт, получивший несколько таких ран, был обречен.

Практиковались коллективные методы охоты, в том числе загонной. В частности, первопоселенцам был знаком нагон животных на охотников при помощи степных палов.

И всё это не потребовалось в новых землях. Все ухищрения, придуманные многими поколениями охотников, — не потребовались.

Дело в том, что сумчатые млекопитающие неимоверно тупые. Глупы как пробки.

Кто-то может сказать, что это упрощение, даже профанация, что делить животных на «умных» и «глупых» нельзя, что разум — свойство лишь человека.

Да, упрощение. И тем не менее…

Ума у животных нет, но есть поведенческие реакции, весьма разнящиеся и при сравнении видов, и при сравнении отдельных особей внутри каждого вида.

Одни животные лучше адаптируются к изменениям обстановки, осваивают новые методы добычи пищи, спасения от хищников и т.д. Другие адаптируются хуже. Третьи вообще никак.

И с этой точки зрения плацентарные млекопитающие выглядят на фоне сумчатых как профессора и доктора наук рядом с питомцами детского сада для дефективных детишек.

Все знают коалу. Этот умилительный и симпатичный сумчатый медвежонок символ Австралии наряду