– Нет-нет, ваша… То есть простите, Владимир Николаевич! Меня устроил бы и завтрашний день.

– Чудесно! Тогда в полдень, если вы не заняты в это время?

– Нет, не занят, – совсем потерялся Лавров.

– Тогда говорите адрес, дорогой Владимир Николаевич! Я подошлю свое авто. Знаете, у меня в гараже появился такой миленький автомобильчик, и мне не терпится им похвастаться! Итак?

Назвав адрес и распрощавшись, что заняло довольно продолжительное время, Лавров дал отбой в полнейшем недоумении, и только сейчас обратил внимание на еле сдерживающего смех Медникова, присутствовавшего при этом странном разговоре.

– Чего зубы скалишь, беспоповец? – накинулся на него Лавров.

– Нешто не знали, Владимир Николаевич? – уже в полный голос рассмеялся Медников. – Весь Петербург знает, что его светлость являет собой «бугра», то есть субъекта нетрадиционной мужской ориентации, ха-ха-ха! То-то я гляжу, что у вас лицо такое… слегка ошеломленное! Адресок наш, позвольте осведомиться, для каких надобностей графу назвали? Он-то, сердяга, видимо, домашнего адреса вашего ожидал! Ха-ха-ха!

Лавров сплюнул, недоверчиво покрутил головой:

– Слышать-то слышал… Неужто правда, Евстратий? Куда ж государь глядит? Граф-то ведь державу нашу представляет – какое же мнение у иностранцев о России будет, если педерасты ее представлять станут?! Тьфу!

– Прикажете для визита к его светлости парадный мундирчик приготовить, Владимир Николаевич? – продолжал изгаляться Медников. – За духами курьера послать?

– Ты посмейся еще, посмейся, беспоповец! – не на шутку стал сердиться Лавров. – Тебя вот послал бы за шифровкой к этому… этому типусу! Твое счастье, что насчет Витте посоветоваться желательно с Ламздорфом… А ты, Медников, чем ржать, как конь, к экзаменам на офицерский чин лучше готовился бы! Или о приказе по Генштабу не слышал? В РО дозволено работать исключительно офицерскому составу!

Вмиг посерьезнев, Медников взял нужные ему бумаги и побыстрее ушел.

⁂

Вернувшись на следующий день из Министерства иностранных дел, Лавров собрал у себя начальников групп и рассказал последние новости об Агасфере, шанхайском резиденте Павлове и французском корреспонденте газеты «Фигаро», долгое время работавшем в Токио на Россию.

– Так-то вот, господа офицеры! Французский газетчик нашу работу в Японии исполнял! И, судя по отзывам Ставки и МИДа, – исполнял достойно! А в Шанхае бывший посол в Китае, дипломат Павлов целую агентурную сеть развернул, оказывается! И сведения из Японии добывал, и продовольствием осажденный Порт-Артур снабжал по мере сил и возможностей. Его агенты ликвидировали несколько японских диверсионных гнезд, поджидавших эскадру контр-адмирала Рожественского в Сингапуре, Батавии и Тонкине. Теперь дипломат занимается эвакуацией морским путем раненых в боях на Дальнем Востоке солдат и офицеров. Вот кому, по совести говоря, на моем месте сидеть должно!

Помолчав, Лавров продолжил:

– Про наше Разведочное отделение Павлову, оказывается, тоже неизвестно было. Узнал, можно сказать, случайно – от вошедшего с французом в контакт Агасфера и после запроса в Ставку. Надо отметить, господа офицеры, что действует господин Павлов разумно и осторожно: прежде чем послать своего агента-связника к Агасферу, желает удостовериться, что под этим именем японская контрразведка не подсовывает ему провокатора. А помочь ему в этом деле мы можем: дело в том, что живьем Агасфера в Токио видел только один человек – этот самый француз, Франсуа Бале. Он нынче возвращается с Дальнего Востока на железнодорожном экспрессе и везет полковнику Архипову письмецо от Агасфера.

– Надо полагать, что Агасфер, то бишь Берг наш, тоже весьма профессионально мыслит: не на адрес «конторы» весточку передал, а Андрею Андреевичу, – вклинился в паузу поручик Новицкий. – Как Павлов пишет? Бале должен лично письмо передать или в почтовый ящик бросить?

– По почте, – кивнул Лавров. – Теперь вот что: судя по дате отправки поезда из Харбина, здесь экспресс должен быть через четыре дня. Наша задача – встретить, опознать по приметам и войти в доверительный контакт. Покажем фотографический портрет Берга: если француз его опознает, значит, даем отмашку Павлову. Личность Агасфера подтверждаем и даем добро на контакты с ним.

– Дозвольте слово вставить? – попросил Медников. – Дальневосточные экспрессы конечным пунктом прибытия имеют Москву. В Петербург, насколько я знаю, только два-три прицепных вагона от того экспресса идут. Думаю, в Москве французика встречать надо!

– Верно! – поддержал Новицкий. – Во-первых, французский журналист может по своим делам в Москве задержаться на несколько дней – а мы его тут караулить на вокзале будем. И вообще он мог за две недели путешествия свои планы изменить. Бросит письмо в московский почтовый ящик, а сам югами поедет в свою Францию.

– Стало быть, еще раньше желательно экспресс тот встретить, – констатировал Лавров. – И проводников спальных вагонов опросить! Описание внешности, которое дает в шифровке Павлов, не слишком конкретное. Вот, извольте: росту среднего, возраст лет 40-45, походка чуть танцующая, имеет привычку при ходьбе выворачивать носки ботинок в стороны. Волосы темные, слегка кучерявые, глаза карие, носит длинные бачки и тонкие усики, чуть подкрученные на концах. Подбородок бритый.

Офицеры переглянулись: такие приметы имеет каждый второй столичный франт!

– Ежели дозволите, – кашлянул Медников. – Ежели дозволите, то я могу француза того встретить. В московской охранке, опять-таки, робяты знакомые остались – подсобят, если нужда будет… Выедем навстречу экспрессу, на последней перед Москвой остановке сядем, и еще до Златоглавой попробуем француза определить!

– Дозволяю, – кивнул Лавров. – Только пусть с тобой еще кто-нибудь из наших поедет. Тут дело деликатное: не врага встречаем, не шпиона – а коллегу, можно сказать. Человека, который долго во вражеском тылу работал, и привычку к осторожности, надо полагать, не потерял. И старым друзьям твоим из охранки внушить требуется, чтобы не спугнули ненароком. Не приведи, Господи: вообразит француз, что в засаду попал – и никакого сотрудничества от него не жди! Ты после совещания нашего задержись, Евстратий. Мы с тобой детали все обмозгуем.

Лавров передвинул поближе толстую папку с донесениями за последние две недели, раскрыл.

– Теперь второй вопрос, господа офицеры. Он же – первый: справка по Сергею Юльевичу Витте для государя. Мне к нему завтра, вместе с его светлостью графом Ламздорфом идти, – Лавров бросил взгляд исподтишка на фыркнувшего Медникова, нахмурился и закончил. – Поэтому давайте-ка еще раз по вашим предложениям пройдемся!

⁂

Как ни юлил Лавров, а достойных поводов отказаться от предложенной графом Ламсдорфом совместной поездки в Царское Село на его авто найти не сумел. Чертыхаясь и благодаря судьбу хотя бы за то, что насмешник Медников не увидит его «высокоторжественного» выхода в свет, он дождался игривой мелодии клаксона мидовской автомашины под окном и быстрым шагом вышел на улицу, провожаемый сочувственно-насмешливыми взглядами сотрудников.