Каждая провинция могла посылать столько делегатов, сколько она считала нужным, но голосовал только один. Причем из-за того, что зал для собраний в Бинненхофе был намеренно выбран маленьким, максимальным количеством мест для любой провинции было шесть, а минимальным — три. На типичной сессии в начале XVII в. присутствовало от 10 до 12 делегатов, нередко недоставало представителей от одной или двух провинций. Но при важных случаях присутствовали дополнительные делегаты, самые младшие из которых должны были стоять. Кроме Голландии у каждой провинции был провинциальный дом или logement, где ее делегаты могли остаться и работать. В то время как Зеландия выбирала своих делегатов на пожизненный срок, у остальных он был три или шесть лет. Председательство каждую неделю передавалось одной из лидирующих фигур в провинциальных делегациях, следуя такому же порядку провинций, как и при всём остальном.

После переезда к северу от рек, все устные и письменные распоряжения Генеральных штатов были только на нидерландском языке, за исключением обращений к иностранным государствам и их посланникам, когда обычно использовались французский или латинский языки, хотя некоторое правители центральной и восточной Европы нанимали местных переводчиков, чтобы проводить переговоры на нидерландском. Английские послы почти всегда обращались к Генеральным штатам на французском, хотя в 1614 г. посол Якова I Генри Уоттон обратился к ним на итальянском по причине того, что он знал этот язык лучше французского.

Для помощи Генеральным штатам в их функциях существовали несколько дополнительных органов Генералитета. Самым важным из них был Государственный совет или Raad van State. С 1585 по 1587 гг. по условиям англо-нидерландского договора в Нонсуче он был главным органом правительства в Соединённых провинциях Республики. После отъезда Лестера Олденбарневельт и Голландия через Генеральные штаты принудили Государственный совет следовать новым инструкциям, несмотря на колебания некоторых провинций и решительное противостояние Утрехта. В мае 1588 г. эти «инструкции» сильно сократили влияние Государственного совета, лишая его прежней роли во внешней политике и стратегических решениях. В сущности, Государственный совет стал орудием Генеральных штатов, управляющим армией, крепостями и Генеральными землями, почти не имеющим независимой власти даже для того, чтобы собирать дань с занятых врагами приграничных территорий. Но в то время, как его политическая сила уменьшалась, административные функции Государственного совета расширялись, так что он стал и оставался одним из самых важных государственных органов Республики Соединённых провинций.

Государственный совет собирался рядом с Генеральными штатами в Бинненхофе в Гааге. Поэтому он заседал рядом со штатами Голландии, но далеко от собраний остальных провинций. Там было 12 обычных провинциальных делегатов — 3 из Голландии (один из которых представлял рыцарство Голландии), по 2 от Фрисландии, Зеландии и Гелдерланда и по 1 от остальных трёх провинций. Хотя и ГелдерЛанд платил в федеральный бюджет меньше, чем Утрехт или Гронинген, у герцогства было 2 представителя, потому что на его территориях было больше крепостей Генералитета, чем в любой другой провинции. Два постоянных английских члена Государственного совета, указанные в договоре в Нонсуче, принимали участие в течение многих лет и перестали лишь с отъездом сэра Дадли Карлтона в 1627 г. Два штатгальтера были членами ex officio (лат. по должности — прим. ред.), но, очевидно, редко посещали собрания, проходящие два раза в день. Когда молодой Фредерик-Хендрик — брат Морица получил в 1600 г. место в Государственном совете, один член заметил в своём журнале, что остальные были этому не рады, так как они больше не смогут свободно говорить о штатгальтерах. Члены Государственного совета получали свои зарплаты от провинций, к которым они относились, но давали присягу на верность Генеральным штатам.

