перегородки величественно выплыл Анатолий Чебатуркин. Из одежды на нем был только легкий шелковый халат темно-фиолетового цвета. Реденькие седые волосы на макушке топорщились в разные стороны. Правая щека гладко выбрита, а щетину с левой стороны скрывал тонкий слой белой пены. Через плечо небрежно переброшено полотенце.

При виде незваного визитера глаза наркобарона недобро блеснули:

– Вы кто? Убирайтесь! Живо! Я позову охрану!

– Охраны больше нет, Анатолий Сергеевич. – Лев опустил пистолет, но прятать его обратно в кобуру не торопился. – Или мне называть вас Старый Грек? Как вам больше нравится?

– Вы кто? – повторил Чебатуркин и плотнее запахнул на груди шелковый халат.

– Главное управление уголовного розыска. Полковник Гуров. Вы арестованы, Анатолий Сергеевич.

– Арестован? – Губы наркобарона исказила кривая ехидная ухмылка. – На каком основании? У вас есть ордер?

– Ордер мне не нужен, – покачал головой Лев. – А оснований для ареста более чем достаточно. Убийство, наркоторговля, организованная преступность… Не валяйте дурака, Анатолий Сергеевич. Человеку вроде вас это совсем не к лицу. Вы ведь уже прекрасно осведомлены о том, что произошло на вашем предприятии «Пластик-Z». Уверен, что небезызвестный вам майор Хохряков из УБНОН успел также объявить вас и в федеральный розыск. Он жаждет вашей головы, Анатолий Сергеевич. Прямо-таки землю копытом роет, как мне показалось.

В комнату вошел Бурмистров и остановился рядом со старшим по званию. Гуров бросил на напарника короткий взгляд, и тот отрицательно покачал головой. Верного «макарова» в руках Георгия уже не было. Чебатуркин снял с плеча полотенце, насухо вытер им руки и бросил на спинку кресла. Убирать пену с левой щеки он не стал. Пригладил пальцами непослушные седые волоски на макушке и негромко произнес:

– Вы правы, валять дурака мне совсем не к лицу. Это ниже моего достоинства. А с Хохряковым и всей этой петрушкой я разберусь. Непонятно только одно, полковник. При чем тут ваше ведомство? Мне показалось или вы упомянули какое-то убийство?

– Не показалось. Упомянул. Речь идет о покойном генерале Арзамасцеве. Всеволоде Игоревиче. Слышали о таком?

К удивлению Гурова, Чебатуркин выразительно хмыкнул. Затем еще раз. И еще. А потом, слегка запрокинув голову, громко расхохотался. Сыщики переглянулись, а Старый Грек все смеялся и смеялся, не в силах остановиться. Приступ необъяснимого веселья длился у него достаточно долго. На глазах выступили слезы.

– Нервное, по ходу, – пожав плечами, предположил Бурмистров.

– Я так не думаю, – нахмурившись, тихо проговорил Лев.

Наконец Чебатуркин прекратил хохотать и смахнул слезы с розовых щек тыльной стороной ладони. На его пухлых губах все еще играла улыбка, но она казалась какой-то вымученной. Старый Грек шумно выдохнул.

– Вы не будете против, если я присяду, господа? – спросил он и, не дожидаясь ответа, плюхнулся в глубокое удобное кресло, со спинки которого свисало мокрое полотенце. Быстрым ловким движением подхватил с журнального столика пачку «Парламента», выудил одну сигарету и пристроил ее во рту. Слегка пожевал фильтр. – Да-а… Вы знаете, я ведь как-то сразу не хотел связываться с Арзамасцевым. С самого начала… Было у меня какое-то предубеждение против этого человека. Чуйка. Обычно я своим чуйкам доверяю, а в тот раз… Я ее проигнорил. Теперь вижу, совершенно напрасно… Люди вроде Арзамасцева – не мои люди. Не тот круг, да и вообще… Но потом дело вроде пошло, и я успокоился. Свыкся… – Наркобарон помолчал немного и продолжил: – И вот этот сраный Арзамасцев вышел-таки мне боком. И знаете, что самое смешное? Вы тащите «пустышку», господа. Я не убивал этого упыря.

– Ну, лично вы или кто-то по вашему приказу, – лениво протянул Бурмистров. – Принципиального значения это не имеет.

– И по моему приказу тоже его никто не убивал. Напротив, я сам был сосредоточен на том, чтобы найти убийц генерала. Кто бы ни совершил этот дерзкий поступок, этот кто-то увел у меня из-под носа крупную сумму денег.

– Те, что были в сейфе у Арзамасцева? – уточнил Гуров.

– Именно. Это были мои деньги, господа. Кровно заработанные, если хотите. Арзамасцев взял их вперед, но товара я так и не получил. Кто-то «нагрел» меня. Крупно «нагрел». Сознательно или нет… Не знаю. Но факт остается фактом. А теперь на меня вешают еще и это убийство. Даже сдохнув, Арзамасцев продолжает доставлять мне геморрой. Ну не сука ли? – снова хмыкнул он.

– Дело не только в Арзамасцеве, – напомнил Гуров после недолгой паузы.

– Знаю.

– И далеко за примером ходить не нужно. Ваши люди только что в холле «Венецианского купца» застрелили двух гражданских и двух сотрудников уголовного розыска.

– А вот это плохо, – посмотрев на него, покачал головой Чебатуркин.

– И ответственность за их действия несете вы, Анатолий Сергеевич.

Старый Грек нахмурился, задумался на пару минут, а потом спросил:

– Вы позволите мне одеться и позвонить своему адвокату, господа?

– Разумеется. Это ваше право.

Все случилось стремительно. Настолько стремительно, что даже Гуров с его многолетним опытом не успел среагировать должным образом. Уже значительно позже он задавался вопросом, была ли это заранее спланированная акция со стороны Чебатуркина, или наркобарон в какой-то момент принял спонтанное решение, но ответа у него не было. Да и имело ли это существенное значение? В любом случае, как потом выяснилось, маленький компактный «смит-вессон» покоился под правым подлокотником кресла, удерживаемый на весу двумя тонкими полосками прозрачного скотча, а когда Старый Грек поднялся, он уже был в его кулаке.

Бахнул выстрел, и Бурмистров упал. Дуло быстро сместилось в направлении Гурова. Барабан прокрутился, ствол принял новый патрон. Но совершить второй прицельный выстрел Чебатуркину не удалось – Лев спустил курок раньше, не вскидывая руки, а лишь заставив свое оружие принять горизонтальное положение. Пуля пробила правое запястье Старого Грека. «Смит-вессон» глухо приземлился на леопардовое ковровое покрытие, а сам наркобарон оказался опрокинутым навзничь мощнейшим апперкотом полковника. Зубы Чебатуркина клацнули друг о друга. Глаза закатились.

Гуров подобрал «смит-вессон», сунул его в карман пальто к конфискованному паспорту телохранителя Старого Грека и тут же вернулся к лежащему на полу старшему лейтенанту. Бурмистров тяжело дышал, хватая воздух