– Вот как… Ты ведь сама ее порекомендовала.

Венкина кивнула, теребя левую косицу с лентой в горошек – с правой стороны распущенные волосы клубились пышным облаком цвета ржавчины.

– Она сначала показалась мне забавной, а потом… Когда она начала обустраиваться в своей комнате, мне стало тревожно, как будто я почуяла беду. Амуши не крухутаки, мы живем-играем, у нас предчувствий не бывает. И уж если я что-то почуяла – это чутье хранительницы! Значит, она опасна или для города, или для тебя – его основателя.

С тех пор как Венша стала духом-хранителем, они с Тейзургом перешли на ты. Сам предложил: мол, ты больше не служанка, у тебя теперь другой статус.

Он смотрел задумчиво. Чуть улыбнулся уголками губ. Наконец спросил:

– И кому же, по-твоему, угрожает опасность – Ляране или мне?

– Наверное, тебе. Но если с тобой случится худое, городу с этого тоже ничего хорошего. Помнишь, ты рассказывал про свой прежний город, который сожгли? Давай я скажу ей, что у нее манеры неподобающие для придворной дамы, и пусть выметается.

– Нет. Без моего разрешения ты ничего ей не сделаешь.

– Да зачем она тебе? Неужели тебе нравятся такие, как эта Флаченда?

– Венша, у нас тут дворец, а не забегаловка. Необходимо соблюсти все формальности. Для того чтобы выгнать Флаченду, нужен повод. Наблюдай за ней. Проследите с Тунанк Выри, с кем она общается. Только будьте предельно внимательны, даже на изнанке, чтобы не нарваться на других наблюдателей. И никому ни слова о твоих подозрениях – я в курсе, этого достаточно. Ты меня поняла?

– Поняла, – Венша скорчила недовольную гримасу – она предпочла бы решить проблему одним махом. – Если б у нас кто-то посторонний болтался по изнанке, я бы знала. Но я проверю.

– Проверь. А по поводу Флаченды не беспокойся – она покинет дворец, как только я сочту, что она себя скомпрометировала.

Не сказать, чтобы это обещание успокоило Веншу.

Вольный торговый город Сатиб знаменит своим базаром – там пересекаются караванные пути, туда стекаются товары и слухи со всей Суринани. От Рачалги, граничащей с княжеством Тейзурга на юге, его отделяет море барханов.

В окрестностях Сатиба добывают олосохарские перлы, созревающие внутри наростов на шкурах жемчужных бородавочников – ящеров пустыни, размерами превосходящих крупную собаку. Во времена Куду и Монфу таких тварей не было.

А еще Сатиб славится коврами, которые стоят вдвое-втрое дороже мадрийских: ткачихи-ведьмы вплетают в них чары, способствующие душевному умиротворению, приятным грезам или разжиганию любовной страсти.

Когда торговец в долгополом балахоне явился в гостиницу и принялся нахваливать свой товар, подсев в трапезной к Куду и Монфу, те попытались его спровадить: откуда у них такие деньги, да и на кой им сдался ковер?

– Госпожа… – многозначительно подмигнул визитер. Ушлый, юркий, с хитроватой миной на гладком смуглом лице.

На миг разжав кулак, показал крохотное игрушечное зеркальце с рисунком из точек. Амулет «Кувырок личины». Использованный.

В следующее мгновение безделушка исчезла у него в рукаве, а Куду и Монфу облились холодным потом: перед ними посланец Лормы.

Скорее всего, сам он знать не знает, кто стоит у него за спиной: ему вручили эту вещицу, ковер и письмо, научили что сказать – все через людей-посредников. Если б знал, вряд ли бы так жизнерадостно скалил зубы в заговорщической ухмылке. Служителя воровского бога Ланки наняли выполнить тайное поручение, и его счастье, если после этого он останется жив. В последнем Куду и Монфу сомневались.

Письмо на древнем языке, никто из нынешних не разберет эти каракули. Лорма прислала им зачарованный ковер, предназначенный для того, чтобы поймать в ловушку Тейзурга. Когда это будет сделано, Куду и Монфу должны тотчас послать мыслевесть ее подневольному магу-связному, и за пленником явится Вуагобу.

Как заманить Тейзурга на заклятый ковер – их забота. Лорма на них надеется. Все еще надеется.

Постоялый двор находился неподалеку от гостиницы. Торговец всю дорогу молол языком, восхищался окаянной Ляраной – мол-де раньше тут было унылое поселение, куда и караваны-то не заворачивали, а теперь красивый город. Его понурые спутники поддакивали, как могли, в то время как обоих снедало беспокойство по поводу сомнительного будущего.

Скатанный ковер хранился в чехле. Распустив шнурок, посланец отогнул краешек: путаница узоров, прихотливый мелкий орнамент. Не вчера соткан, такая работа требует времени. Лорма предупредила в письме, чтоб они на него не садились и не ложились, когда развернут.

Куду и Монфу не стали его разворачивать. Унесли в упакованном виде, в гостиничном номере запихнули под кровать и отправились на прогулку. С недавних пор они опасались сболтнуть лишнее в четырех стенах. Вурвана дала им амулеты с камешками, меняющими цвет, если поблизости кто-то из демонов или из народца – у Тейзурга среди тех и других есть союзники. Уже несколько раз серые камушки наливались зеленью, предупреждая о чьем-то присутствии. Визитеры прятались то ли под мороком невидимости, то ли на изнанке гостиницы. Может, у них тут свои неведомые дела. А может, следят.

В первый раз это произошло, когда их навестила Фламодия-Флаченда с корзинкой сластей из дворца. Кого она притащила на хвосте? Не на шутку перепугавшись, Куду и Монфу с тех пор соблюдали осторожность, словно из каждой стенки торчат уши.

После двух поворотов остановились в тени пахнущего свежей штукатуркой дома.

– Как мы должны это сделать? – прошептал Монфу.

По его широкому бледному лицу каплями катился пот, губы дрожали.

– Не дарить же, – затравленно прошептал в ответ Куду. – Поймет…

Оба содрогнулись.

– А если закопать в песок? За городом?

– А что ему там понадобится?!

Шаркая ногами, словно под гнетом тяжкой ноши, они побрели по середине улицы к перекрестку, где виднелась водозаборная будка.

– Девушка, – помолчав, сам же ответил Куду. – Надо, чтобы она.

Необходимость подстегивала, и у него начал созревать план. Интрига с участием бобовой ведьмы, которая должна заманить Тейзурга туда, где они зароют зачарованный ковер.

Подлую нечисть Дирвен так и не догнал, зато на другой день разжился новыми штанами – те сохли на плетеной изгороди на окраине горной деревушки. Эти были получше прежних: с шестью накладными карманами и особым образом вытканными плотными наколенниками. Чуть великоваты, но он потуже затянул пояс, и стали впору.

В придачу стащил несколько лепешек, пару колбас и кружок белого овечьего сыра. Деньги у него теперь есть, но незачем обнаруживать свое присутствие.

Уйдя подальше от