А этот иллирш сильный маг, раз может создавать такие договора! Нет, не просто сильный, а ОЧЕНЬ СИЛЬНЫЙ. Такой силой обычно обладают семьи наиболее приближенные к императорской, включая её саму, королевские и некоторая часть герцогских.

— Каждый его убитый умирал быстро и без единого шанса на спасение. Что странно, алхимик забирал с собой оружие и артефакты убитых. Но в основном, конечно, работа Арцура заключалась в его профиле — алхимии. Он знал как делать сплавы из ядовитых металлов, многие разработал сам и доказал их деле. От его мечей и стрел не выживал никто. Один порез — и ты мёртв.

Ясен пень! Ядовитые металлы — самое страшное творение алхимиков! Безбожное смешивание яда со структурой металла! Пффф, ну теперь ясно, почему от изделий Арцура никто не выживал, там, если сам ненароком порежешься или вдохнешь металлическую крошку после заточки, то окочуришься в тот же час. Мне вот интересно другое — как Арцур работал с этими металлами?

— Тот красный шрам на шее был сделан одним из его клинков, которым хотели убить его самого. Кто — не знаю, но в той схватке выжил один, хоть и не должно было остаться обоих. Видимо, кто-то очень сильно хотел кончины Холодного солнца. После того момента у Арцура и настал момент переосмысления жизни. На некоторое время он исчез, по причине сильного ранения и долгого восстановления.

На самом деле, так интересно слушать! Ощущения словно при чтении кого-нибудь детектива, где действия описываются от лица маньяка.

— Не знаю, что надоумил себе алхимик за время восстановления, но в один вечер он напал на иллирша, столкнув его со скалы на ледяные пики. Затем порезал всех товарищей по общему делу, сжег их тела, собрал всё ценное и, что удивительно, вернул всё золото в казну королевства, а затем исчез. Все знали, что что-то произошло, ведь учинённый им пожар в доме иллирша видели все. Как-никак, полыхал дом одного из герцогов.

Ну, то, что этот иллирш сам был из аристократии — я даже не удивлена. Типичный случай, где кто-то из аристократии хочет подобрать под себя всё и всех. Но Арцур, конечно, отжигал! Я даже восхитилась и поняла, что не могу похвастаться таким авантюрным прошлым.

— А когда начали тушить — увидели десятки изрубленных тел и единственного выжившего — Арцура Гадримма. Приглашенного на приём у герцога, но случайно ставшим свидетелем деления золота между бандитами и герцогом. В общем, Арцур рассказал всем красивую сказку о жестокости и бездушности герцога и его тайном занятии в грабеже и убийствах. Видишь ли, в доме герцога позже нашлись вещи многих убитых, и так всё красиво вышло и сошлось, что была якобы раскрыта личность Холодного солнца северных гор. Арцур чист перед законом, но в виду случившихся обстоятельств покидает королевство, так как душе науки нынче тягостно работать в королевстве, где царит разруха и галиматья.

Мираклий замолчал и наконец остановился, так удачно вставая передо мной.

— Вот тебе и прошлое твоего алхимика, который зачем-то запудрил тебе голову. Пойми, ему не стоит никаких трудов подобрать рычаги давления для кого угодно…

О, а вот тут я уже чувствую приближение полоскания мозгов!

— Пру-у-у! — прошлось встать и замахать руками для убедительности. — Так, давай обойдёмся без переходов на личности и обозначим вопрос: что ты хочешь услышать от меня теперь, после твоего душераздирающего рассказа?

И в ожидании скрестила руки на груди.

— Что? — Мираклий растерялся и выпучил на меня глаза.

— Я говорю: и что ты от меня хочешь, трюндель в латах! — повторить мне никогда не сложно, просто за этим, прицепом, так сказать, последует кое-что колючее и оскорбительное.

Некоторое время он просто стоял и хлопал глазами, вглядываясь в мои и что-то выискивая в них. Потом в два шага сократил расстояние, сжал мои плечи в руках и в безумии смотря на меня сверху вниз. Пряди светлых волос характерно опускались на глаза.

— Алианна, ты не слышала, что я тебе рассказал?! Ты не поняла с какой тварью ты жила прошлые недели, давала ей прикасаться к тебе! Очнись, Арцур не тот, за кого себя выдаёт!

— Почему тогда он не дал мне умереть? Почему был готов пожертвовать собой, защищая от мантикоры у источника? У него ведь была возможность уйти, но он не сделал этого. Я не знаю, почему он был таким в прошлом, но сейчас я не вижу его таким, каким расписал его ты.

Убрав его руки с плеч, я встала поодаль от него и начала говорить, совершенно не задумываясь. От сердца.

— Какая разница, каким он был в прошлом? Он был таким, он убивал, нарушал закон, ну и что? — равнодушно пожала плечами. — Мне безразлично кем он был и что делал раньше. Называй меня эгоисткой, не имеющей души и рассудка. Говори мне умные вещи и реальные доводы, но я не услышу их, хоть ты будешь кричать о них мне в уши! Ты знаешь, что находится тут? — я положила ладони на сердце, чтобы наглядно разъяснить командору о своих чувствах. — Тут такая интересная штука, как мы решили называть сердцем. Так вот, оно бьется, отдаёт импульсы и разгоняет кровь. Но, помимо этого, оно ещё заставляет нас любить и очень настойчиво показывает нам на объект данной любви. Вместе с любовью открываются новые механизмы, которые мы называем чувствами. А бывает такое, что сердце раскрывает свои врата для любви. Она селится там, иногда навсегда, а иногда погостит немного, наведя смуты и уйдёт, не задерживаясь. И знаешь, у сердца нет ушей и глаз, когда в нём есть любовь. Ты хоть тресни, но не докричишься до него. Будешь тыкать пальцем — оно всё равно не увидит. Но оно чувствует, если любовь начинает обижать его.

Только от одного представления, что Арцур может сделать мне больно, на душе всё в испуге сжалось и задрожало. Что теперь поделать? Я безнадёжно полюбила его, и теперь только он сможет причинить мне боль.

— Я поняла чего ты хочешь добиться от меня, но не выйдет. Уже не выйдет. Я полюбила того Арцура, которого он мне показал. Ни за что не поверю, что здесь он продолжит эту скверную работу. У каждого из нас есть свои грехи, но это не значит, что Арцур должен положить крест на свою жизнь. Ему удалось уйти от закона, он смог подлым образом скрыться от правосудия. Не спорю, это плохо. Но не перестанет же он жить после этого? Может быть, такова его судьба? Моё мировоззрение отличимо от твоего и, быть может, я ошибаюсь, но за судьбу и жизнь других — решать не нам с тобой.

Я замолчала, тем самым подводя точку в обсуждении прошлого Арцура.

— Мираклий, пойми, как бы ты этого не хотел, а я знаю, ты бы очень хотел! Я не отрекусь от Арцура до тех пор, пока он сам лично, своими руками не сделает мне больно, а до тех пор и в независимости от его прошлого, которое мне совершенно неважно — я буду любить его всем сердцем. Я люблю его таким, какой он сейчас, я люблю его здесь и сейчас.

То, что в комнате было третье лицо, я узнала по глухому смеху. Дернувшись, а затем развернувшись к люку, я увидела незнакомого мужчину.

— Соотечественник Арцура? — кивнув на иноземного мужчину с длинными красновато-каштановыми волосами и светлым лицом, спросила я у Мираклия.