Увеличение финансовых операций заставило Генеральные штаты в 1602 г. создать отдельную Счетную палату Генералитета или Generaliteits Rekenkamer. Этот орган подсчитывал доходы и издержки Генералитета, составлял сметы и представлял отчёты, когда это было необходимо Генеральным штатам или Государственному совету. Обычные взносы провинций на военные расходы Генералитета каждый год определялись Генеральными штатами на основе ежегодных прогнозов на военные расходы, известных как staal van oorlog. Счётная палата принимала и записывала эти взносы, как и внеочередные платы и меньшие доходные поступления из Генеральных земель и приграничных территорий. Счётная палата Генералитета получила свои окончательные полномочия в 1607 г. Эта коллегия, также собирающаяся в Бинненхофе, состояла из 14 постоянных делегатов — по 2 от каждой провинции, и постоянной администрации из 6 секретарей и клерков. Помимо этого были 2 старших служащих Генералитета — главный казначей и главный получатель, ответственные за документы, платежи и счета. Пост получателя в течение 40 лет (15871628 гг.) занимал Йорис де Бай (который, как и большинство высших служащих Генералитета в тот период, был не голландцем, но беженцем с юга Нидерландов).

Другим органом Генералитета был Верховный трибунал (Hoge Krijgsraad) в Гааге, который находился под специальным надзором Государственного совета. Этот орган создавался с 1590 по 1597 гг. по инициативе Морица и был подтверждён провинциями и Генеральными штатами. После 1572 г. не было времени, когда армия была набором отдельных армий провинций, хотя и расходы на полки оплачивались одной или другой провинцией. Однако до 1590 г. не существовало всестороннего кодекса военной дисциплины, и наказания за преступления солдат и офицеров были единичными и несогласованными. Верховный трибунал существовал лишь, когда часть армии была на поле боя. Напротив, в течение 1590-х гг. появился постоянный Верховный трибунал, состоящий из 10–12 старших офицеров, собирающихся или в Гааге, или на месте, где проводилась кампания. Из-за более организованного рассмотрения приговоров и обращений во всех гарнизонах и частях армий, в военном правосудии и дисциплине появилась большая согласованность и однородность.

Другой федеральной функцией был контроль над чеканкой монет Республики. Право выпускать монеты всегда считалось одним из базовых атрибутов суверенного государства. По условиям Утрехтской Унии провинции управляли монетными дворами и чеканили монеты. В этой сфере они формально были суверенны. Но Уния назначила Генералитет ответственным за регулирование ценности, веса и содержания семи монет, так что они формировали единую валюту. Таким образом, Уния уничтожила независимость в чеканке монет, так же как и во многом другом. Изначально контроль Генералитета в основном был номинальным. С появлением в 1606 г. плаката Генеральных штатов о чеканке монет, были установлены руководящие указания на вес и эквивалентность монет, что стабилизировало монетные валюты Республики и что оставалось в действии лишь с незначительными изменениями до 1795 г. Чтобы справиться с техническими аспектами этого выравнивания валют провинций, Генеральные штаты создали Палату по монетным дворам Генералитета (Generaliteits Muntkamer),

В конце концов также существовали коллегии адмиралтейства, являющиеся одним из главных административных орудий Генералитета. Эти коллегии несли ответственность за управление военно-морскими силами, взимание таможенных налогов, обслуживание охранных судов на реках и в устьях рек, постройку военных кораблей, наём военных моряков и обеспечение соблюдения (и консультирование по поводу) положений Генеральных штатов о судоходстве и рыболовстве. Рудиментарное адмиралтейское управление, организованное Вильгельмом Оранским, в течение 1580-х гг. несколько раз изменялось, но серьезные разногласия по его поводу продолжались, и только после несколько лет тяжёлых переговоров в 1597 г. была создана определённая система из пяти адмиралтейский коллегий. Опасения Зеландии по поводу того, что новая система усилит власть Генералитета в ущерб суверенитетам провинций, были смягчены тем, что коллегии Зеландии было позволено сохранить более провинциальный характер, чем другим.