ногами на кровать, продолжая сверлить Винсента злобным, угрюмым взглядом, что, впрочем, вызывало у мага лишь улыбку.

— Могу я посмотреть на те книги? — спросил он.

— Конечно, библиотека в вашем полном распоряжении, — улыбнулась она. — Давайте я покажу, где их искать.

Винсент кивнул и направился к двери. Кристина же быстро распахнула шторы, подняла с пола игрушечную деревянную лошадку, искусно выстроганную и ярко раскрашенную, и протянула её негромко хныкающему Джеймсу.

— Сейчас я вернусь, — стараясь сделать тон мягким, сказала она. — Вот, поиграй пока. Ничего не бойся, хорошо?

— Уйди, — отозвался мальчик, скрестив руки на груди и категорически отказываясь брать игрушку.

А ведь буквально минуту назад он прижимался к Кристине, обхватив ручками её ноги и пряча лицо в мягкий бархат платья… Она на мгновение закрыла глаза и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, положила игрушку на кровать прямо у ног Джеймса и покинула комнату вслед за Винсентом.

— А вы не думали, о каком злейшем враге может идти речь? — спросил вдруг он. Она замерла на миг, ловя его недоуменный взгляд.

— Я не… поначалу я даже не поняла… Врагов у меня на самом деле достаточно, — пожала плечами Кристина. — Но, например, Джойс был далеко, когда Джеймс родился, вряд ли он что-то знал о нём. Элис точно желает мне зла, однако колдовать не умеет. Остаётся только один вариант.

— Джонат Карпер? — уточнил Винсент, нервно дёргая двумя пальцами кружевной манжет своей рубашки. Кристина лишь кивнула. — Я слышал, он был довольно сильным магом, но как он мог предугадать появление на свет вашего сына? Он тоже был ясновидящим?

Тут же вспомнился тот сон, самый настоящий кошмар, и Кристину передёрнуло, будто она на миг вернулась в ту холодную, страшную степь.

— Не знаю, — растерялась она. Захотелось вернуться в детскую и обнять Джеймса, как можно сильнее прижать к себе — мысль о том, что Карпер мог как-то ему навредить, пугала до безумия. — Пожалуй, нет. Может, просто направил заклинание на моего первенца, не зная толком, родится он или нет… Не знаю, как и когда он мог успеть это сделать.

— Это сейчас неважно, миледи, — покачал головой Винсент, ускоряя шаг. — Кто сделал — очевидно, а когда и зачем… Чёрт с ним. Я покопаюсь в книгах, конечно, но пока могу предположить, что на вашем сыне — врождённое проклятие, постепенно делающее его похожим на ненавидевшего вас Джоната Карпера. Характером, конечно, не внешностью.

И без того едва поспевающая за Винсентом Кристина (боль ещё немного теплилась в ушибленной ноге) резко остановилась, прижавшись ладонью к жёсткой стене, будто это помешало бы ей упасть.

Женщина из леса выразила, по сути, ту же мысль, но иначе, и отчего-то это звучало не столь жутко. Если бы там правда была вторая душа, вторгающаяся в душу Джеймса, и её можно было бы изгнать, как демона из легенд… Но врождённое проклятие могло действовать как угодно, безо всяких душ. Конечно, проклятие можно снять, но далеко не всякое. Кристина помнила, на что был способен Карпер в плане магии.

И тот кошмар… Да, теперь всё сходится — сновидение явилось ей неспроста.

Джонат умер чуть меньше пяти лет назад, но продолжал портить ей жизнь до сих пор. Он успел состряпать это проклятие ещё до битвы — после его арестовали и заковали в особые кандалы, блокирующие магию. Знать о том, что Кристина битву переживёт, а потом и вовсе выйдет замуж и родит ребёнка, он не мог. Полагался на удачу? Что ж, это было похоже на него.

Всю прошлую войну он полагался на удачу, но она подвела его. Подведёт и в этот раз.

Взяв себя в руки, Кристина решительно взглянула на Винсента и кивнула.

— Пойдём, попытаемся что-нибудь сделать с этим.

В библиотеке Винсент постоянно сыпал вопросами, и Кристине, сказать по правде, было не очень приятно на них отвечать: она не хотела вспоминать войну, да и в целом уже забыла большинство подробностей. Нет, никаких магических принадлежностей вроде рун, чаш или кинжалов, оставшихся от Джоната, она не нашла. Ни книг, ни записей — только пара-тройка неотправленных писем, которые, впрочем, не содержали в себе ничего интересного или важного, и ещё какие-то стихотворения разной степени рифмованности. Нет, ничего подозрительного, похожего на магию слов, Карпер не произносил, когда Кристина заходила к нему в темницу, да и не смог бы — пришлось напомнить Винсенту о кандалах. В общем, стать свидетельницей каких-то тёмных обрядов ей не удалось.

На полках они нашли две книги, где, помимо обряда изгнания демонов, описывалось то проклятие, о котором говорил молодой маг. В одной были почти те же слова, что произнесла та зеленоглазая ведьма: душа одного человека при совершении нужных действий может поглотить собой душу другого и занять её место, превратив жертву в подобие того, кому раньше принадлежала эта душа. Но автор другой книги сомневался в существовании души, заменяя её словами «характер» и «личность»: не душа переносится в новое тело и убивает собой исконную для этого тела душу, но творец проклятия накладывает его на человека, присваивая ему свой характер и убеждая его поступать так, как поступал бы он сам.

Но Кристину формулировки волновали не так сильно, как возможность снять проклятие. В обеих книгах описывался похожий обряд без использования рун, и Винсент, тяжело вздохнув, признался, что не очень верит в свои силы… Но он уже не мог отказать ей, а потому решился попробовать.

— Вы куда сильнее меня, — приободрила его Кристина, положив руку ему на плечо. Он чуть оживился, но в глазах всё так же плескалось беспокойство. — Оскар, а потом и Натали мне о вас рассказывали. Вы на многое способны и очень талантливы, я даже в чём-то вам завидую… — призналась она, заставив Винсента покраснеть. — Так что давайте попробуем. Я не хочу, чтобы в теле моего сына обитала душа моего врага.

В детскую они вернулись после полудня, когда на небе вновь начали собираться тучки, мешая солнечному свету проникать в окна и освещать и без того сумрачные комнаты и коридоры замка. Когда они подошли к дверям, Кристина снова остановила Винсента.

— Ему будет больно? — спросила она, стараясь сделать голос твёрдым и ровным.

— Не знаю, — пожал плечами Винсент, в явном волнении сжимая дверную ручку. — Но там было написано, что его память может очиститься… частично.

— Я понимаю, — вздохнула Кристина.

Джеймс снова не желал никого видеть: он сидел у окна, смотря на тучки, и, видимо, ожидал, когда наконец грянет гроза. Перед ним стояли его игрушки: деревянные рыцари, лошадки, тряпичные зайцы