уже более получаса. Шэчи умиленно взирал на поглощенную новым для нее занятием девушку, любуясь ее горящими радостью глазами, слегка прикушенной, для пущего сосредоточения, нижней губой, и тонкими пальцами, словно ласкающими шелк струн. Сыграв последнюю ноту, Му Ваньцин бережно отложила цинь на стоящий рядом столик, и встряхнула кистями рук, давая отдых натруженным пальцам.

— Это оказалось легче, чем я думала, — победным тоном заявила она, обнимая мужа за плечи. — Вот увидишь, Шэчи, я обязательно научусь всем музыкальным премудростям.

— Ты не только прекрасна, но и талантлива в музыке, — рассеянно отметил юноша. — В тебе, любимая моя жена, словно переродилась сама Сяо Цяо[3].

— Ну, с ней я еще долго не смогу сравниться — мне предстоит долгая учеба, прежде чем у меня получится сыграть нечто сложное, — с рассудительной скромностью ответила Му Ваньцин. — Жаль только, между мною и музыкальным искусством стоит столько важных дел… — она задумчиво замолчала, провожая взглядом вышедшую на двор А Чжу, и следующего за ней Дуань Чжэнчуня.

Весь вчерашний день, далиский наследный принц попеременно обхаживал то одну, то другую юную служанку, словно не в силах решить, которая из красавиц влечет его больше. Оказывая им знаки внимания, мужчина был безукоризненно вежлив, и, должно быть, только поэтому девушки до сих пор не начали избегать Дуань Чжэнчуня.

— Мы ведь так и не разыскали твою старшую, что жила на горе Улян, — с отрешенным видом продолжила Ваньцин, наблюдая за отцом, который вовсю расточал улыбки и хвалебные слова.

— Скорее всего, ее наследие нашел Дуань Юй, — предположил юноша. — Если уж она покинула ту пещеру, то вряд ли оставила указания о том, куда направилась.

— Как же тогда искать ее? — огорчилась Му Ваньцин. Повернувшись к мужу, она добавила:

— Ты ведь обязан выполнить волю учителя.

— Даже и не знаю, — задумчиво нахмурился Инь Шэчи, но тут же хлопнул себя по лбу, и рассмеялся.

— Что же это я? — весело бросил он. — У меня ведь есть ее портрет! Я совершенно о нем забыл, и даже ни разу не развернул свиток с ним!

— Да? — заинтересованно спросила девушка. — Давай-ка взглянем на твою таинственную старшую. Портрет у тебя с собой?

— С собой, — согласно кивнул Шэчи, и добыл из-за пазухи небольшой свиток в кожаном чехле. — Ну-ка…

С развернутого портрета, уложенного на стол рядом с цинем, на них смотрела юная красавица, нарисованная с великим тщанием и немалым искусством. Большие миндалевидные глаза ее, черные, как и толстая коса, смотрели ласково и внимательно, а пухлые алые губы едва заметно улыбались с безупречно-белого лица.

Портрет Ли Цюшуй

Впечатленный как мастерством художника, так и красотой его музы, Шэчи невольно перевел задумчивый взгляд на Му Ваньцин, и, потянувшись к ней, распутал завязки ее вуали. Внимательно осмотрев ее лик, он довольно улыбнулся.

— Пусть учитель мне завидует, — непонятно пояснил юноша жене, в ответ на ее озадаченный взгляд.

— Можно и мне взглянуть, господин Инь? — раздался любопытный голос А Чжу. Девушка приблизилась, и с интересом склонилась над портретом; Дуань Чжэнчунь, подошедший поближе, встал рядом с ней и также вгляделся в рисунок.

— Кого-то она мне напоминает, — задумчиво нахмурился далиский наследный принц. — Но вот кого — ума не приложу.

— Да это же Ван Юйянь! — удивлённо воскликнула юная лицедейка, выпрямляясь. — Только одевается она обычно по-другому — в белое или розовое. Откуда у вас её портрет, господин Инь? Я и не знала, что Дом Камелий посетил некий искусный художник.

— Этому портрету более шестидесяти лет, — медленно ответил Инь Шэчи. — Если твоя знакомая похожа на него сейчас, то на нем, должно быть, изображена ее мать… или же и вовсе бабушка. Значит, она живёт в месте под названием Дом Камелий? — обратился он к юной лицедейке с нескрываемым интересом. — Можешь рассказать мне о нем, А Чжу? Где он находится, и кто ещё в нем обитает?

— Дом Камелий — совсем рядом, в Цзяннани, на берегу озера Тайху, — не стала скрытничать девушка. — Ван Юйянь живёт в нем со своей матерью. Мужуны связаны с семьёй Ван узами родства — госпожа Ван приходится молодому господину тетушкой. Одно время, мы ожидали, что наши семейства вновь породнятся через брак — Ван Юйянь любит молодого господина всем сердцем. Каждый раз, когда я посещаю Дом Камелий, она расспрашивает меня о его последних деяниях, вытягивая все до мелочей, — девушка озорно хихикнула. — В надежде завоевать сердце Мужун Фу, юная госпожа Ван даже начала изучать боевые искусства.

— И что за стили она практикует? — с ленивым интересом спросила Му Ваньцин. А Чжу лишь засмеялась в ответ.

— О, Ван Юйянь столь же хрупка и нежна, сколь и цветы, давшие имя ее подворью, — весело промолвила она. — Она изучила едва ли не все описания боевых искусств, что хранятся у ее матери, но не попыталась освоить ни одно из них. Практикуй юная госпожа Ван хоть десятую часть изученного, она сравнялась бы с сильнейшими воинами Поднебесной, — девушка вновь захихикала.

— Девушка, как две капли воды похожая на мою старшую, — с расстановкой промолвил Инь Шэчи. — И ее мать, владеющая большим собранием знаний о боевых искусствах. Похоже, великое небо позабавили мои неудачи в поисках наследия секты, — с улыбкой обратился он к жене, — и оно, своей волей, привело меня прямиком к этому наследию, — он тихо засмеялся.

— Вы, наверное, хотите посетить Дом Камелий, господин Инь, — предположила А Чжу. — Мы с А Би могли бы проводить вас. Молодой господин вряд ли вернётся именно сегодня, а нам не помешает отвлечься от… — она бросила на Дуань Чжэнчуня исполненный притворной сердитости взгляд, — повседневных забот, — мужчина лишь обезоруживающе улыбнулся в ответ.

— Я бы также не отказался посетить Дом Камелий, — вмешался он в беседу. — Цветы всегда были моей страстью, и знакомство с этой госпожой Ван обещает быть интересным. Сходим в гости всей семьёй? Было бы нехорошо оставить Юй-эра здесь, одного.

— Почему бы и нет, папа, — пожала плечами Му Ваньцин. — Шэчи, разбудишь братца Юя? Сегодня, этот засоня так и не покинул свою спальню.

Примечания

[1] Шэчи имеет